– Да, конечно. Вон и лавочка подходящая, посиди на солнышке, отдохни, а я схожу на минутку в магазин.

– Хорошо.

Поддерживаемая Макаром, Лиза присела на скамейку. Подставив лицо октябрьскому солнцу, девочка сложила руки на коленях и тихо вздохнула. Солнечные лучи, застряв в белых прядях, окружили её голову мягким свечением, точно нимбом. Макар невольно залюбовался этой картиной – «У Танюшки тоже светлые волосы». Зажмурив глаза, он тряхнул головой: «Нужно решать проблемы по мере их поступления, а там как бог даст». Лиза, не переставая улыбаться, повернула голову в его сторону:

– Сегодня очень тепло. Правда?

– Да. – Макар, прищурившись, глянул на солнце. – Прямо бабье лето вернулось.

Его губы дрогнули от ставшей чем-то давно забытым светлой улыбки. «Вырастет – красавицей станет, если бы только не глаза». Макар с грустью покачал головой.

– Ну ты посиди, я скоро.

Дверь магазина хлопнула, и Лиза осталась наедине со своими мыслями. Ей было хорошо, она впервые в своей жизни поговорила с кем-то по душам, пьяные мамины излияния не в счёт, а белому волку не было нужды её о чём-то спрашивать. Ей и в голову не могло прийти, что она с такой лёгкостью будет рассказывать малознакомому мужчине свои секреты. Однако, словно прорвав плотину, река слов текла от истоков её души к человеку, ставшему для неё меньше чем за час самым родным. Единственным, кому она могла всё рассказать. Теперь она знала точно – её мир не просто выдумка, он реален. «Это я смогла сделать его таковым! Ведь Дядя Макар тоже видел белого волка. Правда, он не разобрал, что это был именно волк, ну да это мелочи! И ещё то, другое, жуткое существо, монстра из другого мира». Лиза плавным движением отвела с лица светлые пряди. «Другие миры». Она смаковала эту мысль, повторяя её на разный манер. Было что-то в этих словах неимоверно притягательное, заставляющее быстрее биться сердце. «Интересно, а много этих миров?»

Неожиданно ей стало неуютно. Холодный ветер, загородив тучами солнце, безжалостно разметал хорошее настроение. Но Лиза знала – дело не в ветре, ей что-то угрожает. И раз она не видит никаких картинок, то угроза имеет обычный, не потусторонний характер, что не делало её менее опасной. «Надо позвать дядю Макара», – подумала Лиза. Она уже открыла было рот, чтобы крикнуть, но тут на неё опустилась тишина, забившая уши и рот ватой, заполнила тело своей свинцовой тяжестью. На задворках погружающегося в беспамятство сознания с надрывом завыл волк.

…В магазине Макару пришлось задержаться. Перед ним крайне придирчиво выбирала мандарины женщина бальзаковского возраста. Отобрав килограмм с недоверчивым видом, она поставила пакет на весы и одновременно с этим задала вопрос, презрительно сморщив напудренный нос:

– А у вас финики свежие?

– Свежие.

Судя по унылому виду продавщицы, женщина успела порядком ей надоесть. Наконец-то удостоверившись в свежести фиников и взяв вместо них пакет с пряниками, она отошла от прилавка и начала копаться в сотовом. Купив два пломбира (очень захотелось сделать для Лизы что-то приятное) и поблагодарив продавщицу, Макар, с улыбкой открыв дверь, вышел на улицу.

Слова, которые он хотел сказать, так и не сорвались с губ, застряв на полпути. Несколько секунд он просто смотрел на пустую скамейку. Подойдя к ней вплотную, Макар, словно сомневаясь в своём зрении, провёл рукой по воздуху, там, где только что сидела Лиза. Секунды вытягивались в дрожащие нити нервов, окончательно стянувших с лица остатки улыбки. За спиной хлопнула дверь магазина, женщина с пакетом, громко говоря по телефону, направилась в сторону больничных корпусов. Макар молча, с трудом сдерживая недобрые предчувствия, осматривался кругом. «Мало ли почему человек отошёл, совсем не обязательно, что что-то случилось». Совсем не обязательно, но… В груди начал своё медленное вращение холодный водоворот. «Надо крикнуть… Ну куда слепая, хромая девочка могла уйти, пока он был в магазине?» Постояв в нерешительности, Макар негромко позвал:

– Лиза… Лиз?!..

Тишина. Беспокойство усиливалось с каждой секундой. Немного выждав, чутко прислушиваясь к окружающим звукам, он крикнул уже во весь голос. Ничего. Если не считать кошки с мышью в зубах, припавшей к земле от его крика и секундой спустя стрелой метнувшейся в кусты. Даже если предположить, что девочка отошла по нужде или ещё куда, она обязательно его бы услышала. Значит, всё-таки что-то случилось, но что? Макар обошёл лавочку по кругу, ища хоть какие-то следы, ведь не мог же человек испариться в воздухе… Или мог? Макар, не глядя, выбросил ставшее ненужным мороженое в урну и тяжело оперся руками о лавочку. «Как же так?! Если бы не эта тупая бабища с мандаринами!»

