— Нас, — я удивлённо и отстраненно посмотрела на доктора, — а разве "мы" были? Лучше обрати внимание на свою ассистентку. Она давно тебя любит. Извини, я тороплюсь.

Я пошла вперёд быстрыми шагами, оставляя мага-целителя за собой. Я не чувствовала у него ко мне никакого чувства, только огромную усталость. И помощница Даниила лучшая кандидатура, чем странная я. Он поймёт это со временем. А пока я улавливала шлейф тоски и грусти. Напьётся сегодня, к гадалке не ходи.

Стефан все так же прохаживался около машины, а на меня неожиданно навалилось ощущение полной нереальности происходящего. Я ощущала себя мертвецом, невесть как затесавшимся среди живых. Мертвым грузом лежало сознание, мысли вяло шевелились, а тело решительно стремилось исчезнуть с радаров. Мне захотелось вернуться к жизни так сильно, что я даже растерялась: вот же он, покой, стоит только расслабиться. А жизнь — это суета, бесконечная вереница событий и постоянное напряжение. Но единственное уцелевшее во мне желание — было желание жить. Вдохнуть полной грудью воздух, ощутить прикосновение любимых губ, зажмуриться от яркого тёплого солнца…

И я решилась. Подошла к Стефану и, обняв его, поцеловала, он мгновенно подхватил поцелуй и мастерски повёл меня в нем. Мы страстно целовались, пока не раздался автомобильный гудок такси, водитель утомился ждать влюблённых. Всю дорогу Стефан не отрывал от меня взгляд, а я держала его за руку, боясь передумать и снова вернуться в спокойный мир мертвых. Я не запомнила, как мы доехали, как поднялись наверх. В квартире Стефан не стал включать свет, в многочисленных зеркалах отражались уличные фонари и наши тела, вновь прильнувшие друг к другу. Дорожка из снятой и разбросанной одежды, бесконечные поцелуи, радость от обладания друг другом, ласки и стоны. Эта ночь изменила многое в моей жизни.

Заснули мы далеко за полночь, уставшие, но абсолютно точно живые и счастливые.

Утро было хмурым, я резко села на широкой кровати, и нащупала очки. Стефана рядом не было, а находилась я, судя по всему, в его комнате. Часы показывали десять утра, а записки рядом не наблюдалось. Пока я собиралась с мыслями и искала свою одежду, пришёл улыбающийся Стефан. В трусах и фартуке на голый, весьма спортивный торс. Я вновь невольно залюбовалась: как мужчина Стефан был сложен безупречно, даже излишне суховато. Но в силе его рук сомневаться не приходилось: на память пришли несколько довольно рискованных ночных поз, и я покраснела.

— Доброе утро, цветочек, — потянулся поцеловать меня Стефан. Я, немного представляя как выгляжу с утра, увернулась и убежала в ванную.

— Доброе утро, Стефан, — покричала на ходу, — сегодня похороны Максима, я бы хотела успеть.

Парень появился на пороге ванной с серьёзным выражением лица:

— Ваш участковый?

Я кивнула. Без очков мир казался нечетким и размытым. Паста отдавала насыщенным ментоловым вкусом.

— Дмитрий Евгеньевич задержан… — произнесла я, стараясь не смотреть на парня. Мне почему-то стало стыдно, будто это я виновата в произошедшем. Стефан замер на секунду, а после его лицо заледенело:

— Вот значит как! Ты не хочешь мне ничего сказать?

— Что? Я попросила его навестить Максима в больнице, потому что Максим хотел сказать мне что-то важное, после его визита Максим умер. Что тебе ещё хочется знать?

Мы сидели на кухне, где в чашках уже испускал пар бодрящий сливочно-горький кофе, а рядом стояло блюдо с бутербродами и сладостями.

— Что там произошло? — спросил Стефан, снимая фартук и аккуратно вешая его в шкаф.

— Я… я не знаю, правда. Максим встретил маньяка и вместо того, чтобы рассказать о нем полиции, попал в больницу. После встречи с Биг Боссом Максим умирает. Может Доктор Рабен и есть маньяк?

Я сама не верила в то, что говорила, но факты вещь упрямая.

Стефан переваривал информацию, вместе с приготовленным завтраком.

