— Ты что это издеваешься над больным человеком? Где петух?

— Зря волнуетесь — успокоил ее инспектор Али. — Петух в полной сохранности. Можете в любое время получить его. — Он помолчал и добавил: — Надо только соблюсти необходимые формальности.

— Что еще? — Балыкина недовольно дернула головой, схватила со стола журнал «Человек и закон» и начала старательно обмахиваться им. — Петух мой, вот и все тебе формальности, без лишних слов.

— Как раз я и хочу попросить вас, Клара Ивановна, подтвердить фактами, что петух принадлежит именно вам лично.

Лицо Балыкиной изобразило недоумение.

— Милый мой! — сказала она. Как же я смогу это подтвердить? Фотографии петуха у меня не имеется… Могу квартиранток своих привести для опознания петуха. Камилка с Тамаркой знают его, как облупленного… Ведь он — как завидит их в ярких платьях — кидается и норовит в глаз клюнуть. На меня тоже бросался. Хотела я было зарезать этого злодей, да что с него возьмешь — ни товару, ни навару, только масло зря переводить да кастрюлю коптить… Решила я тогда свезти его на рынок. Вот и теперь не поздно!..

Последнюю фразу Балыкина произнесла, желая досадить Вундергаю. И она не промахнулась.

— Это же инквизиция! — взорвался Вундергай. — Продавать ученого петуха для какого-то супа!

— За ученого больше дадут, — хохотнула Балыкина. — Бульон целебный получится…

— Назовите, пожалуйста, внешние данные своего петуха и дату его побега, — попросил инспектор Али.

— Я уже говорила: длинноногий, с худой шеей, перья серые… А потеряла я его год назад в трамвае. Он прямо на остановке выскочил — возле кино. А когда вот этот в телевизоре возник, — Балыкина показала небрежно на Вундергая, — я даже удивилась: как это простой петух человеческим соображением обладает. И даже петуха своего не узнала… Но тут он стал рассказывать, как поймал его, и я спохватилась.

— Достаточно, — сказал инспектор Али и протянул Балыкиной исписанный листок вместе с шариковой авторучкой.

— Распишитесь, пожалуйста, в получении потерянного петуха.

Балыкина покосилась на листок, но не взяла его.

— Сначала петуха покажите, — потребовала она.

Инспектор Али положил перед Балыкиной листок с авторучкой и обратился к Вундергаю:

— Вручи гражданке Балыкиной ее потерю.

Вундергай с безропотной обреченностью вытянул из-под скамейки сумку с петухом. Кука с любопытством завертел головой. Вундергай удрученно сказал Балыкиной:

— У меня к вам большая просьба. Можно?..

— Ну?

— Уделите мне пять минут внимания… Очень прошу, — с этими словами Вундергай вытащил Куку из сумки и поставил на стол. Ласково проведя пальцами по его гребешку, сказал дрогнувшим голосом: — Давай прощаться, Кука…

Инспектор Али внимательно наблюдал за происходящим. Балыкина, похоже, мысленно уже уносила полновесного петуха со средним специальным образованием и могла себе позволить потерять еще пять минут. Что касается Куки, то он по-своему понял просительную интонацию своего наставника. Ему показалось, что Вундергай, как обычно, предлагает блеснуть незаурядными петушиными способностями. К таким концертам Кука привык, он всегда готов порадовать публику. Вот он встряхнулся, похлопал крыльями и, вытянув шею вопросительным знаком, оглушительно прокукарекал.

Балыкина прикрыла ладонями уши и снова присела на стул, а Вундергай выставил над столом левую руку. Кука с готовностью прыгнул на нее, правой рукой Вундергай быстро вытащил из кармана берет и натянул его на голову.

— Кука, давай акробатический этюд!.. Алле-оп! — Петух нацелился, чуть присел, потом резко подскочил и уселся на берет Вундергая, победно помахивая крыльями. Вундергай бережно снял Куку с головы и сказал: — А теперь, Кука, изобрази пьяницу.

Петух сделал несколько шагов по столу и неожиданно кувыркнулся на спину, закатив глаза и раскрыв клюв.

— Умница, Кука! — похвалил Вундергай, погладив петуха по спине. А как, по-твоему, встретит его жена, когда он приползет домой?

