Холли возвращается к себе в комнату, чтобы забрать куртку Дарена. На ее щеках появляется предательский румянец, когда в мыслях всплывают воспоминания о том, что она недавно с ней делала, но она сразу же гонит эти мысли прочь.

– Холли, не забудь букет!

Девушка останавливается в прихожей, когда слышит голос Беатрис.

– Точно, спасибо, – проговаривает она в ответ, взяв букет алых роз. – Я пошла.

Холли выходит из дома и возвращается к Дарену, сразу же протягивает ему ту самую куртку.

– Наконец-то отдаю.

– Могла бы уже и себе оставить, – Дарен принимает вещь, остановившись взглядом на букете роз. – Куда-то собираешься?

– Да, нужно кое-куда съездить, – она опускает взгляд на букет, трогает пальцами нежные алые лепестки.

– Я могу отвезти тебя.

Холли поднимает взгляд на Дарена. Девушка больше никогда не сядет в его машину, еще одного подобного инцидента, как вчерашний, она не переживет.

– У меня тоже есть машина, – она кивает на белый автомобиль, припаркованный возле дома тетушки Беатрис. – Вон там.

– Хорошо, как скажешь, тогда до встречи, – пожимает плечами парень и разворачивается, удаляясь в сторону своей черной машины.

Холли следует его примеру. Она садится на водительское сидение, откладывает букет роз на соседнее, пассажирское, а затем пристегивается. Девушка поправляет свои волосы, следом проворачивает ключ зажигания и… Ничего. Холли хмурится и пробует еще раз, а потом еще раз и еще раз.

– Только не это, – она обреченно выстанывает, когда видит горящий значок, обозначающий, что нет бензина. Теперь ее не покидал вопрос: как она могла забыть заправиться после того, как проделала длинный путь с Роттенхама, а потом еще весь день петляла по Лоствальду?

Холли разочарованно смотрит на букет роз. Она может сейчас вернуться домой, но больше никогда не решится поехать на кладбище к маме, или же может попросить Дарена подвезти ее.

– Какая дура, – шепчет сама себе девушка, смотря через боковое зеркало на машину парня. Уже который раз она ведет себя нелепо рядом с ним и это ее злит. Очень злит.

Холли берет букет роз и выходит из машины. Она медленно подходит к автомобилю Дарена и сразу же залезает на переднее сиденье.

– Предложение еще в силе? – девушка смотрит вперед на дорогу, так и не решившись взглянуть на него. Ей неловко.

Дарен старается подавить ухмылку и спрашивает:

– Конечно, куда едем?

– На кладбище, – слабо произносит она, продолжает смотреть вперед. Она не хотела, чтобы об этом кто-то знал, девушка даже Мэри не рассказала, но в случае с Дареном обстоятельства будто вынуждают ее раскрываться перед ним.

Парень пару секунд молчит, также смотрит вперед.

– Старое или новое?

Холли переводит взгляд с дороги на парня.

– Старое, – тихо шепчет она.

Кладбище

Холли любила тишину и одиночество. Ей нравилось проводить свободное время в квартире, ухаживать за фикусами и иногда смотреть среднерейтинговые французские драмы, любовь к которым у нее привита из-за Мэри. В отличие от подруги, романтизирующей настоящую любовь в таких фильмах, Холли же, напротив, находила в них лишь очередной способ отвлечения. Чужие проблемы на какое-то время помогают забыть о собственных переживаниях. Ей нравилось сидеть закутанной в синий плед и анализировать ситуации, с которыми сталкивались главные герои.

Иногда к ней приходила Мэри и рассказывала разные истории, приключившиеся с ней за день, а Холли продолжала молчать и выступать в качестве слушателя. Для всех она была классическим примером интроверта: отстраненной и с тяжелым взглядом. Сначала Холли ранило, что из шумной девочки с вечно горящими голубыми глазами она превратилась в замкнутого социофоба, а потом девушка привыкла и приняла тишину и одиночество в свои скромные объятия.

Все изменилось с появлением Дарена. В его присутствии Холли просто ненавидит тишину, она давит на нее.

