Джеймс сидел, по его словам, с фиговым настроением. Его кабинет был достаточно огромный, площадью где-то 100 метров квадратных. В нем был вечный бардак и это Гунсберга бесило, ведь в его голову всегда лезло одно утверждение:

«Перед тем, как устранять бардак в мире, удостоверьтесь, что этого бардака нет у вас, а иначе в мире вы сотворите лишь хаос.»

Джеймс много раз оспаривал это утверждение, но и много раз признавал. Сейчас он находится в стадии отверждения этого высказывания, ведь излишне портить себе настроение не стоит. Он работал за компьютером уже часов семь, а из кабинета еще ни разу не выходил. Ну как, выходил, но только, чтобы помочиться и взять какой-то документ, лежащий «на другом конце света», – выразился Гунсберг. Кроме небольшой лампы, стоящей на его прочном столе темного цвета, света в душной комнатушке не было. Правильно подмечено, душной комнатушке! В кабинете не было окна, был лишь кондиционер, который и то Джеймс редко включает, поэтому приходя в кабинет он снимал пиджак. Несмотря на всю длину его работы он не выглядел усталым, по мнению Уилла, который зашел к нему только что.

Карсон без стука зашел и, сбрасывая руками пыль с пиджака, сказал:

– Душно у тебя, Джеймс.

– Выкладывай, чего пришел?

– А, Мог уже попал в то помещение?

– Да, – холодно ответил Гунсберг, не посмотрев на Уилла еще ни разу.

– Зачем вы ему это позволили?

– Он думал, что я ему поверил насчет его доверчивости ко мне, но я знал, что он все еще сторонится меня, а в ближайшее время не будет момента, чтобы доказать ему, что я говорю правду. Остерегаясь потенциала его грозных действий, я привел его в спокойствие. Вставил в него шприц, что утешит его.

– Через неделю мы уже будем выступать народу, подставной прототип уже набирает популярность благодаря поддержке со стороны многих стран. Прототип высказывает все, что говоришь ты и людям он нравится, а Сирон насторожился. Вот он момент доказать Могу…

– Неделя это долго, – ответил Гунсберг и начал раскладывать электронные книги по полкам. – Я могу…

– Это ужасно, Джеймс! – прервал его Карсон. – Создание копий людей я могу понять, создание Лиззи, чтобы улучшить состояние Мога я могу понять. Все я мог понять, но…

– Уилл, не забывай мой принцип.

И Джеймс посмотрел на Уилла, наконец. Последний же посмотрел в сторону, вздохнул и решительно сказал:

– Просто меня раздражает это лицемерие!

Гунсберг расположился за стол и, проигнорировав высказывание Уилла, спросил:

– Что там с Мишей?

– Он забыл его.

– Отлично.

– Может введете в курс дела? Зачем ему нужен был этот Миша?

– Карсон, проследи завтра за Могом, когда он отправится за Лиззи. Он без нашего спроса возьмет и воспользуется капсулой. Быстро он смекает, как тут все работает.

– Хорошо, мой блаженный правитель!

– Поспорить хочешь?

– Нет, вот иду!

Уилл подошел к двери и сказал:

– Ухожу!

– Ну ступай.

Уилл уже вышел из кабинета, но все еще смотрел на Гунсберга:

– Я очень надеюсь, что вы не напичкаете меня таким же «успокоительным». Поверьте, без меня вы сойдете с ума!

Карсон громко захлопнул дверь с недовольным лицом. Джеймс посидел, подумал, пялясь на дверь и решительно выхватил мобильный телефон со стола, набрал номер, позвонил и сказал:

– Если это возможно, свяжите меня с Сорокой Шестой. Это срочно.

Следующий день. Киллиан направился в Сиполь, на ближайший проезд у встречи с Лиззи по капсуле и на этот раз в капсуле ничего дивного не случилось. Сиполь не является столицей Криты, однако призванна важным городом, ведь здесь протекает множество производства, развита духовная культура, а архитектура, по мнению множества экспертов, в котором нет сиронцев, является прекрасным воплощением неофутуризма. Высокие небоскребы с крышами напоминающие волны, необычная буквально скрученность стен. Некоторые здания являются, скорее, объектами для любопытных глаз, чем местом, в котором можно находиться внутри. Мог Пролетел на воздушном поезде, которая как в Сироне изгибается, словно змея. Салон в поезде очень минималистичный, сиденья мягкие. Киллиан сидел у круглого окна, через которое было видно всю красоту этого города, наполненного небоскребами, крупными статуями, однако где-то вдалеке виднелась большая разруха.

