– Любишь школу? Какой предмет любимый, чем увлекаешься?
Я отвечала односложно: Да, нет, музыка, только чтобы что-то ответить. Некоторые взрослые слишком стараются быть вежливыми с детьми. Не думаю, что ему на самом деле интересна моя жизнь. Мы прошли мимо комнаты с закрытой дверью и дальше по коридору. Тут на стенах висели настоящие картины в рамах, а не какие-то вырезанные из журналов репродукции. Самая большая картина, освещаемая солнцем, висела в конце коридора и увидев ее я замерла на полушаге.
Хозяин квартиры удивленно посмотрел на меня, а потом проследив за моим взглядом понимающе улыбнулся.
– Аа, – улыбнулся он. Нравится?
– Да, красивая картина.
– Моя любимая.
На картине было нарисовано море. Огромная синяя толща с мелкими гребешками пены воды выглядела так реально, что казалась сейчас выплеснется за край золотой рамы. А за водой вдалеке виднелось поле с золотистыми колосьями и васильково-синими цветами. Над некоторыми из них даже полупрозрачными мазками летали бабочки. А позади виднелся лес с невероятно высокими елями.
– Это как будто…, – прошептала я.
– Любишь море? – папа Каролины стоял рядом со мной и тоже любовался картиной.
– Никогда там не была.
– Понятно, ну ничего, все впереди, – весело сказал мой провожатый, – Влад, поздоровайся с нашей гостьей.
Дверь в соседнюю комнату была приоткрыта. Мальчик примерно моего возраста сидел на крутящемся стуле. Перед ним был стол с компьютером и пультом игровой приставки. Все остальное место было завалено тетрадями и книгами. Мальчик не обратил на нас никакого внимания.
– Это брат Каролины, вечно всем недовольный ребенок.
Вечно всем недовольный ребенок продолжал молчать.
– Влад! – строго сказал отец.
– Привет, – буркнул мальчик, посмотрев на меня скучающим взглядом, а потом оттолкнулся от пола одной ногой и подъехав на своем стуле резко захлопнул перед нами дверь своей комнаты. Папа Влада хмыкнул и взяв меня за плечо повел вперед:
– Говорил же. Идем, там у вас повеселее будет, я уверен.
Дверь в комнату Каролины была закрыта и мне почему-то не очень хотелось туда заходить, но я вежливо поблагодарила отца именинницы и вошла внутрь.
Музыка доносилась из большой стереосистемы в углу комнаты. Сверху установили прожектор бросающий вокруг крутящиеся цветные блики. Половину комнаты занимал стол с едой, вокруг поставили диван, стулья и табуреты. Но все равно еще оставалась место для танцев. Никто не обратил внимания на меня, только пара одноклассников поздоровались, не вставая со своих мест. Через несколько минут все уселись за накрытый стол, я заняла свободный стул в конце. Рядом сидела моя одноклассница Валя, симпатичная полненькая девчонка, любящая посплетничать. В общем, не лучшая компания, хотя могло быть и хуже. Я вспомнила, что Валя тоже была на том пикнике в лесу, но на следующий день она даже не спросила как я добралась до дома. Да, в общем-то, и никто не спросил. Интересно, если бы я тогда пропала в лесу, они бы заметили, что меня больше нет?
Мама Каролины принесла бутерброды и с трудом уместила на стол, где уже стояли салаты, фрукты, нарезанная колбаса, сыр, рыба. Еще каждому положили горячие пельмени и их можно было полить из красивого соусника сметанной подливкой. Все было очень вкусное, я спешила попробовать все, что есть на столе. Через минут пятнадцать зашла хозяйка дома снова зашла предупредить, что они с мужем уходят по делам и мы останемся предоставлены сами себе. Думаю, именинница договорилась с ними заранее, ей всегда хотелось казаться взрослой и самостоятельной. Я и еще пара девочек помогли унести пустую посуду и на кухне я снова увидела папу Каролины, он взял у меня тарелки и сказал, что Влад извиняется передо мной за свое грубое поведение. Вранье, конечно, ничего он не извинялся, но я вежливо улыбнулась в ответ. Вообще, интересно как у таких хороших родителей получаются такие не воспитанные дети. Я бы точно ценила такого красивого, умного и доброго отца, старалась бы не огорчать его ни в чем.
Как только родители именинницы ушли веселье стало набирать обороты, музыка стала громче, разговоры смелее. Верхний свет выключили, оставив только мигающий прожектор. Мне стало неуютно. Странно, почему я раньше так мечтала попасть на эти вечеринки, сейчас мне хотелось поскорее уйти. Никем не замеченная я вышла из комнаты и подошла к картине. Как же она напоминала мне Небыль. Когда я первый раз увидела ее, будто в груди что-то толкнуло. Неужели, я больше не увижу это место, не вдохну свежий соленый запах моря. Картина была как живая, мне захотелось дотронуться до нее и проверить не почувствую ли я пальцами воду. Я потянулась к ней и услышала голос за спиной:
– Папа не разрешает ее трогать.
