– Кофе будешь? – спросила Катя, улыбнувшись.

– Не откажусь, – честно признался Паша и улыбнулся в ответ.

Катя ушла на кухню и спустя пару минут вернулась с двумя чашками кофе. Паша, не стесняясь, развалился на кровати и включил телевизор.

– А ты не теряешь времени даром, – заметила Катя и протянула ему чашку, устраиваясь рядом.

– Спасибо, – поблагодарил он.

Они попили кофе, и Паша ушел, а Катя задернула в спальне шторы и решила ещё немного поспать, сегодня ей снова нужно было выходить на смену в бар.

Марина снова взглянула на тест-полоску у себя в руке и попыталась осознать происходящее. Она делала уже третий тест за полчаса, ожидая иного результата. Но нет, уже третий тест подряд показывал одно и тоже – она беременна. Марина не знала, как к этому относится. Это в корне меняло всю её жизнь, её и без того очень запутанную жизнь. И она не знала, что теперь со всем этим делать и кому можно об этом рассказать. Она никогда не хотела иметь детей. Особенно учитывая её прошлое. Теперь ей предстояло сделать сложный выбор.

Выдался ясный тёплый день, но дети сидели и скучали на детской площадке. Сегодня их было всего четверо во дворе – Паша, Катя с Андреем и ещё один мальчик Степа, лет семи. Сегодня дети гуляли во дворе дома тридцать пять, где жили Катя и Андрей. Мамы увлечённо болтали, сидя на лавочке возле подъезда, периодически поглядывая на детей. В этом дворе не было большого выбора развлечений, пара горок, одна карусель и песочница, в которой от силы могли уместиться два ребенка. Детям этого казалось мало. Как и любой другой детский пытливый ум, их пытался придумать, чем бы себя развлечь. Песочные замки им наскучили, карусели и бег наперегонки тоже, а для игры в прятки была слишком открытая местность. Андрей жадно озирался по сторонам и упёрся взглядом в листья черемухи, растущей в дальнем конце двора.

– Я придумал! – воскликнул мальчик, и все повернулись в его сторону. – Давайте по очереди лазить на дерево и собирать ягоду. Кто больше всех соберёт, то выиграл и забирает всю ягоду.

– Надо на время, – с энтузиазмом поддержал идею Степа.

– Давайте считать до двадцати и за это время собирать ягоду, – предложил Паша.

Катя, не воодушевленная этой идеей, стояла в стороне и скептически смотрела на ребят.

– Я не буду в этом участвовать, – заявила она.

– Потому что ты скучная и трусиха, – съязвил Андрей и показал сестре язык.

– Нет, потому что умная, в отличие от некоторых, – не осталась в долгу девочка и покрутила пальцем у виска.

– Зато нам будет весело, – крикнул парнишка, снова показал сестре язык и побежал к дереву. Остальные мальчишки поспешили за ним. Катя оглянулась на родителей и, убедившись, что они не смотрят в их сторону, тоже нехотя пошла за ребятами. Хоть лазить по деревьям она и не собиралась, но посмотреть, как её брат проиграет и посмеяться над ним, она ни за что не откажется. Нельзя было сказать, что брат с сестрой не любили друг друга, но, как и многие в их возрасте они с детской вредностью и, может даже ревностью, вечно дразнили и доставали друг дружку.

Андрей быстро пересёк двор и начал вскарабкиваться на дерево, пока мальчики внизу в голос считали до двадцати. Взобраться на дерево Андрею не составило большого труда, так как дерево примыкало к забору и беседке. Используя просветы между деревянными рейками как лестницу, мальчик ловко забрался на ветви черемухи и сорвал горсть ягод.

Следующим на дерево полез Паша. Ему пришлось лезть выше, так как ближайшие ягоды сорвал Андрей. Паша протянул руку в сторону другой ветки, но тут лямка его зелёного комбинезона сползла на плечо и не позволила руке полностью выпрямиться. Так как мальчик уже успел перенести вес с одной ноги на другую, но не смог дотянуться до нужной ветки, он впопыхах попытался схватиться за любую доступную ветку. Ветка, за которую он схватился, была слишком хрупкой и треснула у него в руке. В этот момент родители, наконец, заметили, чем занимаются их дети. Мама Паши выкрикнула его имя, ещё больше напугав сына. Не сумев сориентироваться, мальчик упал с дерева. Обломок ветки остался зажатым у Паши в кулаке и при ударе о землю воткнулся ему в ладонь. Мамы сломя голову кинулись через двор к детям. Паша, ошеломленный, не произнёс ни звука, хотя весь его вид говорил о том, что мальчику очень больно.

