Ребята молча переглянулись, собираясь выйти. Инспектор Али сочувственно развел руками, и, как бы оправдываясь, сказал:
— Ничего не поделаешь, закон, в этом случае, на ее стороне. Вундергай, как известно, не купил петуха, а поймал. Он и сам это признает. Петух-то от Балыкиной сбежал.
— Я же ей предлагал деньги… — вздохнул Вундергай.
— По-моему, ей не деньги надо было давать, — сказала Нигора. — Вручить бы ей взамен Куки жирную курицу… Или — петуха, похожего на Куку.
— Где ты раньше была с этой идеей? — расстроился Вундергай.
— Надо спасти Куку! — решительно сказала Мамура. — Помогите нам, пожалуйста, товарищ милиционер!
— Это очень сложно, — ответил, раздумывая, инспектор Али. — Балыкина может всем назло отрубит петуху голову сегодня же. — Он вернулся к письменному столу и, полистав конторскую книгу, переписал в свой блокнот адрес Балыкиной.
Через минуту ребята молча проводили глазами удаляющийся сине-желтый мотоцикл инспектора Али…
К делу подключается бабушка
Мудрецы древности советовали страшиться беды, пока она не пришла, а когда уж пришла — бороться с ней. Легко сказать «пришла беда — борись». А собственно, с кем бороться-то? С Балыкиной? Конечно, обидно, что инспектор Али не смог отстоять Куку…
Вундергай растянулся на курпаче возле стеллажа в отцовском кабинете. На полках теснились книги, модные диски с записью популярных групп, спортивные принадлежности — легкие гантели, массажер. С нижней полки Вундергай вытянул маленькую потрепанную книжку с интригующим названием «Невероятно? Но факт!». Наугад раскрыл ее, перевернулся на живот, книгу положил перед глазами и наткнулся на такую информацию: «Как сообщает газета «Геральд», в Мельбурне (Австралия) открылась школа для кенгуру. В ней воспитываются и дрессируются молодые кенгуру, которые затем продаются в качестве домашних животных. Дрессированный кенгуру очень приятен и спокоен, смышлен, ласков и охотно забавляется с детьми: играет в мяч и легко приспосабливается к несложной работе. Он стрижет, например, машинкой газоны и делает это добросовестно и с увлечением…»
Вундергай отложил книгу. Из головы все не выходил бедняга Кука. Ведь, быть может, в эту самую минуту жутко даже представить себе — умнице Куке собираются отрубить голову… А может, уже?.. От этой мысли Вундергай передернулся, выронил книгу, одним рывком вскочил на ноги, заметался по комнате. Что же делать?!
Отворилась дверь и вошла бабушка, а за ней Навар. Бабушка опиралась на новенькую швабру, которую только что купила, и улыбалась.
— Ты слишком хорошего мнения о своем друге, — сказала она Назару, кивнув на Вундергая, снова опустившегося на курпачу. — Кому-кому, только не бабушке готов он помочь. Мой внук, в основном, работает на публику, — бабушка махнула рукой в сторону Вундергая, подчеркнув этим бесполезность разговора, и отправилась на кухню, сказав Назару: — Спасибо, ты мне встретился. Думала, руки отвалятся. Давай сюда товар…
Назар не сразу последовал за ней.
— А мы решили, что ты спишь при открытых дверях, — сказал он Вундергаю, едва не подпирая головой косяк. Одной рукой он придерживал за никелированную ручку сумку-тачку — точь-в-точь такую, как у Балыкиной, только бордового цвета. Другой — придерживал арбуз. — Ключи-то оставил с другой стороны… Не мешало бы тебя побить для профилактики, — не дожидаясь ответа, навьюченный Назар потащился на кухню.
Вундергай поплелся за другом.
— Под кран его надо, — сказала бабушка, протягивая руки к арбузу, но Назар, вежливо отстранившись, аккуратно положил арбуз в раковину и включил холодную воду. Хрустальная струйка мягко упала на шершавый кружок от стебля и прозрачным веером растеклась по глянцевой кожуре. — Быстренько мойте руки и за стол, — скомандовала она. — Давай-давай, Назар, не раздумывай!
Назар по-восточному прижал руки к груди.
— Спасибо, Халида-апа, не успею. Галку надо везти в поликлинику.
— А что с ней? — участливо поинтересовалась бабушка.
— Живот болит.
