— Черисийцы собираются опубликовать эти отчёты, Жаспер. Ты понимаешь, что это значит? Они собираются опубликовать документы, как раз те самые записи, которые Грейвир и его… его сообщники записали для протокола, своими собственными словами, в чём именно их и обвинили черисийцы! — Трайнейр сердито посмотрел на своего коллегу. — Я не могу придумать более эффективного пропагандистского материала, который мы могли бы им дать, даже если бы попытались!

— А я говорю — пусть публикуют! — огрызнулся Клинтан в ответ. — Я уже получил признания некоторых из этих ублюдков!

— Да? — Глаза Трайнейра внезапно стали намного холоднее. — Может быть, это те признания, которые Рейно выбил у черисийских пленников, которых ты тайно перевёз в Зион, не сказав об этом остальным?

Клинтан дёрнулся, и Канцлер покачал головой, с выражением отвращения на лице.

— Я знаю, что ты Великий Инквизитор, Жаспер. Я знаю, что у тебя повсюду есть агенты, даже в большем количестве, чем у меня. Но не делай ошибки, думая, что я глуп или что у меня нет своих собственных агентов. Конечно, я знал о том, что ты приказал Рейно!

— Тогда, если уж ты был не согласен с тем, что я делал, ты должен был сказать об этом вовремя! — Даже сам Клинтан, казалось, понял, что его ответ прозвучал на удивление неубедительно, и Трайнейр фыркнул.

— Я не Великий Инквизитор, — заметил он. — Что касается меня, если бы тебе удалось вытянуть признание у некоторых из них, то это, по крайней мере, могло бы смягчить ту катастрофу, в которую, как я уже опасался, может превратиться Фирейд. Но, конечно, даже у меня не было никаких оснований подозревать всю полноту катастрофы, которую вы с Грейвиром подготовили для нас, не так ли?

Клинтан снова сел, откинулся на спинку стула и мрачно нахмурился.

— Как ты сам сказал, не ты Великий Инквизитор, а я. А суть в том, Замсин, что я сделаю всё, что Бог потребует от меня как от своего Великого Инквизитора. Если это означает, что несколько невинных будут втянуты в кровопролитие, которое было спровоцировано их собственными родителями, то это произойдёт. И прежде, чем ты расскажешь мне что-нибудь ещё о Грейвире или других инквизиторах в Фирейде, позволь мне указать тебе, что без богохульства, без раскола, начатого этими богом проклятыми черисийцами, ничего этого не произошло бы! Прости меня, если я кажусь немного более озабоченным будущим Божьей Церкви и защитой душ Божьего народа, чем благополучием нескольких десятков черисийских еретиков или их жалких отпрысков!

Мгновение Трайнейр выглядел так, словно он в буквальном смысле собирался взорваться. Казалось, всё тело Канцлера дрожало, и сторонний наблюдатель мог бы быть прощён за то, что подумал, что увидел, как молния мерцает на кончиках его волос. Но потом он явно попытался успокоиться.

«Это так похоже на тебя — винить во всём черисийцев, Жаспер», — холодно подумал он. — «Всё это началось из-за тебя и твоего «окончательного решения черисийской проблемы»! Мне никогда не следовало позволять тебе подталкивать всех нас к принятию твоих предложений»!

Но даже когда он думал об этом, тихий голосок где-то глубоко внутри напомнил ему, что он позволил Клинтану подтолкнуть — или, по крайней мере, втянуть — остальных членов «Группы Четырёх» сделать всё предложенным им способом. И он позволил Клинтану сделать это, потому что это не казалось ему достаточно важным настолько, чтобы не позволить ему это сделать. А это означало, как бы он ни старался не признавать этого, но катастрофа, которая произошла в результате, была его виной так же, так и виной Клинтана.

«Конечно, в отличие от Жаспера, я, по крайней мере, с тех пор стараюсь исправить ситуацию»!

