— Что произошло, Бальдр? Расскажи мне! Я ничего не помню!

Он недоверчиво оглядел меня и опустил взгляд в землю.

— Ты угробила деревню, разорила дворы, убила селян. Одним заклинанием. Я даже не успел тебе помешать. Никакие щиты не действовали, ты пробивала их. Ты отомстила этим людям за что-то. Я не виню. Почти. Но те трупы, что мне потом пришлось закапывать в лесу, были ужасными. Обгорелые, скукожившиеся, неживые. Ты настоящее чудовище, Гага. И поэтому я хочу скорее попасть в академию.

Он ставил меня перед фактом. Он отказывался от меня. Маг, по мнению Вотана, связанный со мной судьбой. Это возможно? Как я смогла убить их всех? За что? Схватившись за голову, попыталась утихомирить мысли, чувства, но огромная горячая волна затопила все сознание. Даже ворона на шее нагрелась. Ворона! Ненавижу! — схватив подвеску, дернула ее вниз, разрывая цепочку, и, размахнувшись, что есть силы кинула украшение в чащу. Так я точно не смогу ее найти. Никто не сможет.

Внезапно ноги подогнулись, сознание помутнело и померкло. Я провалилась в темноту….

— Ты прошла свое первое испытание, Гага, — и перед глазами появился Вотан собственной персоной.

Глава 26

Я чувствовала себя преданной, глядя волку в спину. А при каждом взгляде на него к горлу подкатывала желчь, напоминающая о произошедшем. Вотан сказал, что Бальдр знал о проверке. Они хотели измерить уровень моей силы, сначала там, в болоте, когда оборотень нашел странное место в лесу и устроил засаду, затем здесь, в деревне. Они думали, что сила проявит себя чуть позже, когда веревка обхватит шею, но точно не тогда, когда глупые люди начнут кричать у дверей. Убила ли я кого-то? Вотан сказал, что нет. Все жители были защищены куполом, однако выброс был такой силы, что Бальдру пришлось залечивать некоторых из них.

— А кем была бабка? — спрашивала у покровителя.

— Хранительницей леса. Она оберегает его от сильных волнений, успокаивает бури и помогает людям выживать там.

Дед же оказался простым человеком, влюбившимся в местную колдунью. Осуждали ли его за это жители? Да. Но любовь сильнее зла.

— Когда Бальдр узнал о своем задании?

— Когда ты попала к нему в яму.

К остальному он, к сожалению, не был причастен. А это означало, что местонахождение моих подруг ему неизвестно.

В первые минуты, когда я узнала, что все это — иллюзия, сердце сделало проскок, сбиваясь с ритма. Волна облегчения затопила мысли, унося за собой колючее чувство вины и страх перед собственными возможностями. Кто я? Как сумела сделать такое? Как убила всех? Чем? Неужели это магия виновата? Она вышла из под контроля? Но если я ее не контролирую, как смогу быть связующей, опорой для своего защитника?

Новость про то, что Бальдр — предатель, выбила из под ног землю, и я рухнула на колени. Это не могло быть правдой, и одновременно, все объясняло. Но как? Почему? За что? Вопросы копились и копились, грозя вылезти через уши. Но кроме вопросов в груди зажегся гнев. Ведь этот волк только что отчитал меня! Отказался от меня, от своего предназначения, обвиняя в убийстве! Как он мог?

Вернувшись в мир реальный, я не сразу нашла в себе силы подняться. Все тело одеревенело, прилипло к земле, не желая подниматься. Я не хотела возвращаться к жестокой реальности, не хотела встречаться лицом к лицу с предателем, не хотела идти в академию, не хотела сражаться каждый день, потому что все было бесполезно. А вдруг и следующие приключения окажутся иллюзиями? Что, если на самом деле я умерла, и это все — игры разума?

Печально вздохнув, открыла глаза. Небо. Такое спокойное, мерно бредущее куда-то по своим делам. Такое светлое, красивое, невероятно притягательное. Что оно предлагает нам? Какие тайны готово рассказать? О каких ужасах может поведать? О, небо! Бедное, бедное небо. Сколько грязи оно видит каждый день, сколько смертей наблюдает ежеминутно! Спасибо тебе, небо. Спасибо за то, что ты есть, за то, что сопровождаешь нас, поддерживаешь и любишь несмотря ни на что.

— Поднимайся. Нам пора. — Позвал Бальдр, собирая свои вещи в сумку.