Взгляд Макара зацепился за три маленьких красных пятнышка рядом с рукой. Он провёл по одному из них пальцем, оставив росчерк, словно хвост кометы. Пятна были совсем свежими. «Кровь, но чья?!» Внутренний голос нашёптывал, что это кровь Лизы. Макар гнал от себя эту мысль. Вот сейчас кусты зашумят, оттуда выберется Лиза и обязательно всё объяснит, а он посмеётся над своей паранойей. Однако всё оставалось неизменным – пустая аллея, шорох листвы под ногами и никаких признаков, что Лиза где-то рядом. Макар быстро окинул взглядом аллею, она была прямая и хорошо просматривалась в обе стороны. Около самого заезда на территорию стояла машина «скорой», водила о чем-то разговаривал с охранником. Макар ещё секунду постоял на месте, принимая решение, и побежал к охраннику. На его вопрос о слепой девочке с длинными белыми волосами тот развёл руками и отрицательно покачал головой.

– Вы бы в самом травмпункте спросили или в приёмном покое, может, какая медсестра с собой забрала.

Макар с сомнением покачал головой, слова охранника его не очень убедили.

– Да не переживайте вы так, найдётся ваша девочка. У меня здесь уже минут двадцать никто не проходил, а машины так вообще около часа никакой не выезжало, так что на территории она. Выход-то один, кругом забор. Вы уж простите, но без глаз особо по заборам не полазишь.

Поблагодарив охранника, Макар помчался в травмпункт. Ничего. В приёмном тот же результат. Он носился по территории больницы словно борзая, забегая во все открытые двери, расспрашивая редких прохожих… «Нет, не видели, спросите там-то», «Обратитесь в милицию». «Нет, нет, нет»…

В голове у Макара вовсю полыхала паника. Эта девочка оказалась тем солнечным зайчиком, который смог проникнуть в сумерки его души и хоть ненадолго разогнать тень, застилающую все его мысли и чувства. Она же была его единственным шансом проникнуть за завесу, которая скрывала правду о том, что случилось с его семьей. От быстрого бега кололо в боку, пот заливал глаза, от крика саднило горло, на него уже начинали показывать пальцами, но ему не было до того никакого дела. Макар хотел добежать ещё раз до КПП, но тут его взгляд уткнулся в стену густых кустов. Кровь, внезапное исчезновение… Ну конечно, кто-то утащил Лизу в кусты, поэтому её никто и не видел. Словно бульдозер, Макар врезался в заросли, не обращая внимания на хлещущие по лицу ветки. Бешено работая руками, он проделывал просеки сквозь кустарник, разросшийся позади магазина.

– Господи, только бы с ней ничего не случилось, сделай так, чтобы всё это я себе навыдумывал и с ней было бы всё в порядке!

…Ужасно холодно… Холодно и больно… и поверх всего этого разлился животный страх, заполнивший собой всё вокруг. Лиза тонула в этих ледяных водах ужаса и боли. Однако к этому примешивалось и кое-что другое. Но что? Измотанный разум девочки не мог понять. Она лежала, судя по ощущениям, на бетонном полу, всё тело сильно замёрзло и болело, в бок вонзилось множество острых, как зубы, каменных крошек. Девочка попыталась лечь поудобней, но из этого ничего не вышло, кто-то туго связал ей руки и ноги, соединив лодыжки с запястьями у неё за спиной. Выгнувшись дугой, она застыла, словно в припадке эпилепсии. Рук и ног она практически не чувствовала, в дополнение ко всему у неё жутко болела голова. Лиза помнила момент удара, дальше как она ни старалась, простиралась мгла беспамятства. С приходом сознания её начало сильно мутить, и, чтобы хоть как-то унять рвотные позывы, она старалась глубже дышать носом. Каждый вдох давался с большим трудом, нос был заложен и пропускал слишком мало воздуха. Тошнота накатывала всё сильнее, во рту чувствовался мерзкий вкус рвоты, но выйти ей было некуда – рот был плотно заклеен скотчем. Чтобы освободить рот, не обращая внимания на боль от раздирающих кожу камушков и острых выступов неровно залитого бетона, Лиза начала изо всех сил тереться лицом об пол. Слёзы от боли стекали по лицу, кляп никак не поддавался. Девочка забилась в путах, уже ничего не соображая, она из последних сил сдерживала рвоту. Мыча как испуганное животное, Лиза прогнулась ещё больше, колотясь разбитой головой об пол. Рвотные массы наполнили рот, раздув щеки, тонкая струйка зловонной жижи всё же нашла дырочку в плёнке, брызнув на лицо и пол…