— А я о Фрунзе, вроде, ничего особо такого уж кровавого не слышал. — Признался я. — Вроде, командир, как командир. Талантливый. Много беляков со своей армией покрошил, это да. Опять же, вроде, вон, с Врангелем совладал, а это при тех природных и рукотворных укреплениях, что на Крымском полуострове имелись, не фунт изюму.

— А про то, что сдавшихся в Крыму и на Украине под его честное слово, сохранить им жизни, после десятками тысяч расстреливали, слыхал? Говорят, у него от Системы какой-то навык имеется, по которому она его за таких расстрелянных награждает. Вот и прикидывай теперь, стоит ли такому на глаза попадаться.

На подобные высказывания ничего отвечать не стал. Не знал просто всех обстоятельств дела. У меня почти все сведения об этом красном командире еще из прошлой жизни. Как знать, насколько в этом, конкретном, вопросе миры отличаются.

Обеда нам не принесли. Не то, не полагается, не то, забыли просто, замордованные собственным командованием по случаю визита столь высокого гостя. Суматоху, поднявшуюся в городке ближе к полудню, даже у нас из-за двери хорошо слышно было. Командиры рычали на подчиненных, подчиненные с топотом носились туда-сюда. Даже караульного какой-то командир застроил, что не заправлен как следует и звезда на буденновке набекрень смотрит.

Делать все равно было нечего, поэтому я своего сокамерника принялся пытать на предмет их действий в нашем лесу.

— Вот ответь мне, Серафим, была хоть польза от того, что вы тут поселились? Или только кашу напрасно потребляете?

— Так конечно была! — Отвечал уязвленный моим вопросом в самую душу красноармеец. — Если хочешь знать, мы тут кучу тварей разной степени свирепости положили до того, как эта вчерашняя монстра из оцепленного нами участка леса вырвалась.

— И ты тоже убивал тварей?

— И я. Правда, только самых живучих и в команде поддержки. Так-то у нас принято, чтобы в первых порядках краскомы свои уровни повышали, за ними самые проверенные бойцы из тех, кто на постоянку служить в Красной Армии настроился. Ну, а мы уж то, что осталось. Но даже так я девятый уровень получил! — Последние слова он произнес в стиле: «Учись, деревня».

— А других точно таких же монстров тоже уничтожали?

— Хе-хе, чудак человек, — разулыбался боец, — других таких на всем свете нет, это ж королева, они только по одиночке бывают.

Ну, да, ну, да. А то я не видел, сразу двух таких королев, по очереди штурмующих позиции отряда, что пытался блокировать портал, ведущий в их мир. И бог его знает, сколько их еще прошло на Землю, пока портал совершенно бесхозным стоял. Но вслух своих возражений, конечно же, не высказал. Как там у американцев мудрым считается? Умеешь считать до десяти, остановись на семи.

А потом у нас распахнулась дверь, и нам скомандовали топать на выход. Прямо под взоры целой кучи командиров со звездами на рукавах. Однако, вот это монстры! И это я вовсе не о какой-то там кляксе с детками-паучками говорю! Мне, несмотря на мой уже двенадцатый уровень Система одни знаки вопроса рисовала при попытке узнать хоть что-то у нее по поводу этих будущих генералов (будущих, потому что пока в Красной армии такие звания просто еще не введены, соответственно всех красных командиров нынче титулуют исключительно по занимаемой должности: комбриг, комдив, командарм).

— И говорите, что вот эти двое оболтусов смогли чудовище тридцать восьмого уровня без малейших потерь со своей стороны завалить? — Вдруг раздался вопрос из самой кучи этих звездатых командиров.

Что я там про монстров в человеческом обличье говорил? Все вздор! Сотрите и забудьте. Вот он, настоящий монстр! Пусть и выглядит обычным молодым мужиком лет тридцати с усами и короткой, стриженой бородкой. Рядом с ним даже стоять обычному человеку тяжело. Хочется не то на задницу в бессилии усесться, не то во фрунт вытянуться, но больше всего во всех своих неприглядных делах начинать каяться. Интересно, а какой у этого Фрунзе уровень? Теперь понятно, чего он за тридевять земель примчался, чтобы единственного монстра уконтрапупить. Редкость такие монстры на Земле. Врут все недруги и завистники, человеку с таким высоким, просто запредельным уровнем, нет никакого смысла уничтожением всякой мелочи заниматься. А просто, при значительной разнице в уровнях, высокоуровневому субъекту Система и единички опыта за мелочь не отсыплет. Или единичку все же добавляет в любом случае? Тогда, вариант как у Раскольникова возможен: старушка всего рубль дохода приносит, но десяток то уже на целый червонец вытянут! У меня вон, что на двенадцатый, что на тринадцатый уровень надо одинаково двадцать тысяч опыта набрать. Двадцать тысяч беляков расстрелять…. Да нет, ерунда это. Скорее всего, успешное командование крупными подразделениями в бою просто по отдельному тарифу Системой засчитывается, вот и развился этакой монстр из обычного человека.

