Или, возможно, все было проще. Возможно, то, что случилось с Диннисом, заставило его опасаться того, что Дючейрн еще может сделать во имя своей вновь обретенной веры.

- О чем бы ты ни хотел поговорить, Жэспар, - безмятежно сказал Дючейрн, - мое прибытие сюда на пять минут раньше или на пять минут позже не будет иметь никаких разрушительных последствий. И поскольку это так, я не видел необходимости прерывать совет, в котором нуждался один из моих епископов.

- И как ты... - раздраженно начал Клинтан, но Тринейр поднял руку.

- Он прав, Жэспар, - сказал канцлер. Великий инквизитор в свою очередь обратил на него свой свирепый взгляд, но Тринейр только спокойно посмотрел на него в ответ. - Согласен, что определенная степень срочности в реагировании на такого рода вещи, несомненно, уместна, но мы не можем позволить себе просто бросить все и мчаться всякий раз, когда поступают какие-то... неприятные новости. Во-первых, потому что даже при семафорной связи, что бы это было, оно, должно быть, произошло уже довольно давно, и нашему ответу на это потребуется столько же времени, как известию добраться до Зиона. Так что безумная поспешность с нашей стороны так или иначе не сильно повлияет на ситуацию. Во-вторых, однако, это тот факт, что у нас, викариев Матери-Церкви, много обязанностей, подобных тем, с которыми сегодня днем разбирался Робейр. Мы не можем позволить расколу, который создал Чарис, отвлечь нас от всех этих других обязанностей. И, в-третьих, потому что это очень важно, мы не позволяем никому думать, что это отвлекло нас от этих обязанностей. Никогда не забывайте, что есть те, кто просто ждет лучшей возможности напасть на нас. Если мы позволим им поверить, что мы так сильно запаниковали, что кризис раскола - это единственное, о чем мы можем думать, у этих более слабых братьев из викариата может возникнуть соблазн открыто бросить вызов нашему руководству.

Челюсти Клинтана потемнели, и он открыл рот, чтобы сердито возразить, но медленный, спокойный, рассудительный тон Тринейра остановил его. Теперь он сердито смотрел на канцлера еще несколько мгновений, затем пожал плечами.

- О, очень хорошо, - прорычал он.

Дючейрн просто сложил руки перед собой на столе и терпеливо ждал. Он по-прежнему опасался власти великого инквизитора и его все более вспыльчивого характера, но больше не боялся Клинтана. Что, вероятно, было, по крайней мере, немного неразумно с его стороны, учитывая, что Клинтан уже сделал с Эрейком Диннисом. И, как он понял, сидя в ожидании, тот факт, что он больше не боялся великого инквизитора, вполне вероятно, объяснял растущее нетерпение Клинтана по отношению к нему. Жэспару Клинтану не нравилась мысль о том, что его не боятся.

Есть кое-что, что мне нужно обдумать более глубоко, - подумал церковный казначей. - Это кое-что говорит о нем, но и обо мне тоже.

- В любом случае, сейчас мы все здесь, - продолжил Тринейр. - И поскольку именно ты просил об этой встрече, Жэспар, почему бы тебе не рассказать нам, почему?

- На самом деле, две вещи, - ответил Клинтан. Раздражение великого инквизитора оставалось очевидным, но он выпрямился в своем кресле, и часть раздражения исчезла с его лица. - Одно - послание от епископа-исполнителя Уиллиса, а другое - послание от отца Стивина из Делфирака.

- Отец Стивин? - Аллейн Мейгвейр повторил имя, затем поморщился. - Какой "отец Стивин", Жэспар?

- Он интендант епископа Эрниста в Фирейде, - сказал Клинтан, и не только брови Дючейрна удивленно приподнялись.

- И что именно делает это сообщение от... отца Стивина, не так ли? - Тринейр посмотрел на Клинтана, который коротко кивнул. - Хорошо, что делает это сообщение от него таким важным?

- Я вернусь к этому через минуту. - Клинтан взмахнул правой рукой, как будто отодвигал что-то в сторону на столе перед собой. - Это важно, но думаю, что сначала нам нужно взглянуть на послание епископа-исполнителя.