Его лицо снова выражало лишь скуку. Ему неприятно было мое общество. Но почему? Потому что я никого не убила? Потому что я не проконтролировала тот выброс? Но ведь он даже мысли не допускал, что это не моя вина, что все сложилось так не потому, что я так хотела, а потому что это от меня не зависело.

— Ты так и будешь отворачиваться от меня? Может, еще кинешь проклятьем, чтобы я вообще не встала, и оставишь здесь, присыпав землей? — прокричала, пока поднималась на трясущиеся ноги.

- … — что-то пробурчал он.

— Что? Ты уже читаешь заклинание? Так давай, чего ты ждешь? Только не смей меня игнорировать! — снова крикнула. Но он даже не повернулся, устремляясь по одному ему известному пути. — Тебе что, нравится это? Нравится ненавидеть меня ни за что? — сделала отчаянную попытку достучаться, разбудить хоть какие-то эмоции. — Да ты просто трус! Ты даже не смог выйти туда, к ним, и заступиться за нас! Ты сам сидел в том доме и носу не показывал за дверь! Как будто та бабка обязана была нас защищать! Неужели… — но продолжить не удалось. Бальдр уже через секунду стоял рядом, злобной миной угрожая моей жизни. Кулаки его были сжаты, а нахмуренные брови и напряженная челюсть говорили о еле сдерживаемом бешенстве. — Давай! Ударь уже! — Сделала шаг вперед, вплотную подходя к оборотню и подставляя щеку.

Но волк не двигался, лишь дышал часто-часто и крепко стискивал кулаки.

— Я. Не должен был. Вмешиваться. Это было твое задание. Ты должна была сама решить, как поступить. У меня было… приказание. И прекрати эти игры. Я не буду тебя бить. Я никогда тебя не ударю. Но не смей и дальше играть из себя всемогущую.

— Всемогущую? Я услышала их слова! Они называли нас….Да ты просто не знал, как они нас называли! Они нас совершенно за людей не считают! И я должна была с этим мириться? Я, маг, который должен встать на защиту этих людей! Я должна буду их защищать? Но почему? Зачем? Они же считают меня даже ниже себя! — Я махала руками, доказывая ему что-то, и утирала слезы, навернувшиеся на глаза. Они обжигали щеки, скатывались на губы, подпитывая маленькие трещины. Изображение расплывалось, казалось, что рядом нет уже никого, что волк ушел, вновь оставив меня одну. Как он мог? Как мог оставить, бросить?

— Тш-ш, — внезапно на плечи опустились большие горячие ладони. Они крепко прижали к мужской груди, успокаивающе поглаживая напряженную шею. Он был здесь. Он не ушел. Не бросил. Слава покровителям, я здесь не одна!

— Не пропадай так больше.

— Что? — я, наконец, утерла глаза и отстранилась.

— Ничего. — Снова отвернулся он, засобиравшись в дорогу. Между нами повисло молчание. Однако это не было той жуткой тишиной, что царила на поляне пару минут назад. Сейчас мной овладело спокойствие и уверенность. Нет и не было никакой ненависти от Бальдра. Это была злость. Злость от того, что я сделала, от того, что чуть не пострадала и не угробила нас обоих. Впредь нужно быть осторожнее. Кстати, без амулета я чувствовала себя уже не такой всесильной. Магия спокойно спала, не давая поводов для беспокойства. Неужели все дело было в нем? В том, что бабушкина реликвий поглотила тот жуткий камень из пещеры? Возможно ли это?

Шли мы в основном по лесу, держась края дороги, и при каждом подозрительном шорохе прятались в кусты. Кожа от такого образа жизни стала шелушиться, ногти поломались, а про волосы и вообще не стоило ничего говорить. Как-то я заплела их в маленькие косички и переплела друг с другом, так они и закрепились. Мелкие ссадины и порезы появлялись на теле с периодичностью раз в несколько часов. Из-за грязи и ран я вся чесалась. Бальдр поглядывал на мои нервные движения скептически, порой шутил, но видно было, что и ему здесь становится не комфортно. Все же вторая его половина была человеческая, и ей требовался комфорт, общение, настоящий здоровый сон. В мыслях я давно уже лежала на своей мягкой постели в академии, наслаждаясь легкостью пухового одеяла и темнотой удобнейшей подушки. Как мало однако надо путешественникам!