Генерал А. П. Ермолов, живший к этому времени уже 19 лет вдали от Кавказа, писал гр. М. С. Воронцову из Москвы 31 августа 1845 г.: «…Из письма твоего вижу, с какими войска твои боролись затруднениями, с какою превозмогали их твердостью, не ослабевая при поставляемых самою природой препятствиях. Кто мог предусмотреть, что в июне месяце будет мороз до 5 градусов, долженствующий нанести вред войскам и, истребя множество лошадей, уменьшить средства подвоза провианта?.. Ты говоришь, что несколько уже лет войска собирались идти в Андию, где Русские никогда не были. Не знаю кому первому пришла мысль туда проникнуть, но, конечно, не самому дальновиднейшему из наших начальников…» И в феврале 1846 г.: «…Итак, не говоря за себя, чье имя почти уже не вспоминается среди живущих, но за позднейшие времена, скажу, что несправедливо утверждаешь ты, что войска Русские не появлялись там, где были они в прошедшем 1845 году. Частию по самой той дороге, по которой ты шел из Дарго, покойный генерал Розен и генерал Вельяминов переправились через Аксай и далее в селение Веной… Теперь в Москве Бутырский пехотный полк, который, помнится, был даже в Дарго. Оно не имело нынешней знаменитости, ибо не было подозреваемо о Шамиле, и верно его никто не знал. Владычествовал тогда Кази-Мулла…»

Многие из участников похода оставили мемуары и записки, повествующие о пережитых днях экспедиции. Целая серия мемуаров опубликована в течение второй половины XIX и в начале XX столетия.

Кроме личной инициативы, побудительным мотивом к написанию воспоминаний ветеранами Кавказской войны стало обращение к ним присылать свои мемуары наместника Кавказа вел. кн. Михаила Николаевича для публикации в журнале «Кавказский сборник».

Основным источником, значительно дополняющим собственные воспоминания, для многих авторов стал «Обзор военных действий на Кавказе в 1845 году», изданный в Тифлисе в 1846 г. при Генеральном штабе Отдельного Кавказского корпуса. «Обзор» был составлен с высочайшего разрешения и выражал официальную версию похода в Дарго, которая разъясняла позицию правительства и с помощью которой необходимо было успокоить общественное мнение, взбудораженное огромными потерями и ничтожными результатами этой военной экспедиции.

В 1859 г. в журнале «Военный сборник» была опубликована большая статья «Поход 1845 года в Дарго». Она принадлежит Дмитрию Гавриловичу Анучину (1833–1900), военному писателю. Выводы, сделанные им, далеко не всегда совпадают с выводами «Обзора» — это и понятно: прошло 14 лет после даргинской экспедиции, в 1859 г. уже пленен Шамиль, многие действующие лица ушли с арены событий, Кавказская война еще не закончилась, но уже явным стал ее исход.

Даргинский поход занимает одно из первых мест по количеству посвященных ему мемуаров о военных событиях на Кавказе.

В 1864 г. «Военный сборник» опубликовал на своих страницах мемуары бар. Николая Ивановича Дельвига (1814–1870). Дельвиг служил на Кавказе с 1841 по 1848 гг., участвовал в даргинской экспедиции, был ранен; будучи уже генерал-лейтенантом, написал «Воспоминания об экспедиции в Дарго»^[170].

В 70-е годы были выпущены воспоминания Арнольда Львовича Зиссермана (1824–1897), историка Кавказа, современника даргинской экспедиции, опубликованные в журнале «Русский вестник»^[171], Василия Александровича Геймана (1823–1878), генерал-лейтенанта, во время похода в Дарго офицера Кабардинского пехотного полка, впоследствии прославившегося в русско-турецкой войне 1877–1878 гг., и Николая Горчакова, бывшего офицера Куринского егерского полка, в «Кавказском сборнике»^[172].

В 1890 г. «Русский архив» поместил на своих страницах воспоминания бар. Александра Павловича Николаи (1821–1899), бывшего министра народного просвещения, ветерана даргинского похода^[173]. Николаи находился в главном отряде Воронцова. События он описывает и как очевидец, и со слов товарищей; Николаи не пришлось ходить за сухарями, но кровавая развязка двухдневного похода потрясла и его.

Спустя два года в «Южном сборнике» в Одессе вышли небольшие по объему воспоминания генерал-лейтенанта Эйзен фон Шварценберга^[174]; во время даргинского похода он проходил службу в саперном батальоне в чине младшего прапорщика.

Начало XX века ознаменовалось новым всплеском публикаций ветеранов Кавказской войны. В 1903 г. в историческом сборнике «Старина и новизна» помещены воспоминания кн. А. М. Дондукова-Корсакова (1820–1893), генерала от кавалерии, киевского, подольского и волынского генерал-губернатора, главноначальствующего над гражданской частью на Кавказе и командующего Кавказским военным округом^[175]. Во время даргинской экспедиции князь был молодым офицером, получил ранение при взятии аула Дарго. Его мемуары — это не только волнующая картина тяжелых и драматических военных событий 1845 г., но и целая галерея человеческих судеб.

Известный военный историк Б. М. Колюбакин перевел с французского языка и опубликовал в «Русской старине» за 1910–1911 гг. с обширными комментариями мемуары о походе в Дарго в 1845 г., принадлежавшие бывшему командиру 1-го батальона Куринского егерского полка гр. Константину Константиновичу Бенкендорфу (1817–1857), который лечился от тяжелого ранения во Франции и там написал свои воспоминания^[176]. Небольшим тиражом они были изданы в Париже на французском языке. Бенкендорф прошел всю даргинскую экспедицию от начала и до конца (его ранили в бою при Герзель-ауле).

В 1906–1907 гг. Б. М. Колюбакин дважды опубликовал воспоминания «Кавказская экспедиция в 1845 г.». Он предположил, что авторство этих воспоминаний принадлежит Василию Николаевичу Нечаеву (рукопись, купленная им у антиквара, была помечена инициалами В. Н. Н…в). Снабдив текст подробными комментариями, портретами военачальников и командиров-участников похода, маршрутной картой и рисунками, Колюбакин издал воспоминания сначала в «Военном сборнике»^[177], а затем отдельной книгой^[178]. Это издание представляет собой фундаментальный труд по истории даргинского похода. В нем обстоятельно, с разбивкой буквально по дням подробно расписана вся экспедиция, причем автор активно пользовался архивными документами и опубликованными источниками. В заключении он пишет: «Мы не стали властителями тех горских обществ, через земли которых пронеслось русское оружие… удивляться сему не должно, ибо война на Кавказе не может сравниться ни с какой войной в образованном мире…»^[179]

В процессе работы над подготовкой к публикации воспоминаний Бенкендорфа и Нечаева Колюбакин провел серьезное исследование военных событий на Кавказе, он изучил и проанализировал огромный массив официальных и частных документов. В целом он считал, что главная причина неудач русской армии на Кавказе «в 1839 г. и особенно 1842 и 1845 гг. — это вмешательство Петербурга, составление планов кампании и управление армией из столицы, тогда как успех дела войны, говоря языком Суворова, требует „единства власти и полной мочи избранному полководцу“, что по отношению Кавказа вполне осуществилось только при князе Барятинском»^[180].

К сожалению, в советское время мемуары о Кавказской войне не публиковались.