– Девочки, десерт, – врывается молодой парнишка, который, как пояснила Петровна, обслуживает ужин и получает почасовую оплату.

– Уже? – удивляюсь.

– Сказали нести, – равнодушно пожимает плечами, а в глазах парня читается разочарование: его оплата зависит от того количества времени, которое гости проведут за столом.

– Так, мусс, чизкейк, капиринья, граните, вагаси, данго, «Захер» обязательно, – выставляю торт, считывая улыбку Петровны, – микадо и лазанья из манго и клубники.

Парень капает слюной на всё представленное великолепие и берёт блюда, чтобы покинуть кухню.

– А что за лазанья?

– В списке был пункт «блюдо повара», я приготовила это. Лёгкий и в то же время сытный десерт с йогуртом.

Расставшись с приготовленными сладостями, остаёмся с Петровной в ожидании. Завариваем чай, и, пока он остывает, успеваю сбегать в комнату, чтобы проверить Тасю. Ей скучно в одиночестве, но она, к моему счастью, прекрасно понимает, что в данный момент нам необходимо вести себя тихо, а отсутствие вечно пьяного папы автоматически делает жизнь ребёнка безопаснее.

– Ещё эта чёртова панна-котта, – слышу бурчание Петровны, которая гремит посудой на кухне. – И снова напрасно. Всё равно не понравится.

– Давайте я, – предлагаю, пока не зная, как отреагирует женщина на мою инициативу. – Если можно.

– Пожалуйста, Леночка, – складывает ладони и смотрит умоляющим взглядом. – Сил нет ещё с этим возиться.

Принимаюсь за десерт, смешивая составляющие, разливаю по формочкам три порции и ставлю в холодильник.

– Соус из фруктов сделаю утром, иначе он будет не таким вкусным.

– Встанешь из-за этого так рано?

– Ему же всё равно кофе варить.

– Забыла, – ругается женщина, которая, видимо, поднимается раньше только по вине Островского.

Болтаем, обсуждая гостей, которые сегодня собрались. Оказывается, у Аронова довольно обширный список знакомых всех мастей ещё со времён депутатства, а как только его деятельность утекла в другое русло, их стало в несколько раз больше. Не совсем понимаю, по какой причине на него было организовано покушение, но Лариса Петровна объясняет, что общественная деятельность мужчины нравится не всем. Не вдаюсь в подробности, мало разбираясь в социальном вопросе, потому что последние пару лет телевизор не смотрела и в лицо известных людей не знаю.

– Добрый вечер! – Перед нами появляется тучный высокий мужчина в розовой рубашке с платком на шее. – Вы Елена?

– Да, – поднимаюсь, разглаживая ладонями подол, который примялся.

– Я Шаган Филипп Эдгарович, владелец сети кондитерских «Ванилла». Ваша лазанья из манго и клубники с прослойкой из йогурта восхитительна! – хватает мою ладонь и оставляет на тыльной стороне поцелуй. – Очень вкусно!

– А? Ага… – растерянно принимаю комплименты, больше опасаясь Островского, который вырос, словно из-под земли, за спиной Шагана.

– Зачем вам трудиться на кухне в этом доме? Вы можете работать у меня, Леночка! Оплата достойная, условия великолепные, и владелец, то есть я, относится к сотрудникам как к самому ценному и хрупкому.

– Я… я… – перевожу взгляд с Парето на Петровну – оба недовольны происходящим. – Я не могу. Хочу работать здесь.

– Вы уверены? – поджимает губы и сопит, разочарованный моей реакцией на такое щедрое предложение себя и своего дела.

– Полностью.

– Что ж, ладно. Но если вдруг передумаете, вот моя визитка, – протягивает карточку, подмигивая, и покидает кухню под пристальным взглядом Константина Сергеевича.

– Я уж подумала, что согласишься.

– Я пока не готова работать с большим количеством людей. Мне нужно время отдышаться, собраться с мыслями и понять, по какому принципу выстраивать наше с Тасей будущее.

Ответ полностью удовлетворяет Петровну, хотя я намеренно скрыла от неё самое важное: после продажи квартиры новые жильцы меня обязательно выпишут, а работник без прописки является проблемой. И пока я не придумала, что делать, нужно оставаться в этом доме. Сюда не придут органы опеки, чтобы спросить, почему вдруг дочь исчезла из сада, или Армен, который меня домогался. Закрытая территория, вход на которую контролируется охраной. В данный момент именно здесь я себя чувствую в безопасности.

