— Это неприемлемо, — я ловлю себя на том, что повторяю эту фразу во второй раз.

— Я поспрашивал кто ты. На корпоративе, — он усмехается, глядя на свои руки — сильные и одновременно нежные. Помню, как он меня ими сжимал. Мне кажется, у меня сейчас от этих мыслей ком стоит в горле.

— Сумочка, — я вспоминаю, что в кошельке у меня лежали визитки и представляю как он, усадив меня в такси, разбирал вещи, чтобы понять, как вернуть пропажу. — Ты умная девочка. Вытянешь отдел. Но это не все.

Генеральный долго смотрит мне в глаза, а потом его взгляд смещается на мою грудь.

— Будешь моей любовницей, — в его глазах ни тени сомнения.

Это немного пугает.

— Нет.

— Что в этом такого? — он усмехается, потирая кончиком ручки бровь. — Мораль?

Киваю.

— Мне кажется, твой прошлый парень был более аморален.

Проглатываю ком.

— Я не предлагаю ничего такого, что было бы нечестным по отношению к тебе, — генеральный поправляет часы. — Я могу позволить себе, — короткий взгляд в мою сторону. — Любовницу. Мог это сделать еще когда мы с женой только начали встречаться, но меня держало уважение к ней. А сейчас я подумал, собственно, почему я должен отказывать себе в нормальных для мужчины желаниях?

Он встает с кресла, подходит сзади, а я все это время стою как вкопанная. Одна его рука касается моей груди, другая скользит по бедру. Я просто до конца не уверена в том, что он действительно будет это делать. Похоже я опять недооцениваю мужское коварство. Бросаю короткий взгляд на дверь.

— Я предупредил, что у нас важный разговор, — звучит за моей спиной.

Да, очень важный. Кофе в обед и немного горячей секретарши. Хорошо хоть он не позвал меня на эту роль!

— Мы оба взрослые, сексуально привлекательные люди. Почему бы нам и дальше не проводить время вместе?

Даниил уверенным движением валит меня на стол, другим задирает юбку и спускает мое белье. Я не знаю, почему не решаюсь двинуться.

Мне понравилось спать с ним, и я опять в предвкушении.

— Горячая, — слышу я за спиной.

Он гладит меня по ягодицам. И мне, черт побери, так приятно. Я ужасно хочу его, как и тогда, в автомобиле.

— Ты отлично трахаешься, — он вводит в меня пальцы и тут только я начинаю понимать, где это все происходит.

— Нет! — я стараюсь отползти в сторону.

Генеральный отстраняется. Дима никогда не был так внимателен. Если бывший хотел секса, не считал нужным спрашивать моего согласия. Но мы встречались. Я считала это нормальным, пока он на корпоративе не закатил скандал, получив в лицо душ из шампанского. Сказать по правде, он жутко тогда меня напугал.

Стараясь не думать об этом, быстрым движением натягиваю белье и оборачиваюсь. Даниил стоит сзади, изогнув бровь.

— Значит, нет? — говорит он.

Киваю.

— Хорошо, — генеральный снова выглядит так, словно мы на деловой встрече.

Я смотрю как он достает из нагрудного кармана пиджака платок и вытирает пальцы, поглядывая в мою сторону. Он будто чего-то ждет. Может не стоило писать на клочке бумаги «красавчика в любовники?» Боже, о чем я думаю? Что за бред?

— Тогда это действительно неприемлемо, — говорит генеральный, опять занимая свое место.

Я же в это время одергиваю юбку. Снова ловлю его взгляд из-под опущенных ресниц.

— Все, что я тебе наговорил. Я подпишу заявление, Алина. Завтра получишь расчет и новогоднюю премию.

Я не успеваю на него разозлиться за этот своеобразный эквивалент оплаты моих особых услуг. Как-то разом становится пусто.

— Я действительно навел о тебе справки. Ты хороший сотрудник, — он смотрит мне в глаза. — А твой бывший начальник — идиот, каких поискать. В частности, из-за него и прошлого генерального фирма завалилась в такую яму, что пришлось ее за бесценок продать. Мне.

Киваю. Я слышала об этом. Но Дима усиленно пытался делать вид, что не при чем. Он почти убедил в этом всех. Даже меня.

