На удивление, опять же, она это проглотила, повозмущалась, конечно, какой я эгоист, единоличник, и несемейный человек, веду себя как свинья, вытираю об неё ноги, и так далее. Не обошлось без истерики… впрочем, небольшой. Ирина предъявила мне, что цель моей поездки – встреча с бывшей женой. Что всю неделю я буду кувыркаться с ней в постели в гостиничном номере. Она ради этого приедет из Питера в Москву.
Я никак не отреагировал на это обвинение, просто не знал, что сказать. Да и не было смысла. Что бы ни сказал, она бы это никак не восприняла. Даже стараться не стоит.
Кое-как я и этот вопрос пустил по волне. Уехал в Москву, как планировал, один, никак не комментируя это событие, не отвечая на многочисленные обвинения и вопросы.
Поселился я в общежитии. Оно было в минуте ходьбы от общаги, в которой жил мой сын. Моё пристанище представяло собой однокомнатную квартиру, рассчитанную на троих жильцов. В единственной комнате было три кровати, шкафы-тумбочки. Кухня и санузел общие, соответственно. Я договорился с комендантом общежития, чтобы ко мне никого не подселяли, чтобы всю неделю я был один. Коррупционер я махровый, со стажем. Не припоминаю ни одного случая, чтобы кто-то проигнорировал мои настойчивые просьбы и не принял подношение)))
Так что сын проводил практически всё время со мной (он жил в меньшей по площади комнатушке, без кухни и санузла, с тремя однокурсниками, и кровати были двухьярусные, как в тюрьме, так что временное переселение ко мне стало для него в какой-то степени отдушиной).
Я выбирался в город, когда сын был на занятиях, всё остальное время мы были вместе.
По возвращению домой мне стало понятно, почему Ирина достаточно терпимо отнеслась к моей поездке. Она раскинула рамсы:
– Я прощаю тебе твой свинский поступок… но в Сочи мы поедем все вместе…
Она объявила, что проделала большую работу – забронировала квартиру в центре Сочи на период с 31 декабря по 4 января, и всего-то осталось – оплатить жильё и купить билеты на поезд.
Этот расклад был такой неожиданностью для меня, появилось сильное волнение и даже страх, будто передо мной появилась обезьяна и показала мне красную задницу…
– Ебббить…ся сердцеперестало! – вот и всё, что я смог в ответ вымолвить.
Глава XXVII, о моём визите к доктору, который практикует необычные методы лечения
Во вторник, 26 мая, я позвонил знакомому, который делал мне больничный, и попросил закрыть его 27-м числом.
Утром 27-го мая я поехал к нему в клинику.
Когда я зашёл в его кабинет, он разговаривал по телефону, судя по всему, с девушкой: «Ооо… ты меня возбуждаешь»… и жестом пригласил присесть на стул. Я обратил внимание на медицинскую кушетку, такую же, как в моём офисе, и, когда он закончил разговор, спросил:
– Небось, кушетка не простаивает, шпилишь тут тёлочек?
И у нас состоялся преотличный неприличный разговор.
Он рассказал, как однажды к нему на приём пришла 30-летняя девушка с жалобами на перепады настроения, панические атаки, сердцебиение, «ком в горле», – типичная истеричка. По ходу опроса она сообщила о проблемах с мужем.
Выписал он ей лечение, они пообщались… он ничего такого не сказал о своей личной жизни, но, уходя, пациентка вдруг заявила:
– Вам нужна любовница!
Он сказал, что, вообще-то, женат. А она на это ответила:
– Значит, вам нужна замужняя любовница!
После её ухода он стал искать её в соцсетях, нашёл, написал ей сообщение, она ответила, и они стали переписываться. Переписка носила откровенный характер, в итоге девушка всё-таки вспомнила о том, с какими жалобами обратилась к врачу, «ком в горле», например. И он ей написал:
– Ком в горле надо протолкнуть нефритовым стержнем…
Она будто ждала такой ответ, и спросила, как ей одеться на следующий приём. Он написал: «В мини-юбке».
Когда она пришла, он запер кабинет изнутри, и она отыграла соло на кожаной флейте.
