– Мог бы и предупредить, а то я чуть со страха не умерла, – сказала она, глядя на волка. Тот негромко заскулил, как бы извиняясь, и уткнулся мордой ей в шею. – Ладно тебе, все же хорошо, прощаю! Но чтобы такого не повторялось! – проворчала Милли больше для того, чтобы немного успокоиться. – Пошли проверим, как он там, дышит? – кивнув в сторону ворона, она медленно пошла к нему, по пути подобрав свой меч и держа его наготове.
Они уже почти дошли до ворона, когда он неожиданно вскочил на лапы, тряхнул головой и резко расправил крылья, взмыл в небо и быстро испарился.
Милли еще немного покрутилась, глядя в небо – вдруг враг вернется – и в изнеможении села на землю. Только теперь она вспомнила про несчастную птичку у себя за пазухой. И быстро, но осторожно стала ее доставать. Птица была настолько слаба, что не могла самостоятельно держать голову. Уже почти рассвело, и Милли без труда разглядела это чудо природы. Размером она была с перепелку, вся нежного голубого цвета, лишь по крылышкам и кончику хвоста шли желтая и зеленая полосы, в цвет небольшого гребешка на ее маленькой головке. Таких зеленых глаз у птиц Милли ни разу не видела, при этом в них виднелись капельки слез, которые светились как крошечные изумруды. Она лежала на ее пылающих руках, как будто сама горела, и угасала с каждой секундой. Милли не выдержала ее несчастного вида, по щекам ее побежали слезы, а в руках она ощутила боль от покалывания, как будто множество иголок одновременно и медленно втыкались ей в ладони, но при этом огонь сам заискрился, а искорки стали оседать на тельце птицы и медленно проникать в нее. Через несколько секунд вся птаха искрилась, и на глазах Милли ранка на ее шее начала затягиваться. И как только она окончательно исчезла, пламя рук Милли потухло, а птица без особых усилий уселась на ее ладонях, внимательно разглядывая то девушку, то волка. Потом неожиданно вспорхнула и, сделав несколько кругов над их головами в знак благодарности, улетела. Милли же осталась сидеть на земле не в силах пошевелиться и как будто опять погрузилась в транс. Она не знала, сколько тут просидела, но неожиданно на ее плечо опустилась тяжелая рука, и, повернув голову, Милли встретилась с восхищенным взглядом Харольда:
– Прости меня за то, что я в тебе сомневался! – до нее не сразу дошел смысл его слов, но, поняв его, она все равно не смогла ответить, просто не было сил, поэтому Милли кивнула ему и снова уставилась на свои руки.
Харольд, как пушинку, поднял ее на руки и понес в лагерь, где все еще спали. Уложив ее, он растолкал Вилену и, что-то сказав ей на ухо, ушел. Милли же закрыла глаза и моментально уснула.
Проснулась она от того, что в лицо нещадно палило солнце, а ее постель раскачивалась из стороны в сторону. Поднявшись и увидев, что она едет в телеге, которая устлана мягкими шкурами, Милли открыла рот от удивления. Над головой послышался веселый голос:
– Проснулись, слава всевышнему! А мы уж думали до вечера проспите. Есть хотите? Там Вам завтрак оставили, невесть какой конечно, но главное, сытный, Вам ведь силы восстанавливать надо. Вы ведь нам благополучие на нашу землю вернули, мы Вам так благодарны.
Милли лежала и, задрав голову вверх, смотрела на здоровенного седого детину, сидящего на козлах и за что-то ее благодарящего, но за что? Ничего не понимая, она медленно села и решила сначала поесть, потом все узнать. В углу телеги лежал сверток с куском хлеба, сыра и вяленой олениной, а еще фляжка с теплым напитком, который она ни разу не пробовала, немного сладковатым на вкус и, видимо, бодрящим, так как после него она окончательно проснулась и почувствовала прилив сил. Подкрепившись, Милли смущенно обратилась к воину и попросила остановиться ненадолго, в ответ он запричитал, как старуха, что, мол, не отпустит ее одну в лес, чтобы с ней, не дай всевышний, чего-нибудь не случилось.
– Ну и что же мне делать, не подскажете? – возмутилась Милли.
– Скоро остановимся, и Вас проводит кто-нибудь из женщин.
Милли уселась на край телеги и, болтая ногами, стала разглядывать окрестности. Ей показалось, что природа вокруг немного изменилась, пропал густой лес, вокруг простилались поля с небольшими перелесками. Все поля были покрыты очень красивыми цветами, и кое-где росли кустарники, цветущие желтым. Воздух полнился ароматами, и Милли, вдохнув его полной грудью, почувствовала что-то родное в этом мире. Этим воздухом дышала ее мама, а из этих цветов плела себе венки, и сейчас где-то Эдвард вздыхает этот запах, так же, как она. Погруженная в свои мысли, Милли не заметила, как к ним подъехал таркас Харольд, и вздрогнула, когда он громко спросил:
– Как Ввы себя чувствуете, леди Эмиллия? Простите, я Вас напугал?
– Нет, что Вы, просто я погрузилась в свои мысли и не заметила, как Вы подъехали. А чувствую я себя прекрасно, даже немного странно, если брать в расчет события прошлой ночи.
– Вы меня вчера очень повеселили, когда пытались вызвать свою магию и плясали по полю какие-то ритуальные танцы, я чуть не выдал себя, пытаясь не расхохотаться! – ее щеки начал заливать румянец, и он, заметив это, немного замялся от стыда. – Простите, что я следил за Вами, но мне надо было знать, что Вы не из числа мор.
– А разве я выгляжу как они? Я, конечно, не самая прекрасная девушка в Вашем мире, но сравнить меня с морами! Или в Вашем мире это комплимент? – Милли попыталась перевести все в шутку, но, видимо, у нее это плохо получилось, так как Харольд залился краской по самые уши.
– Ну что Вы, Вы прекрасны, я еще не встречал девушки красивее Вас! Я имел в виду совсем другое, – он быстро затараторил, пытаясь скрыть смущение. – Просто, видите ли, все моры тоже когда-то были прекрасными девами, а Вы приняли немного их сущности, когда они пытались забрать Ваши силы, вот я немного и перестраховывался. Но когда ночью вы спасли ту птицу, я понял, что Вы не из них, то есть побороли все плохое, что перешло к Вам.
– Все понятно, перестаньте оправдываться, я не обижаюсь, просто пошутила! Объясните лучше мне про этих мор, голубую птицу и огромного ворона, пожалуйста.
Эмиллия попыталась его немного отвлечь, так как он уже размахивал руками, пытаясь сгладить свой прокол. Да и ей очень хотелось узнать как можно больше об этом мире и его жителях, как о людях, так и о животных. Харольд немного успокоился и, сев поудобнее, спросил:
– С чего начать, о чем в первую очередь Вы хотели ли бы узнать?
– Кто такие моры и откуда появились?
– Откуда появились, никто не знает, да и кто такие – тоже. Знаем только, что они несут смерть всем, кого встретят на пути, ну а если начинают за кем-то охотиться специально, спрятаться не получится.
– Они что, специально охотятся на людей, и вы ничего не делаете? – ей стало жутко от осознания, что за ней охотятся эти существа, а то что именно охотятся, Милли чувствовала и ощущала каждой клеточкой своего тела.
– А что мы можем сделать? Мы ничего про них не знаем. Кто они, откуда и где их искать? Знаем только, что охотятся они только на девушек, у которых очень сильная магия, и после встречи с ними почти все погибают, а те, что не умрут, становятся морами. Но где бы мы ни прятали этих девушек, они ихнаходят, даже в домах без окон и со стражей в дверях, так что никто даже не слышит, пока не найдут труп или пустую комнату. – Харольд повесил грустно голову и замолчал, погрузившись в свои мысли, а Милли ехала и холодела от ужаса, что ей придется стать мором – тогда лучше умереть. Неужели ничего нельзя сделать? Ведь всегда есть какой-нибудь выход? Она посмотрела на таркаса и спросила:
– Эти существа убивают, вытягивая из жертвы магию, а если вытянуть магию из них? Возможно, тогда можно будет от них избавиться? Они ведь умрут?
– Не смейте этого делать, Вам же будет хуже! – он так испугался ее слов, что почти закричал на нее. – Если Вы вытяните их магию и они умрут, я не смогу вернуть свою сестру, а Ввы просто станете самым сильным мором, вот и все! Думаете, Вы самая умная и, кроме Вас, никто не пытался этого сделать?
