И что же вы думаете, сделал Чернокнижник? Потерял сознание, а также стыд и совесть от удара? Нет. Начал метать молнии? Нет. Швыряться огнём? Тоже нет. Он даже не стал плеваться и рвать на себе рога. Чародей, перекувырнувшись в воздухе раз пять (бросок-то был ого-го!), просто… заплакал.

Жигалову на мгновение стало жаль мага, но он вовремя вспомнил о незаконченной битве. Подхватив с травы трезубые вилы одного из чертей, Глеб метнул их в ближайшего Чернокнижника. Тот, не будь дураком, а просто дебилом, возьми и выстрели в них сетью. Вилы это, конечно, не остановило, однако жизнь тому спасло. Обзаведясь тремя шишками, чародей потерял сознание.

Теперь дееспособных магов осталось только двое. Тот, что застрял в винограднике, беспрерывно орал только одну букву:

– Ёёёёёёёёёё!!! – на большее он не был способен.

Два мага поняли всю бесплодность идеи с сетями (ведь даже вконец вымотанный Слава легко избегал пленения) и перешли на молнии – они рассчитывали ранить людей, чтобы потом уже начать вязание. На поляне поднялся страшный ор, так как не попавшие в капитана или стажёра молнии разили беспомощных гвардейцев.

Тогда Чернокнижникам пришла в голову гениальная мысль (нет, чтоб сразу уйти – её же не звали!), и они принялись освобождать от сетей гвардейцев. Вызволить всех не удалось – часть была запелёнута выбывшими из игры магами. Злые, порядком обожженные черти схватились за вилы и бросились в бой.

Драка была недолгой.

И вот все четыре пленника крепко связаны и лежат на травке, а черти занимаются вызволением из виноградника матерящегося чародея. Пока его извлекали из цепких объятий дерева, он успел превратить трёх чертей в зайчиков, двух – в поросят, а одного – в козла.

Потом очухались два прежде вырубленных Чернокнижника, и вся пятёрка принялась освобождать волшебный клинок, так как никто точно не помнил, чьи сети его держали. Затем маги принялись спорить, кому этот меч достанется. Больше всех надрывался накормленный Жигаловым «блинами» чародей. Он требовал меч в качестве компенсации за моральный ущерби в качестве холодного компресса (видимо, грязевой блин окончательно вышиб ему мозги, потому что прикладывать Стригуна к лицу было равносильно особо жестокому самоубийству) и под конец снова зарыдал.

За этим спором напряжённо следили все гвардейцы, поэтому никто не заметил, как между деревьями открылся тёмный портал, и оттуда выскочила толпа каких-то чёрных, волосатых существ. Выхватив оружие – двухметровые зубчатые клинки – пришельцы напали на чертей.

В первые секунды битвы погибло больше половины чертей. Чернокнижники попытались защитить своё войско и выпустили на врагов тучу молний. Электрические зигзаги подлетели к противнику, замерли над ним на мгновение и, резко развернувшись, атаковали своих же хозяев. Обгоревшие трупы магов упали в траву. Пришельцы быстро покончили с гвардейцами, похватали пленников, не забыв про Стригуна, и вернулись в портал.

28

Поход по глубоким сугробам без лыж обречён на провал. В прямом смысле этого слова.

Из Виноградного мира пленников перенесли (причём достаточно бережно) в залитую маленьким зимним солнцем снежную пустыню. Двухметровые, под стать своим клинкам, косматые создания легко несли каждый по пленнику. Даже тяжеленный медведь не вызывал у них заметных неудобств.

На все просьбы пленников развязать их, здоровяки отвечали невразумительно, а то и просто рычали и продолжали идти дальше.

Связанными в неудобном положении быть и так-то не очень комфортно, а тут ещё и холод зверский. Всё тело начало неметь и коченеть.

Глеб крикнул:

– Эй, вы! Холодно ведь!

Пришельцы пошушукались между собой и накинули на пленников звериные шкуры.

– Спасибо, – буркнул Жигалов.

Путь по сугробам продолжился. Насколько было видно из неудобного положения головой вниз, окружающий пейзаж не менялся.

– Э, я не понял! – заворчал Вован. – Куда нас тащат?

– В пещерку, на вертел, – хмыкнул Слава.