Тем не менее, он не мог честно притворяться, что по крайней мере часть этой крови была не на его собственных руках. И как бы он сейчас не злился на Клинтана, факт оставался фактом: было опасно — даже смерти подобно — заходить так далеко с Великим Инквизитором и Орденом Шуляра. Внешне, а возможно, и на самом деле, власть и авторитет Трайнейра как Канцлера были больше, чем у Клинтана. В конце концов, юридически даже Управление Инквизиции было обязано подчиняться указаниям Великого Викария, а Великий Викарий Эрик мог бы приказать Инквизиции делать всё, что Трайнейр сочтёт нужным сделать. Но если дело дойдёт до открытого противостояния между ним и Клинтаном, то было далеко не очевидно, что Орден Шуляра потрудится вспомнить, кому он обязан формально подчиняться.

— Послушай меня, Жаспер, — наконец произнёс он более спокойным голосом, чем когда-либо с самого начала разговора. — Весь этот эпизод в Фирейде потенциально может причинить нам огромный ущерб. С этого момента с ним нужно обращаться очень осторожно.

— Чёрта с два это так! — Врождённая воинственность Клинтана пробудилась, когда удивление начало немного ослабевать. — Они убили священников, Замсин. Они могут называть это как угодно, но факт остаётся фактом: они убили людей, посвятивших себя служению Богу! Да, очень жаль, что в первом столкновении погибли дети. И да, здесь были замешаны слуги Управления Инквизиции. Но мы находимся в самом разгаре борьбы за само выживание Матери-Церкви. Сейчас не время обращаться с вещами «очень осторожно»! Сейчас самое время контратаковать. У них нет никаких доказательств подлинности документов, о которых они заявляют. Подвергни их сомнению. Обличи их заявления как ложь и обвини их в убийстве священников! После чего иди дальше и призывай к Джихаду — провозгласи Священную Войну и выжги язвы мятежа, вероотступничества и ереси в Черис раз и навсегда!

— Нет. — Трайнейр произнёс это единственное слово тихо, но в его жёстких, как кремень, глазах не было ни капли снисхождения.

— Чёрт побери, чего ты ждёшь?! — требовательно спросил Клинтан. — Что эти долбанные черисийцы вторгнутся в Храмовые Земли?!

— Если бы не то, что только что произошло в Фирейде, я бы с гораздо большей охотой провозгласил Священную Войну, — едко заметил Трайнейр. — К сожалению, сейчас у нас небольшая проблема.

— Какая проблема? — Клинтан слегка усмехнулся.

— Проблема в том, что, хотя у них и нет «доказательств» подлинности документов, находящихся в их распоряжении, у них ведь есть сами документы, не так ли? Поверь мне, когда они опубликуют эти документы, будет достаточно людей — особенно восседающих на всякого рода тронах, разбросанных по всей планете — которые распознают правду, когда услышат её. Мой офис — это те, кто отвечают за дипломатию Матери-Церкви, Жаспер. Поверь мне, я знаю, что будет происходить в головах всех этих восседающих на тронах людей, и нам это не очень понравится. Потому что, Жаспер, они также поймут, что случилось с Фирейдом после того, как король Жамис сделал именно то, что мы велели ему сделать. Они будут считать эти повешения полностью оправданными, что бы мы ни говорили, или что бы они ни говорили открыто.

— И...?

— И скольких же Грейгоров Стонеров ты хочешь создать, Жаспер?

Вопрос Трайнейра прозвучал остро, и Клинтан резко замолчал. Грейгор Стонер, Лорд-Протектор Республики Сиддармарк, и его предшественники были самым страшным кошмаром «Группы Четырёх» и их ближайших предшественников в течение многих лет. В голове Жаспера Клинтана не было никаких сомнений, что Стонер с радостью низвергнул бы Церковь Господа Ожидающего в подвластных ему землях, если бы он хоть на мгновение представил, что может сделать эту попытку и выжить. Со своей стороны, Трайнейр никогда не разделял подозрений Клинтана, что Стонер активно ищет предлог порвать с Матерью-Церковью. Он просто боялся, что когда-нибудь какая-то разница во мнениях между Сиддармарком и Церковью выльется в открытую конфронтацию, хочет того каждая из сторон или нет. Но, по-своему, это различие между его собственным взглядом на Стонера и взглядом Клинтана лишь придавало его вопросу ещё большую остроту.

— Что ты имеешь в виду? — требовательно спросил Клинтан через мгновение, и Трайнейр сардонически улыбнулся.

«Обманывай себя, если хочешь, Жаспер», — подумал он, — «но не жди, что я сделаю то же самое. Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду».