Я не знаю, что это такое, но я что-то упускаю. Меня оду взяли? Если я была, значит ли это, что кто-то преследует меня? Ух, голова болит от одной мысли о возможностях. Накачивать людей наркотиками, чтобы они заснули, это то, с чем я слишком хорошо знакома.

Поскольку я ничего не вижу, я ползаю, ощупывая пол. Надеюсь, я скоро найду дверь или что-то в этом роде. Сквозь крошечные окошки под потолком едва пробивается лунный свет, но мне это не помогает.

Я делаю это в нескольких футах от себя, когда моя рука приземляется на холодный металл. Как только я дотрагиваюсь до него, из меня вырывается писк, и я падаю навзничь на задницу. Я не могу сказать, что это такое, но он казался маленьким и просто лежал на полу, он был влажным и липким. Мерзость!

Как только я приземлился на задницу, в этот момент внезапно вспыхнул свет, и мгновенная яркость ослепила меня на секунду. Я подношу руку к глазам, чтобы защитить их от всей этой яркости, и тогда я замечаю, что моя рука вся в крови.

Я знаю, что на моих руках уже была кровь из прошлого, но сейчас я говорю о буквально чертовой крови на моей руке. Мне тут же хочется сойти с ума, но я заставляю себя сохранять спокойствие.

Что. Произошло. На самом деле. Блять?!

Я думаю, что, может быть, мне где-то больно, но когда я тру руками о тело, я нигде не чувствую боли. Я смотрю на себя и вижу, что на мне все еще платье с вечеринки в честь Хэллоуина, а спереди оно пропитано кровью.

Теперь, когда я могу видеть, я смотрю вниз и вижу металлическую вещь, которую я чувствовал ранее, это нож, покрытый кровью, что объясняет, почему он был таким липким.

Не теряя больше времени здесь, я встаю и оборачиваюсь, намереваясь выбраться отсюда, но зрелище передо мной заставляет меня замереть на месте, задыхаясь, как будто все дыхание покинуло мое тело. Единственное слово, которое я могу использовать, чтобы описать то, что передо мной, это ужасно. Меня пробирает дрожь, потому что передо мной мертвое тело.

Передо мной достаточно мертвых тел, чтобы хватило на всю жизнь. Блять! Мне нужно идти. Как только эта мысль покидает мою голову, возникает новая. Кровь этого человека на мне. Ебена мать! Это не хорошо…

Хорошо, я знаю, что никого не убивала, потому что я бы вспомнила, если бы убила, верно? Я чувствую, что начинаю сходить с ума. Голова человека повернута в другую сторону, поэтому я не вижу его лица. Красные штаны должны были дать мне первую подсказку, но мой мозг сейчас не работает.

Он без рубашки, и от этого зрелища у меня подступает к горлу желчь. Боже мой! Это не может происходить прямо сейчас. Я на пути к тому, чтобы потерять его, и мне нужно остановить себя. Я делаю спокойный вдох и иду к телу.

Я не знаю, почему я думаю, что посмотреть на лицо этого человека было бы хорошей идеей, но мне нужно увидеть, как он выглядит. Может быть, это даст мне ключ к разгадке того, почему я здесь. Когда я, наконец, обойду вокруг тела достаточно, чтобы увидеть лицо, чье тело, вероятно, посадит меня за убийство… Нож, мертвое тело, преступник весь в крови…

Это не совсем загадка убийства, и я все еще стою здесь, как тупица, вместо того, чтобы бежать к ближайшему выходу.

Знаешь, я только начинала чувствовать, что жизнь, наконец, начала делать меня лучше, но это просто пошло наперекосяк со мной, потому что, видимо, я недостаточно хороша, чтобы вести нормальную жизнь. Думаю, у меня не должно быть нормальной жизни, когда ты сделала что-то плохое.

Это один из тех моментов, когда вы осознаете свое окружение, но чувствуете, что ваше сердце полностью останавливается. Сотрите это, потому что МОЙ МИР ПОЛНОСТЬЮ ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ…

Слезы катятся по моим щекам, потому что мертвое тело, лежащее в собственной луже крови, — это Никко. Как только мой разум осознает то, что я вижу, я спотыкаюсь и спотыкаюсь на собственных ногах. Мое тело с глухим стуком падает на пол, но сейчас я не чувствую боли, потому что из меня вырываются крики.

