— Договорились, — усмехнулся он. — Бегать за тампонами для вас точно не намерен.

При виде нового мужчины рядом с матерью, Костя нахмурился.

— Кто это, мам?

— Это Андрей Николаевич, — устало уронила я. — Наш… Наш…

— Троюродный дядя, — пришёл на помощь мужчина. — Пап и отчимов пока не предвидится, — съязвил он в конце и схлопотал от меня шлепок в плечо. — Я пошутил. Легче, леди.

— Лучше закройте рот и отвезите нас домой, — скомандовала я и, расположив детей в автокреслах, села вперёд. — Костя, присмотри за сестрой.

Ехали молча, слушая рассказы сына, как он провёл свой день в садике. Уже на территории дома, когда Костя нетерпеливо выбежал из машины, Андрей сказал свои последние напутствия.

— Я скинул вам в мессенджере свои данные: номера телефонов, адрес и почту. Советую выучить их наизусть и уничтожить переписку. Храните всё в голове. И звоните по любому поводу… Можно даже в бессонницу, — последнее прозвучало двусмысленно.

— Я никогда не смогу воспринимать вас всерьёз, пока не прекратите свои неуместные колкости и шуточки, — отчеканила я, освобождаясь от ремня безопасности.

В последнюю секунду Андрей поймал меня за руку, задержав.

— Простите… Признаюсь, вы довольно интересная женщина и в вашем присутствие иногда срабатывает режим самца, но я к вам со всем уважением, правда.

— Тогда научитесь оставлять данный режим при себе, кабальеро, в противном случае, мы не сработаемся. Доброго вечера, — сурово подчеркнула я и, выдернув ладонь, вышла из машины.

Войдя в дом, едва не запнулась о брошенный сыном рюкзак. Пройдя в гостиную, освободила Машу из детской автомобильной переноски. Охнула с перепугу, когда за спиной выросла горничная.

— Соня?! Чего тебе?

— Евгения Викторовна, мне нужно с вами срочно поговорить, — нервно и даже испуганно заблеяла та.

— Прям совсем срочно? Мне надо покормить детей, — откровенно говоря, не желала её ни слушать, ни видеть.

— Пожалуйста, Евгения Викторовна, — девчонка смотрела на меня затравленным зверьком. Что неужели и тебя этот тиран успел отметелить?

— Хорошо, — сдалась я. — Идём в кабинет…

— Нет, он уже там, — ещё пуще испугалась Соня.

— Тогда говори здесь, — её странное паническое состояние уже начинало меня не на шутку напрягать.

— Евгения Викторовна, кажется я беременна… Беременна от вашего мужа.

В эту секунду едва не выронила кроху из рук. Приехали!

СЛАВА

Боль, выедающая душу. Крупица за крупицей. Один. Предательство любимой женщины, смерть отца, а после убийство сестры. Мозг сводил все аспекты воедино — Вольных и его отродье. Этот урод сперва соблазнил Олесю, чтобы получить главное кресло в компании. Потом едва не увёл из-под венца мою возлюбленную, а на следующий день спровоцировал приступ у отца, наверняка, он тогда что-то сказал ему и папе стало плохо. И под конец, апогей его зверств — убить сестру своим ублюдком. Что потом? Я следующий? Черта с два, сволочь. Ты ни черта не получишь, ни компанию, ни Женю, ни мой дом. Дай срок и сгинешь вместе со своим выродком.

Траур по Олесе оказался на руку. Вольных носил скорбный вид вдовца, не интересуясь компанией. Конечно, на хрен ему фирма, когда рядом вонючие подгузники и моя подслеповатая жена? Сперва хотел пресечь их очередное сближение, но вовремя понял, что эта дура — хороший отвлекающий манёвр. Мне необходимо дискредитировать его перед партнёрами, причём не тупой ненадёжностью, а воровством. Тогда совет директоров будет просто обязан уволить его из-за чудовищной репутации. Пресса так же сделает своё тёмное дело и моему гребаному родственнику конец во всех планах… А после? После сделаю то, что должен, ради папы и сестры. Эта мразь ответит за всё.

План подставы усложняли дружки Вольных — Золотарёв и Наумов. Последний был в разы опасней. До кучи, моя секретарша совала свою толстую задницу в каждую щель, тяжелой артиллерией круша все мои замыслы. Если уволю, то вызову подозрения у Никиты с Аликом, молчу уже о том, что та выскочка побежит сообщать всё супруге. Я хоть и рассказал Жене о своих намерениях, но держу все на гипотетическом уровне. В конце концов, жена до сих пор в доме и не уведомила меня о начале бракоразводного процесса. Испугалась?! Или своего идиота бросать не хочет? Он ведь теперь овдовел, и моя ненаглядная наверняка подумывает возможность воссоединения с ним.