– Это ужасно, – пробормотал Мог.

Небольшой участок города был просто разрушен. Останки зданий лежали на земле, мосты обрушились на другие мосты, создавая этим некую свалку, а искусственные леса в парках полностью уничтожены. Вот только последнее Мог не смог увидеть, он подумал, что это простые серые поля. Он и догадываться не мог, что там могут быть какие-то парки.

Послышался женский голос из колонок:

– Станция Кремфис.

Поезд замедлился и остановился. Мог встал и прошел сквозь кучу народу до выхода из поезда, который ездит по, парящим над воздухом, рельсам. Он вышел на огромный зал, расположенный на высоком этаже, белого цвета. В городе в целом господствовал белый, что радовало Киллиана, а еще больше радовало то, что при этом город остается чистым. Он дошел до одного, из множества других, лифта и отправился на первый этаж, стоя с людьми в рабочей форме. Наконец, после времяпровождения с потными людьми он вышел на улицу. В отличии от Сирона, низкий уровень города это не нищета, а идеальный мир, как высказался Мог. Хоть и искусственно, но оно было на улице:

● 

Трава

● 

Множество кустарников

● 

Деревья

● 

Цветы

И прочее. Все это доводило впечатления о городе, как о чем-то чистом, до максимума. Киллиан достал телефон, подключился к бесплатному вайфаю, который можно уловить по всему городу, и, следуя по маршруту на карте, пошел по пешеходу. Транспорт был довольно необычным на Крите. Распространен был мотошар. Мотошар – транспорт, который напоминает середину одной третьей части шара. Ездит на специальных рельсах, которые расположены на каждой дороге сбоку. Остальную часть транспорта составляли машины, как ездившие, как и летающие. Видно ему было, что тут люди живут, а не выживают. Что непривычно так это то, что на низком уровне, так называемом в Сироне, целая инфраструктура, слышно гул от бурных разговоров. Где-то слышалось: «Я эту шаурму каждый день ем! Не смей мне не говорить, что я тут заблюю!». Так живо, живее некуда. На родине Киллиан все замкнутые, нервные, не потому что раздраженные, а потому что угнетает атмосфера вокруг. Тут же, как уже было сказано, живо. В момент, он почувствовал приятный запах горячего мяса. Дым летел ему прямо в нос от маленького ресторанчика. Он прошел на следующий переулок и решил зайти в магазин продуктов. Взял бутылку воду, а есть он не сильно желал. Подошёл к электронной кассе и тут…

Стоит робот, напоминающий терминатора, и карлик.

Робот говорит:

– Слышь, шавка, отдал мой хлеб!

У карлика был писклявый голос.

– Неа, на**й он тебе нужен? Ты робот, дебил.

– Дебил – ты. Я, бл**ь, стою тут уже полчаса и спорю с тобой, чтобы ты отдал хлеб. Я его приятелю купил!

Робот не может насильно взять хлеб, потому что это не заложено в его программе, а существам вокруг плевать.

Карлик ответил:

– А у тебя чо, приятель человек?

– Да, представляешь?

– Неа, пи**ишь ты мне в наглую!

Мог подошёл к ним:

– Что тут у вас происходит… – он узнал в роботе Ханка. – Ханк?!

– О, братюня! Мог, давно не виделись! Этот придурок не отдает мне хлеб! Вот теперь видишь, карлик ты узкоглазый, вот мой приятель человек. – и низким голосом, наклонившись к карлику, пригрозил он: – Теперь отдавай хлеб, бл**ь!

– Да это подстава! – ответил карлик. – Во первых, не смей материться в нашем великолепном городе с идеальным менталитетом.

– Ты недавно матерился, – возмутился Мог. – Что за…

– За**и свой рот, ушлепок! Мне можно, а этому хренососу нет! Во вторых, не смейте называть меня карликом!