А эти симпатичные изящные штуковинки! Например, у бумажной подставки, которую Надин выдали под коктейль с шампанским, края вырезаны зубчиками. И газеты, куда ни глянь, лежат себе на полированных стойках из красного дерева. И великолепный ковер с эмблемой отеля. Хорошо бы завести дома именной ковер, думала Надин, с вытканными инициалами НК, да и прочие завитушки и украшеньица тоже не помешают.

Надин уютно устроилась в уголке бара на мягком, как губка, диванче и в стратегической близости от бармена, чтобы подолгу не ловить его взгляда. Голова у нее приятно плыла, а последние новости в газете, которые она пыталась расшифровать с помощью школьного испанского, начали терять внятность. Бизилось шесть часов, за окном по-прежнему лил дождь. Надин была пьяна.

— Вот ты где! Слава богу! — Невысокая девушка с личиком эльфа, коротко стрижеными черными волосами, перетняутыми на лбц банданой, рухнула рядом с Надин. — Мы тебя повсюду ищем. — То была Пиа. — Фабиана прочесывает киоски в холле, Сара тралит коридоры в поисках твоего обезглавленного тела. Мы звонили в твой номер весь день. Я уже собралась вызывать полицию.

Она сморщила крошечный носик, дабы подчеркнуть драматичность событий, и сердито ударила Надин по руке — в наказание за пустые хлопоты.

— Ну прости. — Надин вдруг осознала, что ее губы зажили отдельной от языка жизнью, и если она не сосредоточится, то скоро начнет растягивать слова. — Я не подумала. Прости. Ударь меня еще.

Пиа скорчила гримаску и воспользовалась предложением Надин.

— Плохой фотограф, — шутливо выговаривала она. — Повтори, кто ты?

— Плохой фотограф, — Надин понурилась.

— Да ты еще и пьяный фотограф! Ну-ка дыхни, — приказала Пиа, подставляя миниатюрные ноздри к рту Надин. — Точно! Напилась! Черт, Дин, еще шести нет, а ты уже в стельку! Деваться некуда, — она встала на ноги, обутые в платформы, — придется найти Сару и Фабиану. А когда я вернусь, на столе должно стоять то, что ты пьешь, на нашу долю и за твой счет. О'кей?

— О'кей.

Надин наблюдала за Пиа, удалявшейся по ковру в направлении мерцающего холла, ее крошечные бедра, обтянутые черными велосипедными шортами, виляли из стороны в сторону, лодыжки, казалось, вот-вот треснут под тяжестью пристегнутых к ним туфель на платформе. Все мужчины в баре смотрели Пиа вслед.

Она вернулась через пятнадцать минут с Сарой — худой, как спичка, блондинкой, выпускницей престижной школы, в группе Сара работала стилистом, и на язык ей лучше было не попадаться; следом шла Фабиана — новоиспеченное лицо «Рено», девушка с роскошными формами. Надин подумала, что в такой компании она выглядит рыжим клоуном. Но подобное сравнение ее ничуть не обеспокоило. Она обожала пить в компании красивых женщин. Это было забавно, все равно что гулять в парке с породистой собакой: все на тебя смотрят и пытаются завести разговор.

— Лахудра старая, — Сара сняла кашемировый жакет, обнажив точеные руки и плечи, — сколько ты уже вылакала? — Надин хихикнула, пожала плечами и икнула. — Все, больше ни слова, — предупредила Сара.

У столика возник официант с четырьмя коктейлями — каждый на зубчатой подставочке — и блюдцем фисташек. Осмелев в компании красвиц Надин, одарила его обворожительной улыбкой и сказала «gracias» со всей испанистостью, какую только могла изобразить. Официант улыбнулся в ответ, и Надин покраснела. Девушки многозначительно загомонили. Так начался девичник, обещавший несколько часов неподдельного веселья.

К восьми часам вечера солидная умеренность бара трансформировалась в субботний разгул, и квартет ярких голосистых англичанок, глушивших шампанское в уголке, уже не пользовался всеобщим вниманием. Пиа, как обычно, потешала приятельниц повестью о своих мужиках, приперчивая истории замысловатыми ругательствами и для наглядности разыгрывая сценки; в исполнении тощей ломкой Пиа представление достигало мощного комического эффекта. Изрядно пьяная Надин не могла нарадоваться разгулявшейся Пиа, поскольку от нее самой ничего не требовалось, кроме как сидеть и глупо улыбаться, не тратя силы на сочинение мало-мальски интеллектуальных реплик.

