И вот уже в вертящемся потоке

Не дерево, а девушка красы

Неписаной… С такою, в самом деле,

Забудешь про бегущие часы.

Как ветерок подул, так и мгновенно,

Свершив дела, куда-то улетел.

А Феечка красавицей предстала.

Давид спасти несчастную успел.

Она ему приятно улыбнулась,

Решилась даже подойти в упор

Игры не дожидаясь окончанья,

И завела ей нужный разговор:

«Ты думаешь, он жив на самом деле,

И я его напрасно не ждала?

Вот было бы действительно обидно,

Когда б к его приходу умерла.

Ты возродил в душе моей надежду.

Я слышу, что душой ты не кривишь.

Словам, произнесённым тобой, верю.

Ты искренне со мною говоришь.

И прав конечно в том, что мне не стоит

Унылость из себя изображать.

С тобою оживилась снова вера.

Я вновь готова годы ожидать!

И если ты ускоришь те мгновенья

До встречи, что жила в душе со мной,

Я тоже помогу тебе, поверь мне.

В должницах не останусь пред тобой.

Пока же я вручу тебе вот этот

Берестяной красивый поясок.

При нём, ты никогда не заплутаешь

Среди завитых тропок и дорог.

Даю его тебе с одним условьем:

Не отдавай предмет сей никому,

И только когда суженого встретишь –

Вручи его, пожалуйста, ему.

Он так быстрей тогда ко мне вернётся.

За это ты меня не осуждай.

Тебе потом всё сторицей зачтётся.

Исполни обещание! Прощай!»

Поляна опустела. Но явился

Обещанный заветный поясок,

Что ловко сам рубаху подпоясал

И, вниз свисая кисточками, лёг.

Такому чуду парень улыбнулся.

Он радовался больше, что сумел

Отвлечь от горя сказочную Фею,

И оживить красавицу успел.

А Леший за деревьями скрывался,

И издали за ними наблюдал.

Он верил и не верил в музыканта,

Хоть тот его игрой и восхищал.

Когда же ива в Фею обратилась,

Он тут же, как дитя повеселел.

Заблудшим показал дорогу к дому,

Под нос «мурлыча», песенку запел.

А пред Давидом снова появилась

Тропинка, что расстеленным ковром

Его вернуться в чащу пригласила,

Как гостя дорогого в тёплый дом.

На небе уже солнце собиралось

Немного погодя ложиться спать.

И парню нужно было торопиться,

Чтоб пастуха до ночи повидать.

Как только он вошёл в глубины леса,

Хозяин появился перед ним.

Он весел был и щедро улыбался,

И пребывал теперь уж не один.

С ним рядом, любопытствуя, стояла,

Похоже, мама Феи и жена.

В нос тина неприятно ударяла,

Как будто топь болотная пришла.

Держалась эта дамочка достойно.

Хотя была зелёной и худой,

Вела, как будто видом одаряла,

И явно удивляла красотой.

При этом ничего не говорила,

Речь мужа с нетерпением ждала,

Выказывая этим уваженье

К тому, с кем своё счастье обрела.

А Леший, свою радость не скрывая,

Вслух произнёс торжественную речь:

«Ты парень лес мой солнышком наполнил,

И тяжесть снял с моих усталых плеч.

Я думал, чем могу тебя за это

Осыпать и богато одарить?

Ты с лёгкостью сумел такое чудо,

Что не дано нам было, совершить.

Сперва обвесить золотом хотелось,

Набить карманы слитками сполна,

Но выслушав супругу – передумал.

Другое предложила мне жена.

Тебе ведь предстоит довольно трудный,

И думаю, опасный длинный путь.

А значит, в это время будет важно

Быть сытым, с кровом, где передохнуть.

И потому по ценному совету

Моей умнейшей душеньки жены,

Мы дарим тебе вещи те, что будут

В пути важнее золота, нужны.

И весом своим руки не оттянут,

Злодеев не приманят простотой,

А в нужный час укроют и накормят,

И обеспечат сладостный покой.

Так вот держи из трав моих салфетку.

Лишь ты её расстелешь на земле,

Так всем, чем лес в питании богатый,

Предстанет пред тобой, как на столе.

Наешься, потихонечку от края

Обратно её в трубочку сверни.

Не жадничай при этом и остатки,

Чтоб легче шлось, с собою не бери.

В придачу ей даём ещё и ветку.

Не так-то прост подарок этот наш.

Воткнешь её концом поглубже в землю –

Подле тебя поднимется шалаш.

А чтобы он исчез, тебе лишь нужно,

Её начало, что всех зеленей,

Достать из недр земли. И ветвь, что вставил,

Укрытье сбросит в царствие теней.

Но есть ещё особенный подарок.

Его тебе отдам уже не я.

О женщины… Они так романтичны…

Им без любви никак прожить нельзя.

Поэтому я слово уступаю

Моей зелёной, царственной жене.

Послушай, скажет что. Прими подарок,

Что лично хочет передать тебе».

И только лишь тогда в переговоры

Вступила та, что тихо до сих пор

Смотрела на Давида исподлобья.

Но это был довольно умный взор.

Она была немного безобразна,

Однако же «С лица воды не пить…»

И музыкант мгновенно это понял,

Как только начала та говорить.

Приятный голос вкрадывался в душу:

«Ты молод. На ученье тратил дни.

Я вижу, что ты многим помогаешь,

Но сам далёк пока что от любви.

Поэтому подарок со значеньем.

Я слышала, как можешь ты играть,

Но думается мне – сумеешь лучше,

Коль чувством светлым сможешь обладать.

Возьми вот этот маленький мешочек.

В нём несколько лесных приятных трав,

Болотного аира корешочек….

Ты влюбишься, их дух в себя вобрав.

Они к тебе притянут ту, что будет

Всех прочих видных девушек милей.

Возможно не совсем прекрасной с виду,

Но сердцем и душой своей родней.

И если ты действительно желаешь

Того, кто сужен Феечке найти,

Иди туда, где скрещены дороги

И в стороны разведены пути.

Поспрашивай, быть может кто подскажет,

Где вскоре ожидается война.

Ведь перед ним поставлено условье –

Он должен побороть потоки зла.

Коли найдёшь – верни его обратно.

Не сдастся, так хотя бы помоги.

Скажи, что мы на свадьбу их согласны,

И в самом деле вовсе не враги».

Зелёная, приблизившись поближе,

Надела ему ладанку свою,

Сказав: «Мешочек сам спрячь под рубаху,

А я в сторонке лучше постою».

Решение её было понятно.

Кикимора была сейчас добра,