Тринейр кивнул, и Дючейрн собрался с духом. У него не было никаких иллюзий относительно какого-либо сообщения, которое мог отправить Уиллис Грейсин. Учитывая содержание недавней переписки эмерэлдского епископа-исполнителя, было очевидно, что военное положение Эмерэлда было настолько близко к безнадежному, насколько могли ожидать простые смертные. А более поздний анализ Грейсином возможностей князя Нармана - и его склонностей - не совсем подходил для веселого чтения перед сном.

- Ну, это еще не официально - или, по крайней мере, этого не было, когда Грейсин составлял свое послание, - но нет особых сомнений в том, что Нарман меняет свое пальто, - прорычал Клинтан. Все его слушатели выпрямились на своих стульях, прищурив глаза, и он пожал тяжелыми плечами. - Я знаю, что Грейсин уже несколько месяцев говорит нам, что Эмерэлд не сможет долго продержаться, как только Кэйлеб высадит свои войска на берег, но не думаю, что даже он предвидел это.

- Насколько хороша его информация? - спросил Мейгвейр.

- Это всегда вопрос, не так ли? - Клинтан обнажил зубы в натянутой усмешке. - По-видимому, ни он, ни его интендант не смогли подтвердить или опровергнуть слухи, циркулирующие вокруг Эрейстора, но они смогли подтвердить, что Пайн-Холлоу куда-то отправился. И большинство слухов сходятся на том, что есть только одно логичное место, куда Нарман мог его отправить. А теперь, по-видимому, и сам Нарман тоже куда-то уплыл. Не согласится ли кто-нибудь из вас заключить небольшое пари на то, куда он мог направиться?

Лицо Дючейрна напряглось от смятения. Как сказал Клинтан, не было никаких сомнений в том, что чарисийцы смогут завоевать Эмерэлд в любое время, когда у них появится на это время. Но такое завоевание, каким бы плохим оно ни было, сильно отличалось от того, чтобы Эмерэлд добровольно присоединился к Дому Армак, бросив вызов авторитету Матери-Церкви.

- Не могу поверить, что Нарман мог сделать такое, - сказал Мейгвейр, но его тон был тоном человека, пытающегося убедить самого себя, и Клинтан снова фыркнул.

- Я могу. - Глаза великого инквизитора вспыхнули гневом. - Почему бы Нарману не последовать примеру Чариса? Они находятся совсем рядом друг с другом; они оба на другом конце света от Зиона, что делает их готовыми к любой ереси, которая появляется; а у Нармана всегда был моральный облик портовой шлюхи.

Это типично для Клинтана, - кисло подумал Дючейрн, - что он может осуждать чей-то моральный облик без малейшего чувства лицемерия.

- Боюсь, что Жэспар прав, - сказал Тринейр. - И, в некотором смысле, вероятно, трудно винить Нармана, если он искал компромисса с Кэйлебом.

- Я чертовски хорошо могу винить его, - парировал Клинтан.

- Я не говорил, что его не следует осуждать за это, Жэспар, - заметил Тринейр. - Я сказал, что его трудно винить, и на чисто светском уровне это не что иное, как простая правда. На самом деле, это то, что действительно опасно во всем этом.

- Думаю, тот факт, что это аккуратное устранение одного отвлечения, на которое мы рассчитывали, чтобы занять Чарис, вряд ли является второстепенным соображением, - вставил Мейгвейр.

- На самом деле, это так, - холодно возразил Тринейр. Мейгвейр ощетинился, но канцлер покачал головой. - Подумай об этом, Аллейн, - сказал он. - Без флота, способного предотвратить вторжение Чариса, Эмерэлд никогда не стал бы серьезным "отвлечением" для него. Не совсем, или, по крайней мере, не очень долго. Но теперь Нарман - если предположить, что подозрения Грейсина подтвердятся - пошел на политическое соглашение с Кэйлебом. Я не уверен, насколько хорошо это сработает для него, но предполагаю, что, поскольку он послал Пайн-Холлоу вперед, а затем последовал сам, условия должны быть, по крайней мере, приемлемыми. На самом деле, если Кэйлеб такой же умный, каким был его отец, он, вероятно, предложил бы Нарману удивительно щедрые условия. У него достаточно большая палка в виде этого его нового флота, чтобы другой рукой он мог позволить себе предложить несколько очень сочных морковок. И если он это сделает, то у других потенциальных нарманов будет все больше соблазна достичь с ним взаимопонимания вместо того, чтобы пытаться бороться с ним.