Дейман будто услышал – и сжал меня еще плотнее. Единый, кажется, я полюбила ездить на поездах. Надеюсь, на обратном пути у нас тоже не найдется лишнего билета в отдельное купе.
«Какая же ты дурочка, Лилиан», – улыбнулась я сама себе и провалилась в сон.
Глава 15. Дейман
Меня разбудило вежливое постукивание проводника в дверь, напоминающее о том, что паровоз скоро прибудет в Гернборг. Продрав глаза, я попытался сообразить, что на меня навалилось такое тяжелое: кошек я недолюбливал, собак тоже не заводил… А разглядев закинутую на меня изящную женскую ножку, вспомнил обо всем, что произошло вчера вечером, и расплылся в улыбке. Наверняка со стороны смотревшейся по-дурацки.
Хорошо, что ее никто не видел. Лилиан уткнулась в подушку и в странно очаровательной манере сопротивлялась всем попыткам осторожно ее растолкать. Ян уже сел на диване и потягивался, потирая кулаками веки. Пока не заметил то, как мы спим, и не начал сдавленно ржать над моей вынужденной беспомощностью.
– Все-таки эти ваши поезда мне не нравятся, – выдал он наконец, продолжая нагло рассматривать Лилиан. Я решительно накрыл ее одеялом и сел, пока оборотень разглагольствовал: – Всю ночь колотило по ушам… Но это быстрее и однозначно удобнее, чем весь день биться в карете головой о потолок, тут не поспоришь. Вот бы в моем времени такое придумали.
– Не торопи события, – охолонил я. – Если начнешь слишком активно изменять прошлое, мы ведь с Лилиан за тобой вернемся и оттягаем за шаловливые рысьи уши.
– Да вы еще пока даже обратно меня не отправили.
Логично. Спор сразу потерял смысл и угас.
За окном теперь почти беспрестанно мелькали деревеньки: чем ближе к столице, тем чаще. Наконец Эвенвуд тоже проснулась, очаровательно потянулась всем телом, пока не вспомнила, где находится. Ойкнув и смутившись, она выставила нас за дверь и торопливо оделась, судя по звукам, прыгая на одной ноге и тихо выругиваясь из-за шатания вагона.
Мы привели себя в порядок, позавтракали и успели выпить кто кофе, кто чай, прежде чем паровоз въехал в Гернборг. Ян, безучастный к пасторальным пейзажам, с этого момента перестал отлипать от окна – оборотень узнал родные места, и ему было интересно, как они изменились за двести лет.
– О, а этого не было. И вот этого… – бормотал он.
Эвенвуд в Гернборге никогда не бывала, поэтому ей сравнивать было не с чем, но она тоже с интересом рассматривала город. А я тем временем собирал вещи, вновь укладывал топорики (мало ли что) и прикидывал как объяснить всё профессору Эшвингу, не оказавшись при этом в тюрьме за нарушение закона о запрете артефакторной магии.
Когда мы вышли на перрон и откашлялись после того, как паровоз окатил нас клубами дыма, я предупредил товарищей:
– Сначала поедем в отель и устроимся там, затем уже навестим профессора. Нужно тщательно подготовиться, чтобы он не принял нас за обманщиков или шпионов, чья цель – выяснить, не занимается ли достопочтенный научный сотрудник незаконными вещами.
– Вы полагаете, он может нас сдать? – нахмурилась Лилиан.
Кажется, ей только сейчас пришло в голову, что Эшвинг может оказаться не добрым дедушкой, думающим лишь о благе науки, а прозаичным человеком с устремлениями, крайне далекими от мечтаний вчерашних выпускников. Я покачал головой. Ох, Лилиан-Лилиан. Столько лет проучиться на артефактора и сохранять такую наивность…
И вновь удивительное дело: мне только еще сильнее захотелось оградить девушку от суровых жизненных невзгод. Сделать так, чтобы она и в будущем сохраняла эту свою поразительную веру, что однажды всё устаканится и артефакторика отвоюет себе главенствующее место в волшебных искусствах.
– Нам почти ничего не известно о новой версии профессора Эшвинга, – ответил я. – Вдобавок я не предупреждал, что приеду, тем более с компанией. Кто угодно сочтет это подозрительным. Лучше не рисковать.
Все согласились.