Мочевой пузырь предрекал, что поход в Seтoritas[12] неизбежен, но разум напоминал, что она чересчур набралась, и каблуки у нее слишком высокие. К тому же Надин не знала, где находится дамская комната, и ей придется искать туалет целую вечность, шатаясь и тыкаясь в разные двери, а когда найдет, то непременно столкнется там с убогой анемичной испанкой, у которой работа такая — сидеть день-деньской в туалете перед тарелочкой с тремя песетами, и Надин почувствует себя дико виноватой за то, что не оставит ей ни гроша, и слишком все это хлопотно, поэтому лучше скрестить ноги и ничего не пить… до поры до времени… Надин доплыла почти до конца потока сознания, когда сообразила, что Сара ее о чем-то спрашивает.

— Извини, — пробормотала Надин, включаясь в разговор.

— Говорю, ты все еще встречаешься с тем очень симпатичным парнем, с которым я тебя видела последний раз? — допытывалась Сара.

Надин порылась в памяти. Последний раз они с Сарой были вместе в компании примерно полгода назад, когда она встречалась с… с кем же? Ах, с Джимми, конечно, тридцатидевятилетний педикюрщик, такой же рыжий, как она сама, Надин это обстоятельство немного досаждало. В те два месяца, что они провели вместе, их принимали за брата и сестру; Надин находила это оскорбительным: во-первых, разница в возрасте, а во-вторых, Джимми был… не то что уродом, но и «очень симпатичным парнем» его тоже не назовешь. Вряд ли Сара имела в виду его.

— Ну тот парень, — продолжила Сара, заметив растерянность Надин, — лохматый такой, с большими бровями, у него еще странное имя, и он музыкой занимается.

Надин поперхнулась коктейлем.

— Что! — она утерла подбородок тыльной стороной ладони и неестественно громко расхохоталась. — Ты спрашиваешь о Диге?

— Точно, — подхватила Сара. — Диг! Я же говорю: дурацкое имя! Так что с ним случилось? Вы по-прежнему вместе?

Надин опять театрально расхохоталась и затрясла головой:

— Мы с Дигом друзья, а не любовники.

— Не может быть! — удивилась Сара. — На вас посмотреть, идеальная пара, каких поискать. — Надин всё надрывалась от смеха. — Нет, правда, — глаза Сары блестели от предвкушения интимных откровений, — что между вами происходит? Вы двое прямо светились. А как он тебя обнимал!

— Ну, мы знакомы сто лет и очень нежно друг к другу относимся.

— Нет, — недоверчиво протянула Сара, — тут что-то не так. Когда мы вернулись домой в тот вечер, я сказала Нейлу, что никогда не могла понять, почему ты никак не найдешь себе нормального мужика, и вот наконец-то свершилось. И за тебя ужасно радовалась: он производил такое приятное впечатление, и вы отлично смотрелись вместе. Ты его знаешь? — обратилась она к Пиа.

Пиа размашисто кивнула.

— Диг классный! — объявила она, и Надин не в первый раз подивилась способности ассистентки подгонять свои мнения под текущую ситуацию. Прежде она неизменно поддакивала Надин, когда та сожалела о тощих ногах, невысоком росте и шевелюре Дига, похожей на парик.

— Ей-богу, — Сара повернулась к Фабиенне, — он очень симпатичный, и отлично держится, и ты бы видела, как он на нее смотрит!.. Нейл сроду так на меня не смотрел, а еще замуж зовет!

Надин снова расхохоталась. Ей уже не в первый раз говорили, что они с Дигом составляют замечательную пару; многие до Сары совершали ту же ошибку, но сегодня, пребывая в растерзанном состоянии и неотвязно вспоминая Дилайлу, Надин не хотела закрывать тему. В животе у нее странно забулькало, и она вдруг ощутила слабость во всем теле.

— И как же он на меня смотрел? — спросила она.

— Ну… — Сара на секунду задумалась, — он как бы гордился тобой. Как бы хвастался: смотрите, мол, какая у меня девушка. И так бережно тебя обнимал, и охотно смеялся твоим шуткам. Честное слово, я подумала, что это твой новый бойфренд, абсолютно на тебе помешанный.