Я дожидаюсь его в туалете. Сердце колотится как бешеное и, честно сказать, пока я стояла под дверью, сильно завелась. Но появление генерального заставляет снова подумать о моральной стороне дела. Я собираюсь заняться сексом со своим начальником. Прямо на работе. Прямо в туалете. А он, к тому же, женат.

Даниил Владимирович поворачивает в замке ключ. Вот теперь бежать стало поздно.

— Можешь быть уверена, нас никто не отвлечет.

Я не знаю, чего он сейчас от меня ожидает. Складываю руки на груди и чувствую, как внизу, между ног, появляется неприятное тянущее чувство. Я слишком сильно хочу мужчину сейчас, так что мне даже немного больно.

— Раздевайся.

Понимаю бровь.

— Сейчас, — быстрый взгляд на часы, — три сорок. А у тебя годовой отчет. Думаю, придется просидеть до позднего вечера. Неприятно, если одежда провоняет потом.

Я выдыхаю. Точно. В прошлый раз, когда мы делали это, я порядком взмокла.

Отворачиваюсь и начинаю расстегивать пуговицы на блузке. Я могла бы уйти. Но я слишком хочу его.

Словно невзначай бросаю взгляд в зеркало. Даниил стоит сзади, разглядывая меня и явно наслаждается.

— А ты? — выдыхаю.

— Встреча рядом с домом. Я успею вымыться и переодеться.

На миг я останавливаюсь. Мне в голову закрадывается неприятная мысль: он делает все это специально. Если его жена беременна, значит, она скорее всего дома. Сейчас он появится как будто невзначай, пахнущий чужими духами и с моими волосами на одежде.

Я не успеваю додумать эту мысль, как генеральный подходит сзади и сильно сжимает мою грудь, притягивая меня к себе. Бедром я чувствую, что он уже возбудился. Наверное, уловил мою заминку и решил не упускать инициативу.

— Ты обалденная, — шепчет он, касаясь моей мочки уха.

Мне кажется, что в его руках я плавлюсь. Прикосновения жгут и мысли о его жене улетучиваются. Мне хорошо с ним.

— Алин, давай быстрее. Я уже ждать не могу, — он помогает мне стянуть юбку.

Я расстегиваю лифчик и откладываю в сторону. Мы так торопимся, потому что очень завелись.

Следом за юбкой он стаскивает с меня трусики и колготки. Я остаюсь в одних туфлях на каблуке, потому что очень холодно стоять босыми ногами на плитке.

Смотрю на себя в зеркало. В голове проносится одинокая мысль: «Я совершенно голая. В туалете. На работе. Что я делаю? Я вообще в себе?»

И тут Даниил нежно касается пальцами моей шеи, скользит по обнаженной коже рукой. Это вызывает трепет. Я снова чувствую себя оголенным проводом и забываю обо всем.

— Ты очень красивая.

— Правда? — не помню, чтобы кто-нибудь мне это говорил.

В институте, да и в школе, я была серой мышкой. Помня каким скотиной был отец, я побаивалась мужчин. Поэтому не красилась и не обращала внимания на одежду. Но природа все-таки взяла свое и первый парень, в которого я влюбилась, оказался козлом.

Даниил не отвечает. Он возится с презервативами.

Потом он наклоняет меня над раковиной и кладет на гранитную доску. У меня нет сил противостоять этому уверенному движению. Шиплю. Холодный искусственный камень обжигает грудь. Где-то за спиной приятно журчит вода.

— Ах! — он входит в меня одним сильным толчком и сразу начинает двигаться.

Не стал тратить время на прелюдии. Впрочем, сегодня они мне и не требовались.

Кладет мне руки на бедра. Я немного приподнимаюсь, впиваясь ладонями в гранитный край. Пытаюсь приспособиться к его темпу и при этом не смотреть на нас в зеркало. Мне уже приятно от того, что он делает. Реальность немного плывет, и я с небольшим удивлением понимаю, что, наверное, прямо сейчас кончу. Я так накрутила себя, пока ждала его возвращения, что просто ощущать его в себе сейчас достаточно для разрядки.

Закусываю губы. Нет. Надо немного потерпеть. Насладиться моментом. Он сильно сжимает мою грудь, как будто массируя, прижимается к спине. Сейчас я чувствую себя желанной, красивой, как он сам сказал: обалденной. Запрокидываю голову. Интересно, этот секс может стать еще более хорошим?