Я уже направился к извозчикам, которые поджидали путников с поезда, чтобы содрать с них тройную плату, как понял, что Лилиан осталась стоять на месте. Она как завороженная смотрела куда-то в сторону. Я проследил за ее взглядом.
Возле вокзала теснились новые кирпичные домики, а в них первые этажи занимали лавки с огромными окнами-витринами от пола до потолка. В Гернборге, куда новые веяния доходили гораздо раньше Элавии, такие заведения было принято называть магазинами. Что только там не продавали для путешественников – чемоданы, книги в дорогу… И, разумеется, одежду.
Лилиан не сводила глаз с красного приталенного платья, выставленного на манекене. В женских нарядах я не понимал ровным счетом ничего, но судя по тому, что у витрины с открытым ртом и вздохами задержалась не одна моя аспирантка, но и другие дамы, ехавшие с нами в поезде, это был последний писк моды.
Заметив, что мы с Яном остановились и ждем, Лилиан спохватилась и кинулась за нами.
– Простите! Уже бегу…
– Лилиан, – остановил ее я. – Если это платье вам нравится, зайдите и купите его. Я заплачу.
Она зарделась.
– Но так же нельзя. Оно наверняка ужасно дорогое, а вы – мой декан…
– Вы это говорите после того, как проспали всю ночь, закинув на меня ногу? – тихо сказал я, не удержавшись.
Цвет ее щек окончательно превратился в пунцовый, Лилиан бросила отчаянный взгляд на Яна, надеясь, что он отстоит её честь, но тот, конечно же, погрев свои мохнатые уши, расплылся в ехидной улыбке во всю… во весь рот.
– Да? – попыталась Лилиан сделать невозмутимый вид и кашлянула. – Что же вы меня не разбудили?
Проклятье. Кажется, и моя выдержка начала трещать по швам. Я повел Лилиан за собой, силясь хоть ненадолго остаться наедине без некоторых любопытных… морд.
– Мне это… слишком нравилось, – добавил я всё же, чувствуя, что она ждёт ответа.
Лилиан отвернулась и, думая, что я не вижу, прижала ладони к лицу в попытке его охладить. Ян позади начал издавать какие-то странные звуки, плечи его затряслись. Ржет? Нашел над чем смеяться, дурак. Я прокашлялся, бросив на него строгий взгляд, и вновь со всей серьезностью обратился к девушке.
– Лилиан. Не сомневаюсь, что вы предпочли бы заплатить за себя сами, но так уж получилось, что в этом времени я единственный среди нас троих, у кого была возможность попасть к себе домой. Вам действительно стоит запастись новой одеждой – это разумный шаг в нашем положении. А я и раньше был достаточно состоятельным человеком, и в этом времени вполне богат. Оказывается, на путешествиях можно неплохо заработать. И похоже, что тратить накопленное мне в этой реальности было особенно не на что.
– Да? – неуверенно спросила она.
– Соглашайся, Лил, – бесцеремонно встрял Ян. – Не обращай внимания на то, что господин декан не выглядит богачом. В конце концов, насколько толстый кошелек у мужчины, судят по его женщине.
– Это где ты такую умную мысль почерпнул? – сухо осведомился я.
– Энжи всегда так говорит, – смутился Ян.
– Я так и думал… Тебе, кстати, тоже неплохо бы посетить портного. Одежда с моего плеча тебе плохо подходит. Да и неизвестно, что подумает профессор, увидев тебя в моих рубашках.
Он хохотнул, одарив меня фирменной «рысьей» улыбочкой-оскалом.
– Да, поводов ему лучше не давать. Идем, Лил, – Ян фамильярно подхватил все еще стесняющуюся Эвенвуд под руку и потащил в магазин. – Ни в чем себе не отказывай. Господин Грант платит!
Я лишь вздохнул, подавив который раз возникшее желание стукнуть проклятого оборотня. Если он поможет ей решиться сделать эту покупку – к демонам его юмор. Мне и самому в глубине души хотелось посмотреть на Лилиан в чем-то ином, кроме как в строгих белых блузках и юбках до пола, принятых в академии.
К тому же кто знает… Что если нам все-таки придется задержаться в этом времени на гораздо более долгий срок, чем мы рассчитывали? А пока мы еще не встретились с этим неприятным открытием лицом к лицу, немного радости нам точно не помешает. Даже если это всего лишь новое платье для Лилиан.
