На краткий миг в голове его мелькнул образ беловолосой девушки. Странно, что он вспоминал её всегда во цвете красы, а не ту грязную замарашку, что видел в последний раз в камере.

— Значит, Генерис всё-таки жива? — словно прочитав мысли принца, задала Лидия неожиданный вопрос.

Джарел подавил волну раздражения от того, что спокойного семейного вечера ему не видать.

— Ты же сама просила меня об этом, — он постарался сдержать едкую улыбку, заметив тень разочарования на лице супруги. Лидия порой переигрывала, и сама этого не понимала. Впрочем, принцу было удобно, что в ту пору его возлюбленная высказала именно такую просьбу — сохранить Генерис жизнь.

Он понимал — она считала, будто Джарел даст обещание лишь на словах, а сам убьёт бывшую фаворитку. Это было вполне в духе принца.

Вот только придушить Генерис он не мог при любом раскладе.

Женщина довольно быстро справилась с собой:

— Я рада. Значит, у неё есть шанс осознать свои ошибки.

— Да, похоже ты права. Она трудится на благо общества.

— О чём это ты?

— Генерис вступила в Орден пятерых. Крис и Айолин ведь не знакомы с ней? Забавно, что теперь они работают бок о бок…

Лицо женщины, сидящей напротив переменилось, а Джарел поднёс ко рту чашку чая, чтобы скрыть ухмылку.

Я понемногу собирала информацию об окрестных странах, раздумывая над тем, куда бежать после того, как история с Умброй закончится.

Стейнхорм занимал значительную часть западного побережья континента. К северу от него находилось королевство Ихтран, справа — земли горцев, к югу — королевство Валена. На противоположной стороне континента были расположены земли вольных городов, носившие название Рейндевен.

Единственной страной, в которой была государственность в более или менее привычном нам понимании, оказался Стейнхорм. Ихтран, хотя и считался королевством, был таковым с натяжкой. У каждого северного лорда был свой надел земли, где он был царь, бог, судья и мог устанавливать свои законы, которые, впрочем, не должны были противоречить общим государственным — их принимал совет лордов.

Никакой наследственной преемственности у ихтов, в отличие от жителей Стейнхорма, крепко держащихся за родословную, не было. Превыше крови ценилась личная доблесть, слава и сила. Под силой понимали не только мордобой и природный дар, но и смекалку, тактический талант.

Женщины ихтов имели столько же прав и свобод, сколько и мужчины. Добрая их часть несла воинскую службу, работала в шахтах, охотилась, ходила на тяжёлый морской промысел — и это считалось обыденным делом. Наверное, я не ошибусь, если буду судить о женщинах ихтов по Магде и другим воительницам ордена.

Зато с культурными ценностями и науками в Ихтране было туго. Большая часть населения — глубоко безграмотна. Даже лорды и те не всегда обучены письму и чтению. Более того, считается зазорным засиживаться над книгами, если можно помахать топором во дворе.

Магические традиции в Ихтране были довольно примитивными, если сравнивать со Стейнхормом, и вместе с тем более демократичными. Можешь хоть тёмных тварей в подвале по кусочку собирать, пока это никому не мешает.

В целом, мне казалось, что Ихтран больше всего подходит для переезда. Но существовало слишком много трудностей. Я была совсем не уверена, что моих навыков хватит, чтобы поступить на службу к какому-нибудь из лордов. Это ведь страна воинов. Наверное, то, что умею я, знает любой десятилетний малец. Чем можно заработать на жизнь бывшему офисному планктону я представляла смутно. Ведь даже земледелие на севере — не для слабонервных. К тому же меня слишком смущали частые локальные воины между лордами, очень уж не хотелось умереть в междоусобной резне.

Но другие варианты ещё менее оптимистичны.

В южной Валене из-за палящего солнца и длительных сезонов засухи значительная часть территории занята бесплодными песчаными дюнами. Небольшие зелёные территории есть лишь на побережье да у границ со Стейнхормом. Каждый оазис — это маленькое государство, где кишит жизнь и идёт борьба за власть. И у каждой такой живой зоны есть свой правитель — вирд. Вирды вечно воюют между собой за ресурсы и воду.