Как, черт возьми, Никко мертв? — Боже мой! — шепчу я, пока содержимое моего желудка не выплеснулось наружу. У меня вся кожа в крови! Я пытаюсь вспомнить, что, черт возьми, здесь произошло, но ничего не приходит в голову, от чего мои слезы только усиливаются.

О Боже… пожалуйста, не говори мне, что я убила одного из своих лучших друзей. Мои мысли возвращаются к Мии, и рыдания сотрясают мое тело еще сильнее, потому что это нехорошо. Это любовь всей ее жизни, а он МЕРТВ, и я понятия не имею, убила я его или нет. Я не знаю, как я смогу смотреть ей в лицо после этого. Это сломает ее…

Когда я снова смотрю на него, меня снова накатывает волна тошноты, и на этот раз меня тошнит. Кто… я? выпотрошил его, как рыбу, потому что пол рядом с ним покрыт кишечником и другими его внутренними органами, оставив его желудок пустым, и внутри ничего больше. Каждый раз, когда я смотрю на него, я хочу блевать!

То, как изрублено его тело, кажется слишком знакомым, и как только эта мысль приходит мне в голову, я задыхаюсь, потому что это нехорошо и возвращает воспоминания, которые я годами пыталась забыть.

Дерьмо!!

Он становился частью нашей маленькой семьи, и теперь… Я даже не могу продолжать эту мысль. Рыдания продолжают литься из меня, пока я прикована к месту, в котором нахожусь, потому что не могу пошевелиться.

Я делаю движение, чтобы встать, когда замечаю лист бумаги под его головой. Я приближаюсь к нему, мои ноги словно желе, и я чувствую, что вот-вот снова вернусь в темное место, куда я так старалась не вернуться. Подойдя достаточно близко, я падаю на колени рядом с его головой.

Боль, которую я сейчас чувствую в своем сердце, не похожа ни на что, что я когда-либо чувствовала раньше, и я привыкла к боли большую часть своей жизни. Мои рыдания достигли неконтролируемой точки, и это чертовски больно. Его глаза открыты и безжизненны, как будто он смотрит глубоко в мою душу. Несмотря на то, что он мертв, он как будто видит все темные уголки моей души, которые я каждый день пытаюсь скрыть ото всех.

Дрожащей рукой я подношу ее к его лицу и прижимаю кончики пальцев к его векам, чтобы закрыть глаза.

Несмотря на то, что я знаю, что он больше не может меня видеть, меня все равно нервирует то, что его глаза смотрят в мою сторону. После этого я осторожно поднимаю его голову, а затем беру бумагу, лежащую рядом с его лицом, и моя кровь мгновенно стынет в жилах, когда я вижу, что это записка, адресованная мне…

Куда бы ты ни отправилась,

Тела следуют.

Еще одна твоя ошибка,

Эддисон Монтгомери…

Но это не твое настоящее имя, не так ли?

Не волнуйся, я кое-что нарыл сам, непослушная девчонка.

Ты почти всех одурачила.

Ты думала, что никто не знает?

Ты сделала это или нет? Как ты узнаешь?

Состояние его тела кажется знакомым, не так ли?

Я единственный, кто может сказать тебе, убийца ты или нет…

Опять же, для тебя в этом нет ничего нового.

Не волнуйся, я прослежу, чтобы ОН знал, что ты сделала.

Тик-так, тик-так,

Твое время уже пошло на убыль…

Лучше поторопись, потому что как только ОН узнает, кто тры…

Он придет за тобой!!

Если вам интересно, кто я, я тот, кто ждал подходящего момента для тебя. И посмотри на это, ты сделала это так легко для меня! Три зайца одним выстрелом. Достаточно скоро ты узнаешь все о том, кто я и почему это должна была быть ты…

Черт, это совсем не звучало угрожающе. *вставьте закатывание глаз* и кто, черт возьми, ОН? Вместе с запиской есть фотография горящего дома, и моя кровь снова стынет в жилах, потому что я здесь, на этом складе, не случайно, и эта записка и фотография только доказали это. Кто-то знает… и играет со мной в игры.

На фото мой горящий дом в ту ночь, когда я поджег их мир…

Глава 7