Ради справедливости нужно отметить, что Ди-Ди оказалась не только преступницей, но и жертвой – жертвой своей психической болезни. Она страдала делегированным синдромом Мюнхгаузена: это состояние, при котором люди придумывают страшные болезни, но не себе, как при синдроме Мюнхгаузена, а другим – слабым и зависимым (детям, животным), сами в это верят и требуют от врачей многочисленных медицинских вмешательств. Тревога по поводу здоровья ребенка впервые возникла у Ди-Ди, когда Джипси Роуз была еще младенцем и у нее случилось апноэ – остановка дыхания. Медицина не обнаружила ничего опасного, но заботливую мать было уже не остановить: она обращалась к новым и новым врачам. Если доктор говорил, что не станет лечить совершенно здорового ребенка, она просто шла к следующему, который соглашался с ее диагнозами и выполнял требуемые от него медицинские манипуляции, которых Джипси Роуз перенесла к 20 годам бесчисленное количество. У нее стоял желудочный зонд для питания жидкой смесью. У нее удалили слюнные железы, а потом и все зубы. Ей неоднократно оперировали уши и глаза. Ее ноги были в полном порядке, но пользоваться ими мамочка запрещала: только инвалидное кресло, никак иначе!

Как себя ощущала во всем этом Джипси Роуз? Она понимала, что может ходить, умела читать, ее тянуло к незамысловатым радостям, доступным ее сверстникам, но слушалась маму и верила, что так лучше для нее. Тем более что Ди-Ди постоянно была рядом. Стоило Джипси Роуз сказать или сделать нечто выходящее за пределы ее жалостно-беспомощного образа, как мать сразу же предупреждающе сжимала ее руку, а дома, вдали от любопытных взглядов, не стеснялась бить ослушницу вешалкой.

Эта история могла закончиться смертью Джипси Роуз – в случаях делегированного синдрома Мюнхгаузена так нередко и происходит. Но в данном случае вышло по-другому: девушка повзрослела, она отчаянно хотела взрослой жизни, хотела самостоятельности. Не в силах уже мириться со своим положением, она познакомилась в Интернете с Ником Годеджоном, с которым общалась целый год, и манипуляциями (а ими дочь Ди-Ди Бланшар овладела отлично) вынудила его убить мамочку…

Но как такое могло случиться? Прежде всего упреки должны быть адресованы врачам, которые на протяжении долгих лет «лечили» изначально здорового ребенка. Но эта история вызывает особенное недоумение и возмущение, когда понимаешь, что за все годы жизни Джипси Роуз никто из людей, соприкасавшихся с семьей Бланшар (а их было много), не попытался заглянуть, что скрывается под вывеской «Несчастный ребенок и героическая мать». Никому это просто не было интересно. Образ «девочки в инвалидной коляске» подменил – хочется сказать, заменил – реального человека.

«Ну, – скажет кто-то, – это история всего лишь об американской медицине: любой каприз за ваши деньги!» Тогда поговорим о другой стране, где медицина была бесплатной. В советские времена запрещалось сообщать диагноз «рак»: вместо этого в истории болезни, в выдаваемых на руки справках писали c-r (cancer – «рак» по-латински) или t-r (tumor – «опухоль»), а то и вовсе ставили другое наименование (вместо «рак желудка» – «язвенная болезнь желудка») или попросту «заболевание», и только название учреждения, выдавшего документ, позволяло догадаться, о чем на самом деле идет речь.

Существовала целая система обмана пациентов, в которую были включены и врачи, и медсестры, и фармацевты, и даже родственники. Считалось, что так гуманнее: якобы, услышав такой страшный диагноз, пациент потеряет силы бороться за жизнь или даже покончит с собой. На практике человек пребывал в ситуации неопределенности: «Почему мне так долго и такими сильными средствами лечат обычную язву?» – что вызывало тревогу; не зная, сколько времени ему осталось, он был лишен возможности осуществить давно задуманное, оставить завещание, попрощаться с теми, с кем хотел. Также возникал парадоксальный эффект: если человек умирал, то диагноз не было смысла уже скрывать; получалось, жили с «язвой желудка» или непонятным t-r, а от рака только умирали, что только подкрепляло всеобщую уверенность: если у тебя рак – запасайся белыми тапочками. Отечественная служба по борьбе с онкозаболеваниями имела впечатляющие успехи. В частности, сеть онкодиспансеров, поразившую в 70-е гг. ХХ в. зарубежных гостей – врачей из Америки. Но советский гражданин в эти прекрасные диспансеры на профилактические обследования не спешил: ведь узнать, что ты болен раком, было равносильно смертному приговору.

Эти две истории роднит то, что в обеих инвалид воспринимается как объект, а не как субъект. И следствия этого неприятные. А именно…

• Инвалид не имеет права на информацию о своем здоровье (о нем лучше говорить с родственниками).

• Инвалид не имеет права на собственное тело (с ним что-то делают без его согласия).

• Инвалид не имеет права принимать решения касательно собственной жизни.

То есть не имеет элементарных прав, которые считаются достоянием любого человека.

В этом смысле медицинская модель тянется в глубь веков, в течение которых инвалиды по большей части были совершенно бесправны. Несмотря на то, что даже в самые дикие времена им как-то пытались помогать.

Первые упоминания об инвалидах содержатся в египетском папирусе Эберса (1550 г. до н. э.), основанном, вероятно, на еще более древней рукописи (3000 г. до н. э.) – сборнике древнейших медицинских рекомендаций и заклинаний. Здесь упоминается о ментальной инвалидности, об эпилепсии, о глухоте. В Египте старались не только лечить, но и реабилитировать инвалидов: так, в городе Кармаке жрецы обучали слепых музыке, пению, массажу, привлекали к участию в культовых церемониях. Детям с ментальной инвалидностью покровительствовал сам бог Озирис через своих жрецов, слепых брали в придворные поэты и музыканты, а вот глухие такого внимания не удостаивались. Также древних египтян можно считать родоначальниками протезостроительного дела. Первый обнаруженный у мумии протез был протезом большого пальца и, по-видимому, выполнял косметическую функцию: при ношении открытой обуви (сандалии) это было важно.

Греки и римляне, как и все известные античные социумы, не дошли еще до ценности человеческой жизни самой по себе и считали, что чем сильнее – в самом прямом, физическом смысле – граждане, тем сильнее будет государство. Гражданин должен был уметь владеть оружием и в любую минуту взяться за него, если этого потребует защита родины, следовательно, неспособный держать оружие инвалид детства не мог претендовать на звание гражданина, что делало его абсолютно бесправным. Античное законодательство в заботе о силе государства предписывало выявлять физически неполноценных детей в момент рождения и отделять их от здоровых, чтобы убить или бросить на произвол судьбы. И хотя Афины и Спарта, являвшие собой две главные социально-политические древнегреческие модели, различались довольно сильно, в отношении детей-инвалидов они занимали близкие позиции.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.