Матвей сам распахнул дверь своей вип-кабинки. И я увидела тех, с кем он проводил сейчас время. Одного из мужчин даже узнала. Они с моим школьным кошмаром учились в одном классе. Не разлей вода были. Хотя, о чем это я? Судя по всему, таковыми они и остались до сих пор. Так же в кабинке, или лучше сказать, комнате, находились три девушки. Они облепили мужчину и громко смеялись. Одна из них тем временем косила в сторону Матвея, который сейчас стоял передо мной, но не мешал смотреть на тех, кто стал свидетелями моего позора. Выжидал, насмешливо улыбался и сверлил меня холодным взглядом.

– Привет, Матвей, – нашла в себе смелость поздороваться. Пусть и хотелось при этом провалиться сквозь землю.

– Неужели… – протянул мужчина, продолжая скалиться. – Это сама Лаврова пожаловала? И даже дверью не ошиблась. Значит, помнишь, где меня искать.

– Сложно забыть, как ты затаскивал меня сюда, когда мы учились в одиннадцатом классе, – сказала, еле сдерживаясь, чтобы не поморщиться от отвращения. Как же я его ненавидела! Меня буквально трясло от его близости. Хотелось бежать, как можно дальше, не оглядываясь.

– На этот раз ты пришла сюда добровольно, – заметили мне. – Капля, выметайся!

Мужчина, который сейчас был больше занят девушками, недовольно поморщился. Кажется, ему не хотелось покидать насиженное место. Зато я вспомнила, как его зовут… Капылов Денис. А каплей его только Новак называл.

– Эй, Новак, я тут между прочим как бы гость, – попытался возразить другу Капля.

– А я тут как бы главный, – проговорили в ответ.

Матвей обернулся к другу, посмотрел на него напряженно. Будто решал, сразу убить или сначала покалечить. Я же так и стояла на пороге, не решаясь зайти в комнату. В которой, стоит отметить, было просторно и уютно. А приглушенный свет так и манил присесть на обтянутый темной кожей диван и закрыть глаза. Отдохнуть от шума, который царил в клубе в это время.

– Ну, как знаешь, – проворчал Капля, вставая с дивана и отряхивая брюки. Ну да, на них, наверное, много женских волос прилипло…

– Проходи, Лаврова, – обратился ко мне Новак. – И не трясись. Я не кусаюсь. Пока что.

Я видеть тебя не могу, как мне с тобой говорить?

Признаться, появилось во мне маленькое сомнение, а стоит ли оно вообще того, чтобы я поступала так опрометчиво. Но я придушила сомнения в зародыше. Нет, нельзя так думать. Будет великой глупостью упустить свой единственный шанс помочь матери выкарабкаться.

Капля недовольно на меня посмотрел, но ничего говорить не стал. Кажется, он не узнал меня. Иначе бы его реакция была другой. Точно бы пустил в мою сторону несколько злых шуток. А потом бы один над ними смеялся. Ну или его бы поддержала эта троица, которая сейчас недовольно сопела, потому что ее тоже выгоняли из комнаты.

– Потанцуйте, девочки, – сказал им напоследок Матвей. – Я присоединюсь к вам позже.

– Только сдержи свое обещание, – заканючила одна из девиц, смешно надувая явно перекаченные губы. – Иначе я обижусь.

– Конечно, – улыбнулся ей Новак.

А я точно знала, что плевать он хотел на желания девчонки, про которую он забудет не на утро после проведенной вместе ночи, а сразу же, как получит желаемое – разрядку. Ну, и еще одну победу в своем явно длинном списке.

– Не дрожи, Лаврова, – сказал Матвей, как только закрыл за нежелательными свидетелями нашего предстоящего разговора, дверь. – Присаживайся.

Садиться я никуда не хотела. Поэтому осталась стоять. Так я почему-то чувствовала себя гораздо увереннее.

– Давай сразу перейдем к делу, – выдохнув, сказала. Смотреть на Матвея прямо было трудно. Однако, я выдерживала его взгляд. Смотрела в темные глаза и ждала, что он сейчас мне скажет.

– Когда это ты заделалась такой деловой? – хмыкнул Матвей.

Он подошел ко мне почти вплотную. Потянулся рукой к моему лицу, но я отошла от него, словно боялась, что нежеланное прикосновение может обжечь.