— Значит так, цветочек, я прошу тебя больше не светиться на улице. Нет, не прошу, умоляю! Ради меня и моего спокойствия…

— А как же похороны? Я бы хотела проводить Максима…

Стефан скрипнул зубами:

— Я отвезу тебя туда и заберу обратно, как только будешь готова — позвони. А я пока узнаю, как помочь доктору Рабену.

— Ты не веришь, что он преступник? — я как-то случайно оказалась на коленках парня, а его руки настойчиво гуляли под моей футболкой.

— Не верю и тебе не советую, он в своё время заменил мне отца, вытащил из очень сомнительной компании. Так что я просто обязан вернуть долг. Не думай об этом, цветочек. Ты просто должна остаться живой. Это все о чем я прошу. Я… ты мне очень и очень дорога, — Стефан заставил меня посмотреть на него и нежно, почти невесомо поцеловал, — ты сама не представляешь насколько.

Я снова смутилась, ощущая в горле непрошенный ком и слезы.

— Я постараюсь, — сказала я, — сейчас позвоню матери Максима, узнаю куда ехать.

Пока я дозванивалась до убитой горем женщины, Стефан успел убрать со стола, оделся и ждал меня.

Я медленно опустила руку с телефоном, оттуда доносились короткие гудки. Это очень тяжело общаться с людьми, потерявшими близкого, но выбора не было. Чёрная юбка с серебряными вставками, чёрная блуза, и я готова ехать. Стефан тактично не расспрашивал меня ни о чем, лишь пытался развлечь светскими разговорами. А перед входом на кладбище обнял и тихонько спросил:

— Ты уверена, что хочешь пойти одна?

Я кивнула, с ним я ощущала себя слабой, а сейчас это только мешало бы.

— Хорошо, заеду по звонку.

Он поцеловал меня в лоб, медля отпустить, но ему пришлось это сделать.

Глава 22

Нина.

Похороны длились вечно. Тоска, горе, грусть, равнодушие, нетерпение и даже злость, все смешалось в людской толпе. Я не смогла закрыться от эмоций такой силы и сейчас стояла полностью раздавленная. Среди людей мелькнула знакомая фигура, но присмотревшись я подумала, что обозналась и тут же выкинула происшествие из головы. Мне было физически тяжело быть здесь, и я набрала Стефана, механический голос ответил мне, что "абонент находится вне зоны действия сети". Что ж, общественный транспорт никто не отменял, и я пробралась на выход, последний раз оглянувшись на толпу, кидающую землю в раззявленный зев свежей могилы.

Ключи неловко стукнули меня по пальцам, когда я достала их из сумочки. Стефана ещё не было, и тишина действовала на меня исцеляюще. Я прошлась по квартире и села за этюдник. Мне снова захотелось привнести в мой день немного жизни. Я взялась за наброски, сделанные в поместье господина Кенинга. Солнечные блики, застывшая красота — то, что доктор прописал.

Я так увлеклась, что едва обратила внимание на скрежет ключей в замочной скважине. С улыбкой соскользнула с дивана, осторожно, стараясь ничего не испачкать руками в краске, и выбежала в коридор. А там моя улыбка погасла: на пороге стояла эффектная девушка, та самая, которую я встретила в больнице. Кажется, ее зовут Ангелина.

Судя по ее явному удивлению, встретить меня здесь она также не ожидала.

Стефан.

В то, что доктор Рабен убил Максима, я не верил ни капли. Человек, который заменил мне отца, просто не мог оказаться безжалостным убийцей. Поэтому я должен был сделать всё мыслимое и немыслимое, чтобы доказать обществу и себе невиновность Дмитрия Евгеньевича.

И я знал, кто мне сможет в этом помочь. Достав телефон, я набрал номер, которым мог пользоваться только в исключительных случаях. Пошел сигнал вызова, а потом сухой и немного уставший мужской голос сказал:

— Максимилиан Лерой слушает.

Я был очень рад, что недоброжелателям так и не удалось потопить этот эсминец, который с артиллерийской точностью наносил удары по преступному сообществу города.

— Макс, мне нужна твоя помощь.

— Стефан! Что случилось?

— Доктор Рабен задержан.

— Знаю. Его дело ведет дознаватель Алексей Маркович Эдгардт.

— Я хочу поговорить наедине с Дмитрием Евгеньевичем.