– …сосала она впридрочку, а когда я кончил, проглотила и долго держала член во рту, пока он не обмяк… она богиня минета… – так он описал произошедшее.
Всего у них было пять встреч, и, что называется, каждый вздох, как в первый раз. Потом они перестали созваниваться и переписываться.
И он поставил это дело на конвейер – когда на приём приходила очередная красивая девушка, проводил опрос с большим пристрастием, чем это необходимо для постановки диагноза и назначения лечения, с продолжением в соцсетях и сексом при следующем приёме во врачебном кабинете.
Выслушав все эти милые подробности его врачебной практики, я забрал листок нетрудоспособности, после чего отвёз в больницу № 1, на основное место работы. На тот момент многих пациентов уже выписали, после получения двух подряд отрицательных тестов на коронавирус, но также много и заехало. Всего в стационаре находилось 135 пациентов, из них четверо в реанимации. Смертей пока не было.
Глава XXVIII, в коей описывается моё суточное дежурство в больнице № 1 30 мая, во время которого удивительное приключение имело место быть, поистине приятное и превосходное
30 мая в 8–00 я прибыл на суточное дежурство в больницу № 1.
Про 22-летнего индуса Сталина узнал, что его перевели таки в туберкулёзный диспансер, и он там в реанимации на аппарате ИВЛ, сам уже не дышит. Я ознакомился с результатами КТ ГМ и КТ ОГК от 18.05.20, то есть за тот день, когда я его пунктировал. В лёгких туберкулёз с распадом, с отрицательной динамикой, в головном мозге – множественные зоны отёка в лобных и теменных долях (изменения более характерны для энцефалита); признаки дисциркуляторной энцефалопатии, кисты в базальных ядрах; экссудативный полисинусит, кисты верхнечелюстных пазух.
Всё сходится: у бедолаги туберкулёзный менингоэнцефалит. А анализ ликвора так и не нашёлся!
Удивительно, как начмеду удалось согласовать перевод пациента в тубдиспансер, куда в обычное то время не удаётся никого перевести, даже с чёткими показаниями, даже в тяжёлом состоянии. Обычная их отговорка – ну «тубик», ничего особенного, мы проконсультируем, а вы лечите больного у себя согласно наших рекомендаций, к нам пускай обращается потом в плановом порядке, и так далее…
Их логика понятна: никто не хочет брать на себя груз-200, бесперспективняк, овоща, полутруп, которого уже никуда не денешь, и стены учреждения тело покинет лишь в чёрном пакете… и Сталина постигла та же участь… сразу расскажу за его судьбу, чтобы закрыть эту тему – в тубдиспансере он скончался на вторые сутки после перевода от нас, его тело кремировали и отправили прах в Индию его родителям.
Итак, я приступил к работе… два часа поспал, потом мы распределили, кто когда пойдёт на обход. Утром вызвались пойти в отделения двое докторов, которые знали пациентов, знали, кому что сказать.
На тот момент все врачи были дежурантами, пациенты не были закреплены ни за каким конкретным доктором. Более менее разбирались в ситуации двое – заведующая гастроэнтерологией, работавшая каждый день в дневное время, и заведующая терапией, работавшая удалённо из дома. В дальнейшем планировалось, что мы будем работать, как обычно, чтобы за каждым врачом были закреплены конкретные палаты и пациенты.
Весь день я тусовался, немного поработал в инфоклинике, напечатал несколько выписок, сходил погулял, дошёл до своего офиса, побыл там, позанимался на тренажёрах, к шести вечера вернулся в больницу и пошёл на обход на 3-й этаж, куда ходил раньше. Мой коллега пошёл на 4-й.
Я обошёл все палаты 3-го этажа, общее количество больных около 50-ти, и у всех одни и те же вопросы: когда меня выпишут? что с моими анализами, с результатами тестов, с результатом рентгена?
Я записывал вопросы, звонил по местному телефону в чистую зону (мобильный в грязную зону не стал брать) и спрашивал у заведующей всю интересующую информацию. Она поначалу исправно отвечала, заглядывая по каждому больному в инфоклинику, потом, уже торопясь домой, сказала: «Так, хватит! С понедельника у каждого больного будет свой врач, и пускай он с каждым сам разбирается!»