— Гастрит, видно, — сочувственно покачала головой бабушка. — Ты своди ее к вашему врачу, потом, если надо будет, покажем одному профессору. Это хороший мой приятель, мы одноклассниками были… Есть и у меня кое-какие травы. Словом, после анализов скажешь… — Бабушка вздохнула: — Да, нелегко быть главой семейства в шестнадцать лет…
Вундергай, хлопотавший у холодильника, смешливо бросил:
— Ну, завелась сердобольная старушка!..
— А ты, внучек, не делай вид, что вот так хлопочешь на кухне ежедневно, — сказала бабушка, помешивая шурпу в кастрюле, которую Вундергай поставил на газовую плиту — разогреть. — Расскажи лучше нам о своем первом приводе в милицию, — бабушка заговорщицки подмигнула Назару. — Садись, Назар, я тебе уже наливаю, вкусная шурпа получилась. — И она показала ему на свободную табуретку. — Успеешь еще в поликлинику…
Назар не стал ломаться и принялся сосредоточенно есть, то и дело поглядывая на часы.
— Откуда тебе известно про мое свидание с хозяйкой петуха? — спросил Вундергай у бабушки.
— Сорока на хвосте принесла, — задиристо ответила бабушка, поставив перед собой касу с шурпой, и присела с ребятами. — Петушка-то конфисковали?
Вундергай вздохнул и положил ложку на стол.
— Конфисковали… Хозяйка объявилась, некая Балыкина…
— Вот и хорошо, — сказала бабушка, покрошив в свою касу кусочек лепешки. — Петух-то ее ведь. Личная собственность, ничего тут не попишешь.
— Опять двадцать пять! — вспылил Вундергай, чуть не смахнув локтем со стола пустую пиалу. Ты права, бабуля, — петух куплен Балыкиной, но зато в моральном и воспитательном смысле, как ни крути, он мой! Так ведь?
— Оставь это при себе, — усмехнулась бабушка. — Балыкина, видимо, уже ощипала твоего ученого петуха…
Вундергай перестал жевать, укоризненно посмотрел на бабушку и сказал:
— Нет такого права у гражданки Балыкиной. Кука — явление общественное, о его таланте знают все телезрители, почти два десятка миллионов. А в детском саду, где мы с ним выступали, малыши повесили ему на шею шоколадную медаль с красной ленточкой за сольный концерт. И такую птицу — в котел?! Это же преступление! — Вундергай толкнул друга в плечо: — Чего молчишь?
Назар ответил не сразу. Времени у него оставалось в обрез. Потому он невозмутимо доел шурпу, вытер рот носовым платком и, поблагодарив бабушку, встал из-за стола.
— Ну чего попусту шумишь? — спросил он. — Хозяин нашелся — и нечего тут спорить. Тебя никто не просил обучать петуха, ты мог бы в тот же день отнести его в стол находок. Считай, что брал птицу на прокат…
Вундергай схватил луковицу и стал яростно грызть ее, морщась от горечи.
— Халида-апа права, — сказал Назар, — зря нервы портишь себе и другим. Сам участковый не смог тебе помочь… Галка моя, если узнает, реветь будет на весь дом. Ладно, мне надо бежать. Спасибо за обед! — Назар, попрощавшись, вышел. Внизу зарычала «Химера» и унесла его в сторону детского сада.
Вундергай молча помог бабушке убрать со стола грязную посуду.
— Мировой у тебя друг, — сказала бабушка, открывая кран с горячей водой.
— Тебе бы такого внука, — ответил Вундергай, уловив в ее голосе нотку сожаления. — Конечно же, он и пальцем двинуть не позволил бы тебе… Выполнял бы любые поручения, бегал бы на базар, стирал, и даже бегал бы с тобой трусцой в шесть утра…
Бабушка, не оборачиваясь, продолжала мыть щеточкой посуду.
— Если бы ты был таким, как он, я бы дотянула лет до ста, — сказала она.
— Маловато, — ответил Вундергай. — Благодаря мне ты можешь рассчитывать на исключительную цифру — лет сто двадцать. Да-да, моя бабуленька, именно благодаря такому трудному и неблагодарному, на твой взгляд, внуку, как я, ты легко добавишь несколько десятков лет к своей жизни. Медициной доказано, что стрессы тоже необходимы для здоровья, они закаляют нашу нервную систему. Представь себе!.. А вот кто мне поможет? — неожиданно с грустью добавил Вундергай и с досадой ударил ладонью по столу.
