Мы оказались под взглядами тысяч присутствующих – злой Риаган, чувствующая усиливающуюся слабость я и дух в облике котёнка… Дух, который, сверкая на меня маленькими голубенькими глазками, вдруг вполне по-человечески усмехнулся, сверкнув крошечными острыми клыками, насмешливо глянул на ощутимо напрягшегося некроманта и выдал:

– Поздравляю, малышка, ты заграбастала себе лучшего духа. Умнейшего, сильнейшего и важнейшего. Тебя теперь убить попытаются, но ты не волнуйся, я пробудился, так что нового хранителя себе теперь легко найду, не пропаду.

Изумление, оно как-то на всех разом опустилось.

Я застыла, сквозь усиливающийся хоровод чёрных точек перед глазами потрясённо глядя на кота. Тот, улыбнувшись шире, прикрыл глазки и изобразил безмятежный сон в моих руках.

Тишина. Оглушительная. Только у меня в ушах всё громче гудела усталость.

– Илиар, – нарушил молчание убитый голос одного из магов-преподавателей. – Коллеги, вы просили найти информацию о духе, храня… хранившимся в кристалле Света. Илиавьер гаррена РасСэхаш.

Лично я не знала, что это означает, но те, кто информацией обладал, издали нестройный обречённый стон. Для остальных другой из преподавателей ворчливо объяснил, не повышая голос и точно зная, что его сейчас слышат все:

– Илиавьер – третий из пятнадцати Проводников Света. По имеющимся у магического сообщества данным, первый и второй Проводники были уничтожены сто семнадцать лет назад, когда пытались предотвратить попытку императора Аластара Вескера призвать Тьму. Основываясь на этом, можно утверждать, что слова духа являются правдой: девушка действительно пробудила умнейшего, сильнейшего и важнейшего из духов Света. И да, вас, моя дорогая, – обратился он уже непосредственно ко мне с ощутимой жалостью в голосе, – скорее всего теперь действительно попытаются убить.

Это всё было просто замечательно, но слова магов я слушала вполуха, куда больше внимания уделяя ухудшающемуся самочувствию. У меня кружилась голова, тело ослабло и такое чувство, что силы покидали его прямо сейчас, заставляя меня шататься всё сильнее и неизвестно как держаться на ногах.

Неизбежный момент последнего качка случился как-то слишком быстро, и не способная более держаться вертикально я начала падать назад.

Дальше был обморок.

– Дарёна, пожалуйста, сосредоточься, – пробился сквозь шум в голове вежливый голос Риагана.

Ровный, спокойный, негромкий и оттого уверенный, но мне показалось, что на самом деле некромант был крайне далёк и от спокойствия, и от уверенности.

– Пожалуйста, не торопите меня, – нервная Дарёна – это что-то новое.

– На ней какая-то странная защита, – подключилась к разговору хмурая Купава. – Я не могу сквозь неё пролезть.

На ком «на ней»? Мне стало как-то крайне нехорошо.

– Мамина, наверно, – вставила не очень в сказанном уверенная Станислава.

– Да нет, – сосредоточенно отозвалась Купава, – с магией тёти Марцелины мы уже дело имели, я бы её сразу узнала, а тут… что-то другое.

– Это дух, – Дарёна не сомневалась, – присмотрись, у неё часть ауры скрыта, гада этого пушистого вообще не просмотреть.

– Что это значит? – не понял Риаган.

Ведьмочки промолчали.

– Ну? – не пожелал мириться с неизвестностью некромант.

– Что двадцати оставшихся минут нам не хватит, – тихо проговорила Дарёна, единственная, кто не побоялся ответить.

Воцарилось мрачное молчание, и уже окончательно проснувшаяся я решила обозначить своё присутствие в мире бодрствующих, разлепив ресницы.

С высокого потолка на меня печально взирал Эорн – бог Мудрости, младший сын Аиеты и Рагнола – тех, кого считали покровителями нашего мира. Эту историю знали все. Её читали на службах в храмах, преподавали на уроках истории, матери рассказывали детям перед сном, так что да – её знали все.