– Чего?! – округлил глаза медведь. – Ты серьёзно?!

– А что ещё можно сказать по их внешнему виду? – усмехнулся капитан. – Судя по шерсти, они недалеко ушли от неандертальцев.

– Воняют так же! – скривился Костолом.

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался Ковалёв, – поведай нам, где это ты умудрился нанюхаться неандертальцев?

– Нигде! Просто пахнут они не очень-то приятно!

– Слушай, Вован, – окликнул Глеб, – тебе там ближе – глянь, Ангис не очнулся?

– Нет, – приглушённо отозвалась из рюкзака беса Книга. – Эти Чернокнижники его здорово об дерево припечатали!

– Ты случайно не знаешь, кто наши похитители? – осведомился Феномен.

– Случайно не знаю, но рассказать могу. Правда, мне моя версия здорово не нравится – как выразился наш Винни Пух, от неё дурно пахнет!

– Рассказывай! – потребовал Жигалов.

Волосатые гиганты не слишком обращали внимание на разговоры пленников, и Книга начала рассказ:

– Как уже заявлял ранее Ангис, поиски внеземной жизни обречены на провал. Инопланетян искали многие, но никто не нашёл. Но пять или шесть столетий назад пришельцы прилетели сами. Им был устроен пышный приём, но налётчики достали оружие и перебили всех делегатов.

– А потом? – спросил Вован.

– Потом при помощи своих магов они попали в соседний Мир и продолжили разбой там.

– И никто не мог ничего сделать? – удивился Слава.

– Почему же? – сказала Книга. – За пришельцами началась охота по всем Мирам, но долгое время гибли только сами охотники – инопланетяне при первой серьёзной опасности улетали в космос.

– И как же их одолели? – осведомился Глеб.

– Пришельцев заманили в довольно примитивную ловушку и истребили, а их космолёт уничтожили. Однако они повадились прилетать каждые сто лет, чтобы здесь их встретили оружием и магией.

– Описание пришельцев имеется? – задал вопрос Ковалёв.

– Да. Двухметровые и волосатые. За обильный шерстяной покров и космическое происхождение их назвали костроллями, в просторечье – кастрюльками.

– Так что же это получается, мы в руках у пришельцев?! – завопил Костолом.

– Всё может быть, – согласилась Книга.

– А может, – предположил Жигалов, – это просто некая косматая раса?

– Во Вселенной нет такой расы! – заявила Книга. – Уж мне-то вы можете верить! Даже обычные тролли не дотягивают до такой волосатости, тем более, они редко покидают Древний и Золотой Миры, где обитают.

– В пользу гипотезы о костроллях говорит тот факт, что мы почти не понимаем их, – высказался Феномен. – По словам Ангиса, переход в другой Мир даёт возможность понимать язык местных жителей.

– Молодец, рыжий! – повалила Книга. – Котелок у тебя варит отменно!

Между тем костролли (если это действительно были они) продолжали свой путь. Привалов они не делали и шли в основном молча.

– Что это за Мир такой? – спросил медведь. – Один снег вокруг. И куда нас тащат?

– Мир так и называется – Снежный, – ответила Книга. – Тут и правда один снег. А несут нас к точке перехода – вряд ли у этих косматиков здесь корабль!

– У кого-нибудь есть план побега? – уточнил Глеб.

– Сети нам не порвать, – вздохнул Вован. – И Стригуна не вызвать – вон он прикручен к чьей-то спине. Нужна помощь беса.

– Ты ещё звонок другу вспомни! – съязвила Книга. – Эти сети нашему рогоносцу не снять – их может снять только наложивший их маг, но он уже мёртв, – а у Ангиса кишка тонка на такие вопросы.

– У кого кишка тонка? – очнулся Пёстрый.

– У тебя! – фыркнула Книга. – Ты же не сможешь снять магическую сеть?

– Не могу, – согласился бес. – А куда нас несут? И кто?

– Нас несут костролли к точке перехода, – объяснил Слава.

– Кто?!

– Костролли, – повторил Феномен.

– Но они же уже прилетали пятьдесят лет назад! – воскликнул Ангис. – Им ещё рано!

– Объясни это им, – буркнул Костолом. – Они вон как ловко нас от гвардейцев спасли!

– Да, ситуёвинка… – пробормотал Пёстрый.