Неужели всё сказанное относится к одному городу? Представьте – да! Такой уж это многогранный, неоднозначный, неповторимый, непостижимый, а лучше просто сказать – волшебный город. Здесь, по словам Владимира Маяковского, «слезают слёзы с крыши в трубы, к руке реки чертя полоски; а в неба свисшиеся губы воткнули каменные соски». «Подарите мне Питер, – просила Римма Казакова. – Он ждёт, он готов. На Литейном купите самых первых цветов. Подарите Фонтанку или, может, коня…»

«Всё б глаз не отрывать от города Петрова, гармонию читать во всех его чертах и думать: вот гранит, а дышит, как природа… Да надобно домой», – сокрушалась Белла Ахмадулина.

Действительно гранит, а дышит. Потому что город живой.

В качестве бонуса – совет тем, кто никогда не был в Петербурге, но собирается побывать. В первый раз лучше приехать сюда на поезде, причём непременно на Московский вокзал. Чтобы выйти из вокзала, ещё слыша перестук колес и ощущая мягкое покачивание вагона, выйти и ахнуть (неимоверно впечатлиться, поразиться до потаённых глубин души, обомлеть от восторга и т. п.). Это же чудо! Ещё несколько минут назад вы были в пути, а теперь вы стоите в самом сердце Северной Пальмиры, на пересечении Невского и Лиговского проспектов… Продвигаясь на машине или автобусе от окраины к центру, вы столь ошеломляющего впечатления не получите, потому что город будет открываться вам не сразу (та-да-да-дам!), а постепенно. Не совсем удобная электричка привезет вас из аэропорта Пулково на Балтийский вокзал, расположенный на набережной Обводного канала. Обводный канал – очень интересное, можно сказать – знаковое, место, но при всём том не самое-самое. Так что, только Московский вокзал! Выйти на площадь Восстания, зажмуриться, сделать глубокий вдох, медленно выдохнуть и сказать: «Здравствуй, Город!». Санкт-Петербург любит, когда его называют просто Городом, но только уважительно, без фамильярности.

Город, просто Город. Совершенство не нуждается в эпитетах.

Город начинался на ровном месте. На ровном месте Заячьего острова, расположенного в устье реки Невы. Шведы сначала прозвали это болотистое место Луст-Эйландом – «Весёлой землёй», но после первого же крупного наводнения изменили название на Тойфель-Хольм – «Чёртов остров». Но русским, которые возвращали себе Ижорщину – исконные новгородские земли, захваченные шведами в Смутное время, – до шведской топонимики не было дела. Они сначала назвали остров в честь Святого Петра, небесного покровителя своего императора, а затем перевели финское название «Янисари» и остров стал Заячьим. Впрочем, есть мнение, что на самом деле остров назывался «Яанисари», в честь Иванова дня, который на нём якобы было принято праздновать, но что прижилось, то прижилось.

Вообще-то всё началось не на Заячьем острове, а в пяти верстах к западу – на Большой Охте, где в апреле 1703 года русские войска захватили стратегически важную шведскую крепость Ниеншанц (Нюенсканс), при которой располагался город Ниен (Нюен). И возможно, что Петербург начался бы с Ниеншанца, переименованного Петром I в Шлотбург («Город-замок»), но обосновываться там было как-то неспокойно, потому что настырные шведы в любой момент могли нагрянуть с моря. Да и вообще, при всей своей значимости и толстых стенах, крепость Ниеншанц не считалась «крепким орешком», поскольку вся её защита была сугубо рукотворной. А для окончательного утверждения своей власти на возвращенных землях нужно было иметь здесь неприступный оплот, причем такой, который защищал бы от нападения с моря.

«Между тем временем господин капитан бомбардирской изволил осматривать близ к морю удобного места для здания новой фортеции и потом в скором времени изволил обыскать единой остров, зело удобной положением место, на котором в скором времени, а именно мая в 16 день, в неделю Пятидесятницы, фортецию заложили и нарекли имя оной Санкт Питербурх».[2]

Остров и впрямь оказался «зело удобной положением» – крепость вписалась в него идеально, как будто под неё и создавался.

Среди многочисленных личных бумаг Петра I есть рукопись «О зачатии издании царствующаго града Санктпетербурга. Въ лето отъ перваго Дни Адама 7211. По рождестве Иисусъ Христове 1703». Согласно этому документу, 14 мая Петр «изволил осматривать на взморье устья Невы реки и островов и усмотрел удобной остров к строению города». Дальше начинается интересное – «когда [Пётр] сшел на средину того острова, почувствовал шум в воздухе, усмотрел орла парящаго, и шум от парения крыл его был слышан».

Орёл появился в рукописи неспроста (именно что в рукописи, поскольку не очень-то верится в реальность произошедшего, но легенда знаковая и потому заслуживает упоминания). Семнадцать с лишним веков назад, в мае 330 года, орёл указал императору Константину благоприятное место для основания столицы Восточной Римской империи, которая была названа Константинополем. Мог ли основатель новой российской столицы обойтись без аналогичного знамения? Однозначно – не мог, особенно с учётом того, что православная Россия многие культурные традиции унаследовала от Византийской империи. Так что орёл имел место быть и одним «шумом от парения крыл его» дело не закончилось. Но давайте по порядку.

План Санкт-Петербурга. 1698 год

Узрев орла, царь Петр взял у солдата багинет (примитивный старинный штык) и вырезал две полосы дерна, которые положил крест-накрест, а затем сделал крест из дерева, водрузил его «в реченные дерны» и сказал: «Во имя Иисус Христово на сем месте будет церковь во имя верховных апостолов Петра и Павла». На этом месте вскоре была выстроена деревянная Петропавловская церковь, которая впоследствии превратилась в каменный собор и дала крепости новое название – изначально же и крепость, и остров назывались Санктпетербурскими. Петропавловская церковь была необычной, «европейской» – вместо купола её венчал высокий шпиль.

«15-го [Пётр] изволил послать неколико рот салдат, повелел берега онаго острова очистить и, леса вырубя, скласть в кучи. При оной высечке усмотрено гнездо орлово того острова на дереве». Деталь очень важная – если уж и гнездо обнаружено, то в существовании орла сомневаться не приходится.

«16-го, то есть в день Пятидесятницы, по Божественной литоргии, с ликом святительским и генералитетом и статскими чины… [Пётр] изволил шествовать на судах рекою Невою и по прибытии на остров… и по освящении воды и по прочтении молитвы на основание града и по окроплении святою водою, взяв заступ, и первые начал копать ров. Тогда орёл с великим шумом парения крыл от высоты опустился и парил над оным островом.

Заложение Санкт-Петербургской крепости. А. Шарлемань. 1860-е годы

Царское величество, отошед мало, вырезал три дерна и изволил принесть ко означенному месту. В то время зачатаго рва выкопано было земли около двух аршин глубины и в нем был поставлен четвероугольной ящик, высеченной из камня, и по окроплении того ящика святою водою изволил поставить в тот ящик ковчег золотой, в нем мощи святаго апостола Андрея Первозваннаго, и покрыть каменною накрышкою, на которой вырезано было: «По воплощении Иисус Христове 1703 майя 16 основан царствующий град Санктпетербург великим государем царем и великим князем Петром Алексиевичем, самодержцем Всероссийским». И изволил на накрышку онаго ящика полагать реченные три дерна з глаголом: «Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь. Основан царствующий град Санктпетербург».