Их было трое. Аиета, маг Жизни, Рагнол, сильнейший маг и воин, и Силаэр, научными исследованиями которого восхищались до сих пор. Трое лучших друзей, однажды доигравшихся и открывших портал в незнакомые земли – наш мир. Они нарекли этот край Элирисом, а себя, сильнейшими и умнейшими среди местных жителей – великими первооткрывателями. Вот только радовались своему могуществу недолго, очень скоро осознав, что путь домой для них отныне закрыт. И пока Аиета и Силаэр в отчаянии мечтали о возвращении в свой мир, Рагнол пошёл и завоевал для них этот. Рагнол Великий – так называют бога, сумевшего объединить дикие местные племена в один народ и привить нам свои знания и умения. Позже они с Аиетой поженились и родили пятерых детей: Лисаэ, богиня Любви, Рэйад, бог Силы, Койр, бог Хитрости, богиня Красоты Катраин и бог Мудрости Эорн.

Его умудрённый жизнью взор и падал на меня с небес. Потолочная фреска – это практически небеса, сверху же находится.

Эорн, словно услышав мои размышления, принял скорбный вид. Скорбел, судя по всему, по моему мозгу, сочтя последний давно и безнадёжно утерянным.

Я же восприняла его реакцию за проявление божественного вмешательства, такое в мире случалось постоянно, и, обрадованная, попыталась преисполниться тем выдающимся, чем был так славен наш бог Эорн – мудростью.

Вздохнув поглубже, внутренне расслабилась, отпустила сознание и с надеждой посмотрела на мужчину на потолке. Тот – с досадой на меня в ответ. Обрадовавшись сильнее, я открыла глаза пошире, чтобы он сквозь всё разделяющее нас пространство наверняка разглядел мои мольбу и ожидание благословения.

Но Эорн то ли действительно слишком далеко находился, то ли я недостаточно убедительно выглядела.

– Ну что, ответил? – насмешливо поинтересовалась Купава.

И я только сейчас поняла, что всё наше «общение» с божеством проходило в абсолютной тишине. Значит, моё пробуждение заметили и просто молча всё это время на меня смотрели.

– Я осталась глупой, – тяжело вздохнув, призналась печально.

– Очень жаль, – подруга зафыркала от едва сдерживаемого смеха, девочки тихонько захихикали.

Я вздохнула вновь и опустила взгляд. На убранство помещения едва ли посмотрела, заметила только, что у стены слева стояли деревянные шкафы с книгами, на стене справа имелось тёмное по причине ночи окно, а сама я лежала… на столе по центру комнаты, сверху и вокруг пульсировали светящиеся в полутьме светло-зелёные, голубые, белые и розовые энергетические нити, а по обе стороны от меня склонились подруги и… Риаган.

Некромант стоял чуть в стороне, не желая мешать, и со сложенными на груди руками пристально следил за каждым движением ведьмочек. Словно был готов вмешаться в любой момент, в любой даже самой непредвиденной ситуации.

Так было до того, как я проснулась.

Теперь же всё внимание мага было уделено мне, и едва я повернула голову и наши взгляды встретились, Риаган приподнял уголок губ в усталой улыбке, едва слышно облегчённо выдохнул и негромко спросил:

– Как ты?

– Хорошо, – не соврала совсем, – а что произошло? И… происходит?

Ведьмочки удивили, не став влезать с ехидными комментариями. Они вообще сделали вид, что их здесь нет. Ни одна даже не взглянула ни на меня, ни на Риагана, полностью сосредоточившись на том, чем они тут и до этого занимались.

– Сейчас расскажу, – просто кивнул некромант и тут же спросил: – Пить хочешь?

– Очень, – отозвалась, вглядываясь в потоки над головой и с удивлением понимая, что вот это вот – я.

В смысле, девочки буквально во мне копались. В магии, которая находилась внутри меня: вмешательства, воздействие, мой собственный ресурс. Обычно мы так не делаем – во-первых, давали слово, во-вторых, магически просмотреть живое существо довольно сложно и требует больших энергетических затрат.

Видимо, дело действительно крайне серьёзное, раз подруги решились на подобное.

– Так, – я зафиксировала схему на месте, осторожно села и отползла в сторону, в платье это было то ещё испытание, – вот это – мамина защита, – мой палец указал на нежно-розовые даже не нити, вкрапления в жизненные потоки, после чего я протянула открытые ладони и приказала: – За руки возьмитесь.