– Сынок, милый, ты ушибся? – спросила Рита, подбежав к сыну. Затем она увидела окровавленную руку сына. – Паша, ну что же ты наделал, – охрипшим от шока голосом произнесла Рита. – Ещё что-то болит? – спросила она, промокая кровь носовым платком.

Дети в страхе стояли не пророня ни слова. Они смотрели на Пашу широко открытыми глазами и боялись пошевелиться. Паша напугано потряс головой.

– Нет, не болит, – тихо сказал он сквозь пробившиеся слезы.

– Марш домой, – грозно крикнула Олеся, и Катя с Андреем трусливо побежали домой. – Рита, я думаю, вам стоит поехать в больницу, рана глубокая, – посоветовала она, глядя на руку мальчика.

– Да, в больницу, – напугано повторила Рита, пытаясь взять себя в руки, подхватила Пашу на руки и быстрым шагом устремилась прочь со двора.

Антон загрузил в багажник последний чемодан с вещами и стал искать жену глазами. Спустя пару минут, она вошла на парковку, спешно оглядываясь по сторонам.

– Ну что, готова? – спросил её Антон.

– Да, думаю да, – напряжённо ответила она и, ещё раз окинув взглядом парковку, села на пассажирское сидение.

Последовав примеру жены, Антон тоже оглянулся по сторонам, и, убедившись, что за ними никто не следит, сел в машину.

– Он знает? – спросил он, взяв жену за руку.

– Знает. Вопрос только в том, что он будет с этим делать, – ответила она, сжав его руку в своей, а другую руку бережно опустила на живот.

Они медленно выехали с парковки, затем из двора и, прибавив скорость, устремились в автомобильный поток в направление выезда из города. Постепенно многоэтажки сменялись двухэтажными коттеджами, затем маленькими частными домами, а затем и вовсе деревьями и одинокими фонарными столбами.

Дорога была ровной и машина мягко «плыла» по дорожному полотну. Трасса проходила вдоль лесной полосы и по обе стороны от дороги вдаль расходились ряды деревьев. Она смотрела в окно и пыталась насладиться красотой и безмятежностью окружающей природы.

Все тревожащие её мысли отошли на второй план и будто растворились. Казалось, что в мире больше никого нет, только она, Антон и эта трасса под колёсами.

Было очень тихо, спокойно, а от тихого урчания двигателя тянуло в сон.

– Я вздремну немного, ты не против? Потом сменю тебя за рулём, – сказала она спустя час пути.

– Конечно, милая, – ответил Антон, проведя рукой у неё по щеке, – отдыхай.

Отодвинув сиденье чтобы можно было вытянуть ноги, она немного опустила спинку и, подложив под поясницу подушку, закрыла глаза и начала засыпать. Бессонная ночь накануне, накопившаяся усталость и расшатанные нервы, давали о себе знать и сон не заставил себя ждать.

Они заранее изучили трассу, и Антон знал, что через несколько километров они подъедут к автозаправке и придорожному кафе, где можно будет остановиться, сходить по нужде и просто размять ноги. Так и вышло. Спустя некоторое время, машина подъехала к заправочной станции и свернула по направлению к кафе. Антон разбудил жену, они зашли перекусить и затем снова отправились в путь.

В ушах звенело, так что ей казалось, будто череп сейчас расколется на куски. «Хотя, судя по тому, что по лицу течет кровь, это уже случилось», подумала она. Девушка открыла глаза и несколько секунд не могла сфокусировать взгляд на чем–либо. Вокруг машины толпились люди, они что-то кричали, показывали в её сторону, встревожено качали головами. Кто–то говорил по телефону, кто–то снимал на телефон. Она чувствовала привкус крови на губах и как пульсировала вена на лбу. Каждый вдох давался с трудом и с ужасной болью отзывался в груди. Казалось, будто её зажало в тиски и с каждым вдохом они сжимались все сильнее.