— Меня не интересует твой друг, — остановила его Балыкина. — Мне нужна собака.

— Да… Вообще-то я узнаю, кажется, на паркентском базаре я видел…

Балыкина положила тяжелую руку на плечо Вундергая.

— Какое мне дело до того, где, когда и чего ты видел? — рука соскользнула с плеча Вундергая и толстый палец уперся ему в грудь. — Тебе — ученый петух, мне — умная собака. Понял?

— Понял, — угрюмо ответил он. — Только собаку лучше выбирать самому хозяину дома… Я принес деньги. Вот… можете купить на базаре хорошего барбоса…

— Некогда мне шастать по собачьим базарам, — отрубила Балыкина. — Торговаться не будем. Не желаешь угодить с доставкой на дом, обойдусь и без тебя. Но и тебе, милый, от ворот поворот. Без ученой собаки не заявляйся.

Вундергай вопросительно глянул на друга. Тот молча развел руками — мол, выхода нет, надо доставать пса.

— Легче крокодила достать, чем ученую собаку, — пробурчал Вундергай.

— Крокодила подаришь своей будущей теще, — усмехнулась Балыкина. — А мне нужна ученая собака. Чтоб знала, кого впустить, а кого и не выпускать со двора.

— А может, щенка вам принести? — предложил Назар. — У моих знакомых…

— А разве я цыпленка отдаю? — возмутилась Балыкина. — За взрослого ученого петуха я требую равноценную ученую собаку. И хватит попусту болтать. Знаю, языки у вас хорошо подвешены…

Остальную часть Балыкинской усадьбы прошли молча. Курятник, обнесенный железной сеткой, находился в другом конце двора и разделен был на две части. В одной копошились с десяток кур и два петуха (Куки среди них не оказалось), в другой — чинно расхаживали четыре самодовольных индюка.

— А где же наш петух? — забеспокоился Вундергай.

— Вон там этот разбойник! — Балыкина показала на чердак с плотно прикрытыми дверцами, сцепленными висячим замком. — Наказала я его. Всех моих петухов, хулиган, переколотил, да и меня норовил клюнуть в глаз.

Что-то задрожало в груди Вундергая.

— Можно заглянуть на чердак? — с надеждой спросил он.

— Потом, — сказала Балыкина. — Сначала это «можно» надо отработать.

— А что надо делать? — спросил Назар.

— Что скажу, то и будете, — ответила Балыкина тоном, не терпящим возражений. До обеда поработаете у меня.

— Значит, собака отменяется?! — обрадовался Вундергай.

— Ишь ты, «отменяется», — хмыкнула Балыкина. — Собака, миленький мой, пойдет за петуха, а вот работа ваша должна оправдать его стоимость.

Вундергай попросил:

— Разрешите хотя бы поздороваться с петухом!

— Лезь, — согласилась Балыкина. — Вот ключ.

Вундергай взлетел по лестнице, волнуясь, отомкнул. Во мраке ничего нельзя было разглядеть. Вундергай зажмурился, чтобы приучить глаза к темноте, и снова раскрыл их: вскоре проявились старые карнизы, разбитый чемодан и сломанная этажерка рядом со старым креслом. В кресле стоял Кука, низко опустив голову. Он даже не прореагировал на поток света, пронзивший чердачные сумерки. Стараясь не греметь, Вундергай шагнул на чердак и, приблизившись к петуху, присел возле него на корточки, потом ласково провел по его спине. Кука не вздрогнул, а только еще больше сжался, глаза его чуть приоткрылись и снова затянулись молочными пленками век.

— Здравствуй, Кука! — прошептал Вундергай, — рано ты опустил крылья. Мы еще покажем себя… А ты настоящий борец. Вижу — голодовку объявил… Засыпаешь от слабости. Эй, Кукочка, очнись! Это я пришел за тобой, твой верный друг. Признайся — ты ведь специально мне приснился, чтобы позвать на помощь? — Вундергай потрепал петуха за гребешок. — Ну, дружочек?..

Кука раскрыл глаза, уставился на Вундергая невидящим взором. Казалось, сумерки заволокли его петушиное сознание.

Снизу раздался требовательный голос Балыкиной:

— Чего ты там застрял?

В чердачном проеме возник Вундергай с петухом подмышкой. Хватаясь одной рукой за перекладины лестницы, он не спеша спустился и посмотрел на Балыкину.

— Хоть раз кормили?

