– В чем дело? – спросила твердо.

– Ну… – замялся брат. – Я тут немного проигрался. Но совсем чуть-чуть! Надеялся подзаработать, но не получилось. Теперь встрял.

Хотелось ругаться. И кричать в голос, чтобы горло потом болело, и я не могла нормально разговаривать. Я не ослышалась. Не было никаких сомнений в том, что услышала я именно то, что и говорил мне брат.

– Вовка, сволочь такая, во что ты вляпался?! – зашипела, наплевав на то, что вообще-то разговариваю с младшим братом. – Сколько ты задолжал? И где ты умудрился профукать деньги?

Я старалась не скатиться до банального мата. Держать себя в руках и так было довольно трудно. Не сказала бы, что у меня в кошельке было пусто, а банковские карточки показывали лишь нули. Но если он встрял на крупную сумму, помочь ему я мало чем могла. А те, кому он задолжал, навряд ли войдут в наше положение.

– Сто тысяч, систер… – нехотя признался Вова. – Не так много же. Мы ведь найдем деньги, да? И я тебе клянусь, что больше никогда не буду играть!

Это была ложь. Если он уже успел проиграться, то навряд ли осознал, чем ему грозит это в дальнейшем. Сомневаюсь даже в том, что он хотел выиграть деньги на лечение матери.

– Сто тысяч? – мог голос стал приглушенным. Губы еле шевелились. – Не так уж и много? Ты хоть понимаешь, в каком мы сейчас положении, дурак?!

– Че ты кричишь, систер? – возмутился брат. – Я все понимаю. Но сейчас не об этом. Так у нас есть деньги или как?

Деньги были. Все, что у меня лежало на карточке. Откладывала с зарплаты половину, если не больше, довольно продолжительное время. Именно по этой причине я и сдалась Матвею. С такими темпами, нужную сумму собирала бы годами. И точно бы не успела. Теперь же у нас был шанс. И вот на тебе. Вовка вляпался в неприятности. Что же теперь делать? Дать ему деньги? Что будет после? Он ведь все равно будет играть. Я не смогу проконтролировать его и оградить от опрометчивых поступков.

– Мне нужно подумать, – сказала устало. – Мы сейчас не в том положении, чтобы разбрасываться деньгами. Тогда зачем ты в это влез? Твоя задача – учиться. А ты совершил глупость, которую придется расхлебывать мне.

– Слушай, не наседай, – возмутился брат. Почему-то он был слишком спокоен. И это настораживало. – Мне просто нужно отдать бабки. И все, я точно больше не буду играть. Слово даю.

– Грош – цена твоего слова.

– Машка, че начинаешь? Ты как мамаша, капаешь на мозги. Если не можешь помочь, так и скажи.

– Я уже сказала, – процедила, – что мне нужно подумать. Ты сейчас где? – решила сменить тему разговора.

– Рядом с универом, – спустя пару секунд, ответили мне. Точно думал над тем, что сказать. Это в свою очередь означало, что он лгал.

– Ты нормальный? – спросила прямо. – Чем ты занимаешься? Говори правду! Иначе я тебе ни копейки не дам!

Но вместо ответа раздались громкие гудки. Вовка отключился, не собираясь, по-видимому, со мной откровенничать. Зачем же тогда ему понадобились деньги? И он так настойчиво названивал мне…

Дальше мысли оборвались, потому что я увидела выходящего из клуба Новака. И он, ожидаемо, был в компании Капли и трех девиц, которые громко смеялись и нетвердо стояли на ногах. Конечно… на таких каблуках, в которые они обрядили свои ноги, можно было и навернуться.

Я не успела даже отвернуться. Матвей почти сразу заметил меня, повернув голову влево. Я не успела далеко уйти, осталась возле клуба. И это была моя ошибка.

На его лице снова заиграла жесткая ухмылка. Капля проследил за взглядом друга и тоже заметил меня. Их грелки так же решили утолить любопытство и прожигали меня откровенно недовольными взглядами.

Как ни странно, подойти ко мне решил не Новак, а Капылов. Довольно чему-то ухмыляясь, он остановился прямо напротив меня. Осмотрел с ног до головы, будто в первый раз видел. А потом выдал:

– Сколько за быстрый перепихон, красотка? Обещаю, буду нежным. Если ты сделаешь мне приятно.