К счастью, шурин вернулся к работе только спустя четыре месяца после похорон Олеси, этого мне вдоволь хватило, чтобы подготовить ловушку. Остаётся выждать подходящий момент и ударить в спину. Только удар получил я, и гораздо раньше.

Вышел из своего темного домашнего кабинета в направлении кухни, но замер, услышав в гостиной тихие женские голоса.

— Почему ты так решила?! — глухой тон моей супруги насторожил. — Задержка? Тест делала?

— Да, сделала. Две полоски… — а от этого голоса стало дурно, и от сути разговора подкосились ноги. — Может ложный? Он может быть ложным?

— Да, кажется, такое бывает, — ответила Женя, и услышал глубокий облегчённый выдох. — Ты же говорила, что влюблена в него по уши. По-моему, родить ему наследника — беспроигрышный вариант.

Впился пальцами в выступ на стене, чтобы не обличить себя. Она всё это время не просто знала о нашей интрижке, а похоже надеялась на что-то. Умно, подложить мне в постель тупую горничную, чтобы обрести свободу от мужа. Нет, дорогая, я умею видеть разницу между женщинами и блядями.

— Евгения Викторовна, что мне делать? — блеяла Соня, явно напуганная и в отчаяние.

— Ты меня спрашиваешь? Ноги ты перед ним раздвигала. Вот и иди сообщай радостную новость.

— Нет! Нет! Он убьёт меня на месте, — голос горничной ушёл в фальцет. — Я обещала, что не залечу. Он только на ваших детей согласен. А я… Я никто для него.

— Ну и мразь же мой муженёк, — с отвращением процедила Женя, и мои пальцы едва не раздробили выступ. — Хорошо. Тогда делай аборт. Денег тебе дать?

Повисло молчание, от которого мои уши приобрели форму локаторов.

— Нет, — сипло прозвучало в тиши. — Это мой малыш. Я не смогу его убить.

— Соня… Ты хоть представляешь, как тяжело растить ребёнка одной? Не глупи. Ты ещё молода. Тебе надо учиться, найти достойную работу и любимого человека. Не порти своё будущее…

С этими словами вышел из своего укрытия. Девушки испуганно попятились, а Соня в ужасе обняла живот руками.

— Моя жена права. Аборт — самое оптимальное для тебя решение. Поехали! — и подступив к девушке, поймал её за руку.

— Нет, пусти! — вскричала любовница, начав упираться. — Не трогай меня!

— Слава, подожди, давайте просто пока обсудим… — в локоть вцепились руки Жени, которые я с презрением отбросил.

— А ты заткнись! С тобой я поговорю позже, — и силой потащил Соню на улицу к машине.

— Евгения Викторовна! — взмолилась горничная, начав рьяно вырываться.

Дальнейшего никак не ожидал. По голове прилетело что-то тяжелое. Рухнул на пол, считая птиц в глазах. Картинка расплылась, но я чётко услышал этих двоих.

— Бегом за мной, — повеление суженой.

— Боже… С ним всё нормально? Вы его так ударили! — в шоке разорялась Соня.

— Да не болтай ты, глупая! Живо за мной, пока он не пришёл в себя…

Я в себе, мерзавки! Сейчас, дайте секунду. Застонал, обняв место удара, и оно запульсировало под моими ладонями. Чем она так заехала, тварь?! Застонал, пытаясь вернуть себе достойную позу, а вернув, понял, что опоздал. Девушки убежали. Кинулся во двор, видя, как за ворота выезжает машина.  К  н  и  г  о  е  д  .  н  е  т

Сука!

— Стоять! Останови машину! — побежал следом, впиваясь в ручки дверцы, но водитель вырулил за ворота. — Уволю, на хрен, козёл! — рявкнул вдогонку.

Первой мыслью было сесть в свою тачку и ехать за ними, но тошнота с головокружением не внушали безопасность. Тронул место удара и посмотрел на пальцы — кровь, хоть и не много. За это ты мне тоже ответишь. Влетел в дом и упёрся взглядом в ребенка, что она так безответственно оставила в гостиной. Это ничтожество косило на меня глаза, от которых стало ещё хуже. Именно такую маленькую Олесю я держал на руках, когда мама разрешала. Такие же глазки, щёчки, личико… Только волосы не те. У сестры темнее, а тут светлые. Его грёбаная порода! Ярость перекрыла кислород.