— Кормить?! — возмутилась Балыкина. — Это за что такого бандита кормить? — Балыкина прижала ладонь к перевязанному глазу. — Он меня чуть калекой не сделал. Еще немного — и пришлось бы тебе инвалидность мою оплачивать.

— Так ведь клюнул вас собственный петух, — с удивлением возразил Назар. — При чем тут мы?

Балыкина оглядела его с ног до головы, словно только что заметила.

— Петух и вправду мой, — согласилась она. — А воспитание чье? — Она кивнула на Вундергая. — Его… Ладно, давай за работу. — Скрывшись в сарае, Балыкина тут же вернулась со старым ящиком. Сажай под него разбойника, — она треснула широкой ладонью по дну перевернутого ящика. — Сдадите работу — заберете.

Вундергай сунул петуха под ящик, а Назар, посмотрев на свои часы, сказал:

— У меня в запасе только час, на тренировку могу опоздать.

— Ничего, здесь потренируешься, — категорично заявила Балыкина, — сейчас я вам такую тренировку-обеспечу — всем тренировкам будет тренировка!

— У меня — бокс, — хладнокровно повторил Назар.

— А у меня забор покосился, — не сдавалась Балыкина. — Двери и оконные рамы не крашены, деревья не побелены — тоже надо понимать.

— Не волнуйтесь, — вмешался Вундергай после того, как подсунул Куке под ящик консервную банку с водой и подсыпал горсточку пшена… — успеем все, — и, сделав Назару знак, сказал:

— Не мешало бы нам представиться. Меня, например, прозвали Вундергаем, а моего друга нарекли Назаром, — он сделал паузу и вежливо осведомился у Балыкиной. — А как разрешите обращаться к вам?

— Тетя Клара, — ответила Балыкина. — Вчера ведь только знакомились у участкового, забыл, что ли?

— Инструменты какие-нибудь есть у вас? — спросил Назар.

— Сейчас посмотрю. — Балыкина снова скрылась в сарае и, покопавшись там, притащила плетеную корзину, — вот мужнино наследство осталось.

Инструменты оказались подходящие: пила, молоток, клещи, маленький топорик, рубанок и коробка с гвоздями, рулетка с пятиметровой металлической лентой.

— Еще бы лопату с ломом, — сказал Назар, рассматривая подгнивший деревянный столб, покосившиеся части забора, и определил, обращаясь к Вундергаю: — Я беру на себя забор, — и он стал деловито раскладывать необходимые инструменты, предварительно сняв с себя отглаженную рубашку и аккуратно повесив ее на сучке яблони.

— Идет! — согласился Вундергай и весело сказал Балыкиной: — Тетя Клара, обеспечьте меня, пожалуйста, стройматериалами, и нельзя ли сообразить насчет рабочей одежды?..

Балыкина принесла два ведра и две малярные кисти — для известки и белой краски. Потом бросила Вундергаю скомканный старый халат.

— Надень.

Вундергай облачился в женский халат, который пришелся ему впору, засучил рукава и увенчал бантиком тоненький поясок.

Из комнаты в открытое окно ворвался телефонный звонок. Балыкина поспешила в дом.

Навалившись всем туловищем на покосившийся столб, Назар изо всех сил пытался его выпрямить. Вундергай подскочил к другу, стал помогать. Столб поддался, Назар ловко подставил ломик.

— Абсолютная вертикальность! — воскликнул Вундергай. — Закрепляй теперь его.

Назар вбил несколько колышков, уложил камни, какие были под рукой, и засыпал их землей, хорошенько утрамбовав.

— Вот и все, — сказал он со вздохом удовлетворения. — Теперь приколочу доски, а ты потом покрасишь.

Вундергай стукнул ногой по столбу, тот даже не дрогнул.

— Дело мастера боится!

— Без тебя знаю, — отозвался Назар добродушно. — Не транжирь время.

Вундергай послушно взял кисть, ведро с известью и направился в сад. Проходя под окнами, поймал несколько фраз, сказанных Балыкиной в телефонную трубку: «Нет, сейчас не надо… Позже, говорю… Привезешь, посмотрю… Еще не вернулись… Сессия у них. Это ты им сам скажешь. Приезжай к обеду».

«Выходит, в этом особняке порядком жильцов, — подумал Вундергай. — Нет, чтобы их заставить здесь поработать, так она эксплуатирует нас». — Он подставил под водопровод ведро и крутанул кран. Забурлила, закипела известь…