Я обернулась – Влад.
– Как он говорит, это его любимая вещь в доме.
Мальчик был такой серьезный. Он был с меня ростом и выглядел взрослым, хотя я уже узнала, что он на год младше Каролины и меня.
Я убрала руку от картины и с трудом от нее отвернулась. Мне захотелось побыть одной.
– Если вдруг меня потеряют скажи, пожалуйста, что я ушла домой. Голова заболела, – добавила я.
Влад посмотрел в сторону окна.
– Одна пойдешь?
Что он имел в виду, я не поняла, но уточнять не стала.
– Да, мне нужно домой, – и стала надевать туфли.
– Хорошо, у нас балкон выходит на улицу, я посмотрю, как ты идешь на всякий случай.
– Ну ладно, – усмехнулась я.
На улице начало темнеть и я то ли от вечерней прохлады, то ли от слов Влада почувствовала беспокойство и даже подумала, не зайти ли обратно на день рождения, а потом пойти всем вместе домой. Но тут меня окликнул папа Каролины, он шел по улице с небольшим свертком подмышкой.
– О, привет. Веселье закончилось? Почему одна?
– Голова заболела, я иду домой, – ответила я и пошла дальше.
Но мужчина догнал меня и сказал, что проводит до дома. Отказать было неловко, ведь он беспокоится обо мне, да и правда, так лучше. Идти до моего дома не больше пятнадцати минут, но по дороге большая стройка. Вернее, новый дом уже достроен, скоро должно начаться заселение, но пока людей там нет, только какие-то строительные вагончики и куча мусора. Так что мне было немного не по себе идти одной.
По дороге я ответила на пару вопросов по поводу вечеринки, подтвердив, что было очень весело и мне все понравилось, потом он что-то спросил насчет пикника в лесу. Странно, откуда он знает, что я там была? Может быть, Каролина все ему рассказывает? Хорошо, наверное, иметь такие близкие отношения с родителями. Я рассказала, что начался дождь все пошли по домам. И как-то само собой выболтала, что меня никто не подождал и мне пришлось одной возвращаться в темноте. Он слушал очень внимательно и, похоже, переживал за меня. А потом он взял мою ладонь и повел дальше за руку, словно я маленькая. Мне это было не очень приятно, но я промолчала. Все-таки, он отец моей одноклассницы, и я не знала, как так сказать, чтобы это не прозвучало грубо. Проходя мимо стройки, он вдруг поменял направление и повел к проему в заборе строительной площадки. Я удивилась и сказала, что мой дом в другой стороне, отсюда не пройти, но мужчина ответил что ему нужно занести кому-то сверток по дороге, а одну меня в сумерках он отпустить не может. Я замедлила шаг, но он сильнее сжал мою руку. Мне нужно было здесь остановиться, но я послушно шла за ним, говоря себе, что он просто хочет отдать кому-то сверток и все. Не хотелось идти с ним, но было страшно закричать или вырываться и этим обидеть хорошего взрослого человека, который так вежлив и внимателен был ко мне. Уже за забором я обернулась – вокруг никого, даже сторожа. Мужчина так сильно сжимал мою руку, что она начала болеть.
– Я только отдам сверток, – сказал он не глядя на меня.
– Кому? Здесь никого нет, – тихо спросила я, потому что ни в одном окне дома не горел свет.
– Пошли, – ответил он и с силой потащил меня в ближайший открытый подъезд. Горло у меня пересохло и я не могла издать ни звука. В подъезде мужчина повернулся, чтобы закрыть тяжелую железную дверь. В этот момент у него выпал сверток и он отпустил мою руку. Я бросилась по лестнице вверх, холодея от ужаса, что такое случилось со мной. Я пробежала пять или шесть этажей вверх и затихла. В доме девять этажей, что будет если пойдет за мной? В душе еще теплилась мысль, что это глупая ошибка и я просто все не правильно поняла. Вот сейчас он закричит, что я ненормальная и уйдет, а может из квартиры выйдет кто-то из его знакомых, кому он нес сверток на самом деле. Но внизу была полная тишина. А потом стали раздаваться шаги. Медленно и молча, он поднимался по лестнице и по звуку я слышала, что он останавливался на каждой лестничной клетке чтобы осмотреть ее. И шел дальше. Шаги становились все тяжелее и громче и уже казалось, что за мной идет страшный монстр, а не человек. Мне хотелось сжаться в комочек и закрыть уши чтобы не слышать этих шагов, но я понимала, что скоро он доберется до меня и нужно что-то предпринять. Я посмотрела на темный проем окна – рама закрыта, может быть, заколочена. Да я и не могу прыгать с такой высоты. Может быть, лифт? Я не знала, работает ли он в этом доме. В таких новых домах чтобы дойти до лифта с лестницы нужно пройти лестничную площадку, дверь и еще одну площадку.