За время их длящейся поездки они не проронили ни слова. Дарен медленно вел машину под инди музыку, пока Холли пыталась разобраться с «картой», любезно для нее составленной тетушкой Беатрис. Девушка водила пальцем по нарисованным стрелкам на дороге и старалась запомнить построенный маршрут, но ее мысли были совсем о другом.

«Почему он не говорит со мной?»

Она удивилась такому возникшему в ее голове вопросу. Ей всегда было комфортно молчать, она чувствовала себя спокойно во время долгих пауз в диалоге с другими людьми, но только не в этой машине и не с этим рядом сидящим парнем.

– Как там Отто? – Холли сдается и нарушает тишину.

– С ним все хорошо, завтра уже будет дома.

Коротко кивнув, девушка поворачивает голову к окну. На этом их диалог закончился и Холли вообще пожалела, что его завела. Ей снова становится неловко.

– А как твой кот? Нашелся?

Теперь девушка окончательно пожалела о том, что решила заговорить с ним. Лучше бы они продолжили ехать в тишине, она бы вышла на кладбище, и на этом бы распрощались. Теперь же ей придется выдумывать всякие сказки о Чаппи. Холли уверенна, что настоящая правда не особо впечатлит его.

– Поиски продолжаются.

– Я все еще могу помочь.

Она нервно кусает губу, не зная, что и ответить. Спасательным кругом для нее становятся железные ворота с надписью «Кладбище».

– Вот, это здесь, – девушка оживляется, осматривает открывшийся вид из окна. – Останови вот тут.

Дарен разворачивает машину и паркуется возле старых ворот. Холли обводит взглядом кладбище. Из-за густого тумана местность выглядит пугающей, точно также, как в клишированных американских ужастиках. Краска на заборах с острыми пиками давно стерлась, вместо нее появилась неприятная ржавчина, а небольшая табличка «с собаками вход воспрещен» теперь была украшена птичьим пометом и сатанинскими знаками.

Все увиденное не особо впечатляет девушку, а наоборот, отталкивает. Ей больно и неприятно, что в таком месте похоронена ее мама, самая заботливая и нежная. Такое место недостойно Мелиссы.

– Спасибо, что подвез, – Холли берет букет роз и смотрит на Дарена. – Я пойду.

– Может мне пойти с…

– Нет. – девушка перебивает его, заранее зная, что он хочет сказать. – Все в порядке, я справлюсь.

Она выходит из теплой машины и ее сразу же встречает прохладный ветер. Холли вздрагивает и прижимает к своей груди букет роз, будто тот сможет укрыть ее от холода. Девушка переходит дорогу и еще раз осматривает старые ворота.

«Главное не потеряться».

Холли тянет ручку вниз и открывает дверь с неприятным скрипом. Кладбище встречает ее заросшими надгробиями, одинокими статуями плачущих ангелов и указателями с ободранными знаками. Вокруг царит тишина, которую нарушает сама девушка, когда проходит по сухим листьям.

На секунду она останавливается возле небольшого надгробия.

«Мария Джей Лавински. 1945–1947 гг».

Слишком юная, не успевшая вдохнуть полной грудью эту жизнь. Могила была совсем старой, ее уже давно никто не навещает.

Холли перевела взгляд на свой букет и вытащила одну розу, а затем положила ее на каменное надгробие.

– Надеюсь, тебе понравится, – тихо шепчет девушка. – Спи спокойно.

Шорох листьев. Холли замирает на месте и прислушивается. Еще один хруст листвы звучит рядом с ней, а после еще один.

Она резко оборачивается и вздрагивает от неожиданности.

– Зачем ты пошел за мной?

Дарен подходит к ней ближе и осматривает маленькое надгробие.

– Чтобы не было так страшно, да и мне потом отвозить тебя.

Его голос оставался ровным и таким же спокойным. Иногда девушке казалось, что ничто и никто не сможет вывести его из себя.

– Я же сказала, что сама справлюсь и отвозить меня тоже не нужно.

Дарен медленно переводит на нее взгляд. Его зеленые глаза пробегают по ее лицу, скользят вниз, а после возвращаются обратно.

– И как же?

Холли озадаченно смотрит на него. На самом деле, она и сама еще не знала, каким образом сделает это, но выглядеть беспомощной точно не хочет.