Сказав это, он мерзко рассмеялся. У него всегда были плоские шутки, которые понимал только он. Даже Новаку не всегда было весело. Но сейчас он явно был доволен произнесенной другом шуткой. Их сомнительная компания так же хихикала, что-то живо обсуждая. К их словам я не прислушивалась. Плевать.

– Капля, – мне снова приходилась контролировать свои эмоции. Смотреть прямо, хотя хотелось послать все к черту и все-таки сбежать отсюда. – Твой тонкий стручок даже опытная проститутка не поднимет из мертвых. Долго ты еще будешь злоупотреблять виагрой? Или сменил средство для поднятия своего ма-а-а-аленького друга? – Я даже руками показала, насколько маленькое у этого парня достоинство.

– Ты, тварина… – начал было Капля, и замахнулся на меня, но тут Новак вдруг решил прийти мне на выручку.

Он в последний момент перехватил руку друга и завел ее ему за спину, выворачивая. И как успел так быстро оказаться рядом? Только что стоял возле черной машины, которую подогнал незнакомый мне молодой человек. Скорее всего, работник клуба.

– Ты не перебарщиваешь, Капля? – спросил он у Ника. – Это моя игрушка. Если поломаешь, сам костей не соберешь.

– А зачем жалеть игрушку? – спросил у Матвея Капля. – Ничего с ней не случится. И она никому ничего не скажет. Не так ли?

Он попытался высвободить свою руку из захвата Новака, но у него ничего не вышло. Хватка у Монстра была крепкой. Успела прочувствовать ее сегодня на себе.

– Я твои не ломаю, – кивок головы в сторону трех девушек, которые сейчас грели уши, прислушиваясь к разговору мужчин. – И ты мою не трогай. Словами можешь бить, но руками – нет. Все понял?

– А пихать в нее я могу? – снова засмеялся Капля, сверля меня нехорошим взглядом. Из-за этого его не очень-то привлекательное, скуластое лицо, стало еще более отталкивающим. – В этом случае я буду вдалбливать другим местом.

Новак нанес удар. Резкий, быстрый настолько, что я не сразу поняла, что случилось и почему Капля стал оседать на мокрый от начавшегося недавно дождя асфальт. Держался он при этом то ли за живот, то ли за то самое место, которое хотел в меня пихнуть.

При одной только мысли, что и он начнет со мной играться с позволения Матвея, мне снова стало не по себе. Тогда я лучше наложу на себя руки, чем стану настолько униженной в своих глазах.

– Ты плохо понял, Капля, – склоняясь над другом, процедил Новак. Сжал с силой кулаки, будто снова готовился к удару. – Она моя, – последнее слово он выделил интонацией. – И если ты посмотришь в ее сторону, я лично отрежу твой хрен. Ясно?

– Ты че, Новак? – удивленно спросил Ник. И таки да, он держался за причинное место. Смог немного выпрямиться, и я увидела. – Охренел? Да кто она такая? Игрушка! Так почему ты за нее переживаешь?

Ответа не последовало. Судя по всему, Новак понятия не имел, что на это сказать. Зато кулаки расслабил и стал выглядеть более невозмутимым. Словно не он только что врезал другу, который пытался меня ударить. И я бы сказала спасибо… Если бы на месте Матвея был другой человек. И он не купил меня за кругленькую сумму денег.

– Пополз до тачки, – наконец, произнес Новак. – И без лишних слов. Иначе придется снова показать тебе, что можно говорить, а что лучше не стоит.

Капля испугался. Я видела, как расширились его глаза, а кожа стала более бледной. Он с трудом поднялся на ноги и поковылял к автомобилю, у которого, словно кошки над валерьянкой, кружили три девицы. Новак же отходить от меня не торопился. Следил за Каплей, пока тот не залез в машину. И уже после повернул голову ко мне.

– Если продолжишь здесь топтаться, подумаю, что хочешь продолжения.

– Это то, чего я никогда не захочу, – процедила.

Стало еще холоднее. Мое тело начала бить мелкая дрожь. Или это близость Матвея настолько меня пугает, что я не могу контролировать себя? Зато силы отлипнуть от стены нашлись. А потом я шустро, насколько это было возможно, направилась к метро. Побежала бы, но со стороны это бы показалось странным. Да и не хотелось доставлять Новаку такое удовольствие.