Кука нахохлился, вытянул шею, защелкал клювом и вдруг, затопав ногами, заворчал, потом, прихлопывая крыльями, так раскудахтался, что Балыкина от изумления даже рот открыла.

— Смотри, что вытворяет! — пробормотала она. — А я не знала…

— Ну вот! — обрадовался Вундергай. — А вы хотите его на бульон!.. Такого петуха в «Красную книгу» следует занести, — с наплывшим чувством надежды добавил он, мельком глянув на инспектора Али.

Балыкина поднялась, с грохотом отодвинув стул:

— В «Красную книгу» заноси воробьев и мух, а петуха я все-таки заберу! — не дав никому опомниться, она цепко схватила Куку. От неожиданности петух поперхнулся, задергался, пытаясь высвободиться из стальных тисков. К такой неожиданной оценке своего выступления он не был готов.

Балыкина молча направилась к своей сумке-тачке. Ее остановил строгий голос инспектора Али.

— Минутку, Клара Ивановна… А расписаться?

Не скрывая раздражения, Балыкина вернулась к столу. Но инспектор Али на сей раз не торопился протянуть ей шариковую авторучку для подписи. Кивнув в сторону Вундергая, который сидел, сокрушенно опустив голову, сказал:

— Думаю, парень прав. Такого петуха грех пускать в расход. К талантам следует относиться бережно…

— Ну и относитесь на здоровье, — едва сдерживая закипающий гнев, буркнула Балыкина.

— Петух-то… не совсем ваш, — с холодным укором сказал инспектор Али и, не дожидаясь ответа, продолжал со спокойной рассудительностью: — Тот, как вы сами признаете, Клара Ивановна, ни талантами, ни весом не соответствовал настоящему…

В эту минуту случилось непредвиденное. Петух, придавленный богатырской рукой, внезапно ощутил смертельную опасность и, рванувшись изо всех петушиных сил, кинулся в открытую дверь на балкон, взлетел на барьер и с паническим криком бросился вниз.

Балыкина оторопело посмотрела вслед удирающему петуху и, опомнившись, закричала:

— Чего стоишь?.. Беги, хватай его!..

— Чтобы вы его сварили? — ухмыльнулся Вундергай.

— Послушайте, участковый… — произнесла Балыкина, придвинувшись к столу инспектора Али. — Прикажите ему, чтобы догнал птицу.

— Вундергай, прошу тебя, помоги гражданке Балыкиной, — сказал инспектор Али, дружески положив руку на его плечо.

— Если только для порядка… — с горькой усмешкой вздохнул тот и направился к выходу. Но в прихожей раздался топот и в следующее мгновение в кабинет ввалилась взбудораженная компания подростков во главе с Бабашкиным. Он бережно прижимал пойманного петуха к груди. Все поздоровались вразнобой.

— Ваш? — спросила раскрасневшаяся Мамура, командир дворового отряда, в прошлом звеньевая в подшефном классе Вундергая. — Она погладила перепуганного петуха, которого держал Бабашкин. — Он слетел с этого балкона…

— Держи, Вундергай! — сказал Бабашкин, торжественно вручая петуха. — Скажи спасибо, что мы под балконом сидели.

— Тебя ждали… — пояснил Гани, стараясь заглянуть в кабинет через головы девчонок, загородивших проход.

— Бабашкин сообщил нам, что тебя милиционер вызвал, — неизменным своим баском сказала Мамура.

— Мы так испугались, — жалобно протянула Сайёра.

— Даже аппетит потеряли, — подтвердила ее сестра-близнец Нигора.

Вундергай поправил на плече ремешок сумки и благодарно посмотрел на друзей:

— Спасибо… всем спасибо. Со мной все в порядке. Только нашего Куку придется вернуть этой гражданке.

Шесть ребячьих голосов слились в один протестующий гомон. Вундергай резко вскинул руки.

— Тихо! Не выступайте зря. — Он с подчеркнутой вежливостью показал на Балыкину. — Перед вами, друзья мои, бывшая, а теперь настоящая хозяйка петуха… Мы обязаны ей вернуть бедного Куку. Отдай, Бабашкин, Куку гражданке… для бульона…

Бабашкин испуганно прижал к груди петуха.

— К чему это, Вундергай?! — урезонил инспектор Али. — По-моему тебя не надо учить, как вести себя со старшими.

Балыкина вырвала из рук Бабашкина петуха и подхватила свою сумку-тачку.