— Я… так… хотел… тебя, — говорит он с каждым толчком.

Я тоже его хотела. Поэтому двигаюсь ему навстречу. От этого наши столкновения становятся все более жесткими, даже немного болезненными, но это вызывает у меня эйфорию.

— Шикарная… девочка, — он сжимает мой сосок.

— М-м-м… — мычу я.

Господи, как же здорово.

— Думал… после… той встречи… все воскресенье…

— А-а-ах… — вырывается у меня.

Я не думала. Стыдилась того, что мы делали в машине.

— Как подкатить.

Разве ко мне надо подкатывать?

— Чтоб ты… дала.

Меня накрывает оргазм. Руки становятся ватными, как и ноги, я соскальзываю вниз, на искусственный гранит, в котором устроено углубление — раковина. Сейчас мне уже нет дела до холода. Он все еще крепко держит мои бедра и долбится в них. Я ощущаю его толчки и мне сладко. Нет дела ни до чего.

Перебираю пальцами, поглаживая бортик. Наконец он тоже кончает и выпускает меня, вынимая член.

Мне так хорошо, как будто я нализалась. Вообще-то я много не пью. Но вот прямо сейчас ощущаю себя пьяной. Он гладит меня по спине, по ягодицам. Все старые проблемы отошли на второй план. Их больше нет.

— Тебе понравилось?

Я прикусываю губу, все еще не собираясь признаваться, что еще никогда не кончала так как с ним.

Он включает воду и аккуратно обмывает мое лицо.

— Все хорошо, Алин?

Я приподнимаюсь, вспоминая о том, что не лишним было бы одеться и тут замечаю глазок камеры.

Генеральный прослеживает мой взгляд. Оборачиваюсь к нему и в голове проскакивает давешняя мысль: «Он это специально. Хочет заставить ее ревновать».

— Мы только что…

Даниил подхватывает меня, подстилает юбку и сажает на гранитный бортик раковины, но я договариваю:

— Занимались сексом на глазах у охранников?

Прослеживаю за тем как он кидает в урну для бумажных полотенец использованный презерватив. Все это выглядит слишком демонстративно.

— Думаю, она не работает, — говорит Даниил, застегивая ширинку. — Я ее не заметил.

— Ты мстишь жене?

Он касается моей щеки тыльной стороной ладони.

— Она завела ребенка от любовника. Имею же я на это право?

Не знаю, могу ли судить его за это.

Даниил смотрит на камеру.

— Ты была бесподобна, — он убирает выбившиеся из прически пряди мне за уши. — Даже если они и просматривают записи, они мне позавидовали. Ума не приложу, кому понадобилось следить за людьми в туалете?

Он знал. С Димой я прямо научилась ощущать ложь, но мне надоело идти на поводу у сильных, уверенных в себе мужчин. Упираюсь ногой ему в бедро. Даниил смотрит мне в глаза.

— Ты ее любишь?

Он отвечает долгим взглядом, поправляет галстук, запахивается.

— Это ничего не меняет. Вот уже два месяца я чувствовал себя идиотом. Я не люблю обманывать, я не такой как она. Я хочу заниматься сексом с девушкой, которая мне нравится. Жена с некоторых пор вызывает у меня смешанные чувства.

Он морщится, а потом прямо смотрит на меня.

— Мы похожи. Мне показалось, у тебя тоже могут быть счеты к бывшему, разве нет? По-моему, я достаточно справедливо с ним обошелся, чтобы заслужить твое доверие, — Даниил натягивает пальто.

Я молчу и тоже начинаю одеваться. Генеральному не откажешь в справедливости, но я не хочу признаваться ему в том, что согласна. Я тоже сегодня согласилась на секс, думая о том, что отыграюсь на Диме, когда буду его начальницей. И он не сможет мне ответить ничего.

— Он сильно бузил? — в глазах генерального искорки смеха.

Пожимаю плечами. Моя месть — мое дело.

— Жду тебя завтра.

Он наклоняется для поцелуя.

— Мы будем делать это каждый день? — спрашиваю я, не касаясь его губ.

Он не отстраняется.

— Когда захочется. Как нормальные люди, — я чувствую его дыхание на своих губах, все еще влажных после страсти.