– Вот и правильно, – поддакивает Петровна. – Судя по реакции Филиппа, Аронов предоставит тебе работу и позволит остаться. Сумму оплаты обговоришь с ним, у каждого индивидуальная. А теперь отдыхать. – Женщина указывает на дверь, которая ведёт в мой коридор. – Я закончу, а ты завтра раньше встанешь, чтобы приготовить завтрак Островскому.

– Спокойной ночи, – бегу по коридору, радуясь, что мне позволят остаться в этом доме, чтобы попробовать возродить из пепла свою уничтоженную жизнь.

***

– Доброе утро.

Оборачиваюсь на звук женского голоса и вижу перед собой красивую высокую блондинку за тридцать в ярко-алом халате.

– Здравствуйте. Я могу помочь?

– Вы новенькая? – Киваю. – Я Виктория, девушка Альберта.

– Простите, я вас ни разу не видела. Не знала…

– Как правило, я не завтракаю в этом доме, – опускает глаза, растерянно рассматривая помещение. – Не осталось, случайно, вчерашних десертов?

– Увы… Но у меня есть панна-котта, – указываю на формочки, заботливо выставленные на столе. Маленькая хитрость: если панна-котте дать настояться при комнатной температуре около часа, вкус раскрывается, а консистенция становится мягкой и нежной. – Соус на ваш выбор.

– Клубничный. – Женщина довольно улыбается, занимая место на высоком стуле у рабочей зоны. – И можно кофе по-венски?

Десерт для Островского готов, соус с цельными вишнями и кофе в кружке на столе, и, если я верно оценила этого человека, он никогда не опаздывает. И точно, как только стрелка часов оказывается на тридцати, слышатся шаги, и появляется Константин Сергеевич, занимая привычное место.

– Доброе утро, – приветствую мужчину, удостоившись лишь сухого кивка.

Я ему не нравлюсь, о чём свидетельствует предвзятое отношение и ярко выраженное недовольство на лице.

– Думал, ты уже уехала, – обращается к Виктории, пока та уминает десерт. – Обычно не задерживаешься.

– Не сегодня. Хотела насладиться десертом, который подавали вчера, но увы, получила лишь панна-котту, которая, кстати, невероятно вкусная, – тепло улыбается, указывая на меня ложечкой. – Вы волшебница, Лена!

– Спасибо, – улыбаюсь, но тут же опускаю глаза, когда Островский одёргивает шипением.

– Вон там, – Виктория привстаёт, чтобы увидеть стол напротив, – я вижу ещё одну порцию. Можно мне?

– Нельзя, – реакция мужчины незамедлительная, – это моя.

– Вы уже съели свою! – Виктория повышает голос, пытается переубедить Парето, выторговав последнюю порцию. – Поделитесь с другими, Константин Сергеевич.

– В этом доме панна-котту готовят только для меня, – отвечает спокойно, но убедительно, и женщина не решается продолжить спор. – И ещё кофе.

Оформляю вторую порцию, варю кофе и ставлю перед Островским.

– Спасибо, Лена. Это было невероятно вкусно, – расхваливает меня Виктория, не обращая внимания на острые взгляды Островского.

– Очень рада, что вам понравилось.

Виктория покидает кухню, а я, оставшись один на один с Парето, сразу ощущаю напряжение, которое расползается в пространстве.

– Приятного аппетита. Я вас оставлю.

Делаю шаг, но меня тут же останавливает властное:

– Сядь.

Ныряет в карман и достаёт плоскую коробочку, подталкивая ко мне по столу.

– Новый телефон. Номер твой, не знаю, сохранились ли контакты.

– Но я не просила…

– Это не подарок, а необходимость. Твоё мнение не учитывается. У каждого работника должен быть телефон, чтобы с ним можно было связаться при необходимости.

– Я даже пока не знаю, останусь ли здесь.

– Останешься, – произносит решительно, будто моё присутствие в этом доме зависит исключительно от желания Константина Сергеевича.

– Я верну вам деньги, – поднимаю коробочку со стола.