— В общем, — Даниил делает движение, чтобы расписаться в бумагах, а потом поднимает на меня взгляд. — Ты свободна. Если не передумаешь до вечера.

Я прикусываю губу и киваю. Почему-то мне не хватает сил настоять на том, чтобы он прямо сейчас принял мое заявление.

Выхожу из его кабинета на негнущихся ногах и мне кажется, что секретарша смотрит на меня подозрительно. Опускаю глаза в пол и отправляюсь к себе в отдел. Надеюсь, у меня на лице не написано, о чем мы только что говорили с новым начальником.

Работа не идет. Я все время отвлекаюсь на то, что происходит в отделе.

Дима носится по помещению как ураган и по-прежнему мешает сотрудникам. Дверь в кабинет не прикрыта и я нет-нет, да поглядываю в сторону моего прошлого рабочего места, которое теперь отдано Диме. По сути, генеральный просто поменял нас местами. Быть может, это показалось ему забавным.

В чем бывшему не откажешь, так это в умении интриговать. Я прямо по его жестам могу прочитать, о чем бывший говорит с коллегами: обо мне, о моем развязном поведении.

«Отчет!» — вздыхаю я. По крайней мере, прежде чем я уйду навсегда, я должна его поправить. Синдром отличницы — моя проблема еще с младших классов.

Правлю распечатанный документ от руки и в этот миг у меня ломается карандаш.

— Ш-ш-ш, — с тихим шипением откидываюсь на спинку кресла.

Сегодня все не так. Запускаю руку в волосы и мне вспоминаются прикосновения генерального. Сильные, в меру ласковые, властные… Меня опять бросает в жар, я чувствую, что мне снова его хочется. Свожу ноги, а потом вспоминаю, что я вообще-то в офисе.

Открываю глаза и смотрю на отчет в упор. Алина, одного служебного романа тебе должно было быть достаточно!

Лениво вожу остатком грифеля по строчкам. А мысли вместо цифр занимают слова генерального. Я красивая, сексапильная — мне этого раньше никто из мужчин напрямую не говорил. Я видела по глазам, намеками, но вот так — нет. К тому же, он любовник, каких поискать…

Тут я понимаю, что секретарша Жанна смотрит на меня из-за приоткрытой двери.

— Чаю принести, Алина Дмитриевна? — видимо, ей просто надо было что-то сказать.

Дима наверняка уже всем доложился на счет того, как я украла у него должность. Он утром уже озвучил это мне лично: «насосала». Карандаш ставит на листе жирную точку. Фактически вообще-то нет. Оральным сексом мы не занимались.

— Да, — прямо смотрю на Жанну.

Только бы она перестала пялиться!

Секретарша исчезает в проеме, а я позволяю себе выдохнуть. Последний день позора. Завтра он подпишет мое заявление, и я отсюда уйду. Я мечтала об этом месте, но иногда обстоятельства складываются не лучшим образом. Этот год вымотал мне нервы.

Пока Жанна несет чай, я массирую виски, представляя как останусь с расчетным пособием и новогодней премией, буду валяться в постели, а, может, чем черт не шутит, махну в Турцию на недельку. Отдохну. Попробую забыть это все и начать заново.

В голову опять приходит непрошенная мысль о генеральном. Пожалуй, не все я хотела бы забывать!

Я прихожу в себя, когда секретарша ставит передо мной поднос с чаем.

— Устала, девочка? — к моему удивлению к напитку прилагаются мандарины.

Жанне сорок восемь, она вроде как родственница кого-то из мэрии. Словом, ценный кадр. А так скучающая домохозяйка, решившая тряхнуть стариной.

Я молча подтягиваю к себе кружку, а потом меня прорывает:

— Еще как! Поэтому завтра я ухожу. Думаю, э-э-э… со вторника у вас будет еще один новый шеф.

Вдруг Жанна закрывает дверь в кабинет и по-свойски садится на краешек стола, подмигивая мне так, словно мы подруги.

— Это ты зря, Алин. Так бывает раз в жизни.

Я прямо смотрю на нее, размешивая сахар. Железная ложка стучит о фарфоровые стенки чашки, прерывая тишину.

— Адюльтер.

— Что-о?

— Красивое название для супружеской неверности, — Жанна смотрит в окно и улыбается так, словно не только это название ей знакомо.