Чтобы поселиться у оазиса, нужно личное разрешение правителя. Который даст его, если чужак может принести пользу и согласится беспрекословно подчиняться, или выгонит в песчаные дюны умирать от жажды.

В Валене я могла бы затеряться. Беловолосый и смуглый мастер Рейдал, тот, что встретил меня на площади Дэса вместе с Крисом, оттуда родом. Значительная часть уроженцев Валены так и выглядит, поэтому мои волосы не бросались бы в глаза.

Вот только из всех окружных государств Валена самая патриархальная. Без радикализма, но женщине без поддержки мужчины придётся там не сладко. К тому же в плане магических законов в Валене творится полный бедлам — их попросту нет. Вирды не чураются ничем, чтобы удержать и расширить власть своего оазиса.

Ещё были горные племена. Их так и называли — просто племенами. У каждого из них есть своё название, но историкам Стейнхорма известно не более семи из них, хотя племён гораздо больше.

Племена отпадали сразу. Во-первых, они не привечали чужаков и затеряться среди тех, кто знает всех своих на пересчёт, было невозможно. Во-вторых, если хотя бы половина из баек о Лидии правдива, несколько лет назад она спасла то ли какое-то одно племя, то ли все разом от старого проклятья. Теперь они её верные союзники, а, значит, мне у них делать нечего.

Вольные города Рейндевена, расположенные за горной грядой, были заманчивым местом ровно потому, что были гораздо более развитыми и спокойными, чем Ихтран и Валена. Но добраться туда нереально. Между Стейнхормом и городами натянутые отношения. Единственный переход через горы находится под постоянным наблюдением, и через море плыть тоже проблематично.

— Что это?

Крис в наглую вырвал у меня из рук книгу, над которой я корпела весь обеденный перерыв. Парень пробежался глазами по написанному и презрительно фыркнул:

— Быт и нравы народов севера? Ну, насмешила.

Я встретилась с искрящимися весельем глазами своего наставника. Его прямо распирало от желания поделиться со мной мнением то ли о моей тяге к знаниям, то ли о народах севера.

— У ихтов один быт и нрав — мордобой. Тёмные люди, хотя рука у них тяжёлая.

— Знаком лично? — кое-как мне удалось выдернуть фолиант из цепких лап мастера. О том, чтобы продолжить чтение и думать было нечего, Крис явно пришёл не просто так.

— Ты удивишься, сколько ихтов было у нас среди новобранцев, — он как-то странно усмехнулся.

— Вот как? Не видела ни одного. Хотя… как они выглядят?

Парень опустился на стул напротив меня беззвучно и грациозно, что совсем не вязалось с его деланно мальчишеским обликом. Чем больше я общалась с Леонталем, тем сильнее убеждалась, что Крис очень старался выглядеть легкомысленным и беззаботным. Он двигался нарочито порывисто и резко, разговаривал громко, много смеялся или ругался. Но иногда юный мастер забывался. Вот как сейчас.

— Ты не ошиблась. В этот раз их не было. Но они появляются регулярно. Смешно на них смотреть. Приходят и уверяют, что хотят служить Квелте и бороться с нечистью. Интересует их, разумеется, не воинская наука, а способы борьбы с монстрами. Перед присягой ордену и Квелте ихты неизменно исчезают. Спасибо, хоть не воруют казённое имущество.

— И зачем это им? — я порадовалась, что сегодня не заплела косу, так как тренировок не было. Поэтому под волосами Крис не мог разглядеть мои малиновые уши. Как-никак именно своровать часть казённого имущества перед присягой я и собиралась.

Леонталь посерьёзнел.

— У них с тёмной магией дела плохи. Сама подумай, тьма притягивается к тьме. Если в окрестностях есть хотя бы одна тёмная тварь, к ней непременно примкнут другие. Лорды стараются поддерживать порядок на своих территориях, но маги у них плохо обучены, воины смутно представляют, как биться с нечистью. Есть, конечно, и у них неплохие охотники, но их не так много, и за спасибо они не работают. Вот и получается, что лорды засылают к нам лазутчиков, чтобы поднабраться опыта… Выходит смешно, мы много раз предлагали обучить их ратников борьбе с монстрами, но ихты жуткие гордецы.