– Мы уже не дети, Новак, – сказала, хмурясь. – Я пришла к тебе за помощью, которую ты сам же мне и предложил. Зачем тянуть с решением? Давай разберемся со всем сразу.

– Хорошо, – не стал больше спорить Матвей. Однако, снова подошел ко мне. – Давай сразу к делу. Я даю тебе деньги, на лечение твоей матери. Ты же даешь мне то, что я давно хотел.

– И что же это? – сделала вид, что понятия не имею, к чему он клонит. – Только не говори, что тебе по-прежнему нужно списать у меня домашку.

Я играла со гнем. Опасным, сжигающим все на своем пути. И он легко мог поглотить меня и всех, кто мне дорог. Однако, лебезить перед этим мерзавцем, было выше моих сил.

Он ухмыльнулся. Его вся эта ситуация забавляла. Меня же тошнило. От него, от всей этой ситуации и от себя. В первую очередь, от себя. Я не была дурой, поэтому прекрасно понимала, о чем он говорит. И он, в свою очередь, знал, что я не настолько тупа.

Матвей не собирался тянуть с болтовней ни о чем. Поэтому, вместо слов, сразу перешел к действиям. Сгреб меня в охапку и впился поцелуем в шею, запрокинув мою голову, схватив одной рукой за волосы. Голова, как и шея, сразу заболели. А тошнотворный ком в горле стал больше. Из-за него я не могла нормально дышать. Я сама вцепилась пальцами в плечи мужчины, но не для того, чтобы приблизить его к себе, а, наоборот, оттолкнуть со всей силы, какая у меня была. Но ничего не вышло. За прошедшее время Новак стал крепче не только в плечах. Казалось, он одним легким движением может свернуть мне шею, которую сейчас продолжал целовать.

Он крепче сжал пальцы, которыми удерживал волосы и еще раз потянул за них. Я зашипела, потому что боль стала нестерпимой. Он же сделает меня лысой!

– Пусти, – выплюнула, хотя до этого и пыталась сдерживаться. – Пусти, урод. Иначе я буду кричать.

– Кто бы еще тебя услышал, – последовал ответ.

И я бы продолжила словесную пикировку, но его губы переместились с шеи сначала на скулы, а потом чужой язык взял в плен мой рот. Пытаться снова возмутиться было уже невозможно. Поэтому я снова попыталась оттолкнуть от себя Матвея. Раз, второй давила ему на плечи. Это было похоже, будто пытаешься откатить с дороги огромный камень.

– Ты все такая же наивная, – заметил Новак, когда таки сжалился и перестал терзать мои губы.

Но это не означало, что он оставит меня в покое. Его руки уже вовсю исследовали мое тело. Сжимали ягодицы, прижимали к разгоряченному телу. И я уже могла почувствовать его желание.

– Наивно полагать, – эти слова я буквально выплевывала, смотря в самоуверенное лицо, – что я дам тебе. У нас договор. Который ты сейчас нарушаешь.

– Да, нарушаю, – ответили мне. – Потому что тебе все равно некуда деваться. Тебе нужны деньги, мне – твое тело. И я собираюсь уже сегодня получить то, что хочу.

– Я тоже, – процедила. – Поэтому, убери свои лапищи. Немедленно!

– Ладно, – это было произнесено, будто великое одолжение. Однако, перед тем, как меня все-таки отпустить, Новак еще раз показал, насколько хочет получить желаемое. Притянул меня к себе, куснул за губы, словно ставил метку и только после этого, убрал руки. Я не медлила. Отскочила от него, словно ошпаренная. – Так уж и быть. Сначала решим твой вопрос. Потом ты начнешь решать мой.

И думать не хотелось, как я должна буду его решить. Но сейчас в руках этого Монстра была судьба моей матери. И я не могла бросить все и сбежать. Дороги назад и в самом деле больше не было.

– Скидывай номер счета. Дальше я разберусь.

Руки дрожали. Несмотря на это, я смогла справиться с волнением и достать из сумочки телефон, на котором высветилось уже три пропущенных от брата звонка. Это взволновало. Только вот сейчас у меня не было возможности позвонить ему и узнать, в чем дело.

Номер счета, как и все документы-справки, были сохранены в моем телефоне в отдельной папке. Поэтому искать долго не пришлось. Я быстро скинула все Матвею. Он в свою очередь на время стал серьезным и собранным. Даже показалось, что сейчас его мало что интересует вообще, кроме тех фотографий, что я ему прислала.