Кристина Левонова – политический консультант.

Ксения Авалова – бывший старший детектив-инспектор Оперативно-розыскного бюро.

Наталья Покровская – Председатель комитета по международным делам парламента Великоруссии.

Анастасия Урусова-Верховская – директор пансионата «l’Est». Жена Александра Верховского.

Александр Верховский – бизнесмен и ученый. Лидер сопротивления против Директории.

Флориан Штильхарт – советник по безопасности посольства Швейцарии в Сожской республике.

Фабиан Эмболо – криминалист из кантональной полиции Женевы.

Сергей Адашев – шеф Секуритаты.

Альберт Сабуров – бизнесмен, бывший министр торговли Понти́и.

Александр Захаров – председатель Народного совета Балторуссии.

Стивен Рид – контр-адмирал канадского королевского флота, в отставке.

Алин Авонамйелус – бывший капитан канадских ВВС, помощница Рида.

«Голубь» – информатор Ксении Аваловой. Контрабандист и сутенер.

Лев Аристов – ученый-вирусолог.

Константин Воротынцев – офицер военной разведки Великоруссии.

Сергей Артамонов – генерал-лейтенант. Шеф военной разведки Великоруссии.

Андрей Кирсанов – оперативник отдела убийств криминальной полиции Директории.

Анна Щербатова – скрипачка-виртуоз.

Снори – кот-фамильяр Ксении Аваловой.

Марианна Хорошевская – министр государственного просвещения Директории.

Джефри Треверс – Американский финансист и промышленник.

Отец Игнатий – монах.

Лео Морган – боевой пилот канадских ВВС.

Эми Нильсен – боевой пилот эскадрильи «Отверженные».

ПОЛУОСТРОВ пылал огнем. Наверное, если бы можно было посмотреть на него из космоса, то даже оттуда были бы видны пожары. Впрочем, для редкого в ту пору гражданского жителя, что рискнул бы выйти на улицу, гораздо опаснее пожаров были марширующие по брусчаткам городов красногвардейцы. Война была проиграна, и теперь эти потерявшие человеческий облик существа наслаждались своей победой. Ружейные выстрелы и женские крики – обыденные звуки того времени. Приказом реввоенсовета полуостров был объявлен «гнездом белогвардейщины», поэтому подлежал тотальной чистке. Любопытные на полуостров не допускались, а жители не выпускались. Всюду сновали только красногвардейцы и чекисты, расстреливая любого без суда и следствия. Растерзанные и изуродованные трупы врагов большевизма, преимущественно священников и объектов пролетарской любви – юных курсисток и монахинь, – главное украшение этого места на долгие годы.

А еще там была Она – Охотница.

Вороная лошадь, несущая её, остановилась возле некогда красивой набережной, теперь безнадежно сожженной огнеметами. Бои здесь были ожесточенные, потому что добровольческая армия дралась даже несмотря на огромный численный перевес противника. У охотницы даже зародилась капля мимолетного уважения к храбрым офицерам, столь непохожим на это пролетарское отребье, которое, впрочем, отлично справлялось со своей задачей, если ими грамотно руководить и направлять в нужную сторону.

Один из «красных», маленький и юркий комиссар из латгалов, в кожанке, перетянутой портупеей, подбежал к ней. У него было одутловатое сухое лицо и пустые глаза человека необсуждающего приказы.

– «Беляки» засели в одном из береговых дотов, миледи, – доложил он, махнув рукой, в которой был зажат маузер, – им некуда бежать, однако они сумели передать шифрованное сообщение.

Охотница равнодушно посмотрела, куда указывал красный командир. Средних размеров бункер. Там царили боль, отчаяние и что-то еще, что-то не подвластное рациональному пониманию – готовность принести себя в жертву.

– Готовьте штурмовую команду, комиссар Лакцис, – кивнула охотница, – но никого не трогать, пока я не прикажу.

– Как пожелаете, миледи, – без всякого удовольствия проговорил комиссар.

Охотница безусловно отметила это, впрочем, ей было совершенно всё равно до его эмоций. Она прибыла сюда за тем, что совершенно не касалось рядовых исполнителей воли Организации.

Стали раздаваться мягкие минометные залпы. Двух вполне хватило, чтобы проделать проход внутрь сооружения. В него ринулись красногвардейцы. Охотница сделала шаг вперед сквозь взорванный проем. Она шла одна, не обращая внимания на выстрелы и падающие тела «красных» и «белых». Ей и до этого не было дела.

Штурм укрепления продолжался. Защитники отстреливались с завидным упорством, несмотря на явное численное меньшинство, ибо понимали, какая участь их ждет, если они сдадутся. Для «красных» убийство было даже не целью, оно было для них смыслом жизни. Казалось, что не может быть на свете более бесчеловечной и жестокой силы, чем большевизм. И только в Организации знали, что вся эта сатанинская сила – лишь инструмент, умело управляемый и направляемый ради их целей.

Пространство вокруг сузилось. Охотница оказалась перед тремя солдатами в темно-зеленых шинелях. Они торопливо вскинули винтовки. Небрежным движением охотница «выбросила» клинок, вмонтированный в перчатку, и ударила снизу-вверх. Ближайший к ней солдат потерял равновесие и, выронив винтовку, упал на землю. Охотница, схватив за дуло винтовки, развернула к себе спиной второго солдата, обхватила локтем его горло и прижала. Третий не успел среагировать и выстрелил в товарища. Охотница отшвырнула труп и прыгнула вперед, разделяя третьего солдата на куски и двигаясь с силой и уверенностью.

Она шла дальше, оставляя за собой трупы, больше не лично, а руками красногвардейцев. Сопротивление им было обречено на поражение. Оставшихся в живых добровольцев согнали в просторное круглое помещение. Не только солдат. Там были и гражданские жители от прошлого режима: купцы, банкиры, а ещё их женщины и дети. В последней отчаянной попытке избежать революционного возмездия они пришли сюда. И здесь их путь будет окончен. Впрочем, охотница усмехнулась – какое ей дело до революционного возмездия.

Тот, кто ей был нужен, тоже был среди них. Два красногвардейца грубо подвели его к ней и в его глазах она увидела смирение и спокойствие.

– Капитан Долматов! – поприветствовала его охотница. – Вот мы и снова встретились.

Она действительно ожидала этой встречи.

– Возвращайтесь туда, откуда пришли! – гордо отвечал офицер. – Того, что вы ищете… этого здесь нет!

Охотница обошла его кругом. Она как будто не услышала, что ей сказали.

– Последний из тех, кто бросил нам вызов в конце концов схвачен, – констатировала она.

– Не стоит быть такой самоуверенной, – отвечал Долматов, – самоуверенность всегда ведет к неудаче.

– Вашей, капитан, – сказала Охотница. – Довольно глупых разговоров! Вы знаете, зачем я пришла. Отдайте мне это!

Долматов нашел в себе силы усмехнуться.

– Я же сказал, что этого здесь нет, – сказал он.

Охотница уставила свой взгляд в пространство.

– Тогда вы скажите мне, где это, капитан, – бросила она. – Прекратите храбриться. Я понимаю, что вы сможете вынести любые физические страдания, но вы не готовы жертвовать жизнями других. Не стоит превращать обычную сделку в мучения для людей. Уже одно наше с вами присутствие сделало их обреченными.

– Ваше! – парировал Долматов. – Я пытался принести этим людям мир. А вы принесли войну и террор.