Вот так стоял и молчал, пока бравые комдивы и командармы меня в упор рассматривали.

— А чего вы их в холодной то держите? — Продолжил допрос Фрунзе. Слава богу, что не нам он эти свои вопросы задавал. — Они же, вроде как, с какой стороны не посмотри, герои. Нападение высокоуровневого чудовища на мирную деревню отразили. — А что мне понапрасну в ваши края проехаться пришлось, так ведь это тоже не совсем уж впустую. Хоть узнал, как тут люди на местах живут.

Дальше они о чем-то своем заговорили, оставив нас без внимания совсем. Я уж думал как-нибудь бочком из этой сутолоки выбираться, пока про меня никто не помнит, но тут Фрунзе снова обратил на меня свое внимание:

— А ты, паренек, чего это все еще тут стоишь? Ну-ка, марш домой. Мамка то, поди, заждалась своего героического сыночка.

Меня же черт за язык дернул. Ну, не люблю я добрые дела в свой адрес без отдарка оставлять. Понятно, в кутузку меня его же подчиненные посадили, но ведь он без тени сомнений приказал отпустить.

— Михаил Васильевич, а ведь в нашем лесу не одна такая страхолюдина ползала. Осенью я своими глазами сразу двух их видел. И отыскать по тем полянкам, что они среди густого леса выедают, легко выйдет. Старые полянки — они травой зарастают, а свежевыеденные голые стоят, там вроде, даже верхний слой почвы переваренным оказывается.

— О, как! — Крякнул знаменитый красный командир. — Точно не брешешь?

— Клянусь! Двух сразу своими глазами видел. И как одна из них питается тоже видел.

— Ну, беги к себе домой. Если удастся вторую такую страхолюдину отыскать, обещаю, без достойного подарка не оставлю.

И я побежал. Ну, раз отпустили и пока вновь не задерживают. А про вторую чуду-юду я умышленно ему рассказал. У меня же тут семья неподалеку проживает. А ну, как и вторая, следом за первой из леса по какой-нибудь своей надобности к нам вылезет. Боюсь, если она с детками своими будет, мы ее всей деревней даже притормозить не сумеем.

Вот так я и вернулся в родную избу. Награды, конечно, никакой за уничтожение монстра от советской власти не получил, но ведь, самое главное, и наказания тоже избег. Действует, однако, моя Удача то!

Лето на свою вторую половину плавно покатилось, у нас очередная крупная мужская работа подоспела — сенокос. Раньше-то, во времена продразверстки, сена заготавливать относительно немного надо было, отец без особого труда в одиночку управлялся, а тут, с отцовыми планами увеличить количество скотины в хозяйстве, пришлось и мне всерьез, без скидок на возраст, подключаться. Дополнительно, пока скошенная трава подвяливалась на солнце, мы еще и пристрой к нашему сеновалу сделали. Ну, а что? Трава в этом году добрая выросла, дополнительная площадь для ее хранения точно не помешает.

Короче, за сельхозработами совсем почти с друзьями встречаться перестал. Даже удивился, когда в один замечательный теплый вечер Семен сам ко мне в гости пожаловал.

— Здорово, Саня! — Поприветствовал он меня, когда я вышел к нему во двор. — Я запланировал еще раз к тому ручью наведаться. Ты со мной?

— Не знаю, сейчас у отца спрошу, — ответил, а сам в голове принялся прикидывать. Основную часть запланированного на ближайшие недели мы с родителем уже выполнили. Те мелочи, что еще оставались, отец легко и в одиночку доделает, а тут такое важное для семьи дело. В общем, отца в известность поставил, завтра спозаранку можно и отправляться.