–Можно посмотреть по старым записям, что на нее нет ничего, тогда дать справку, что нет судимости, а как это делать я не знаю, пусть в МВД идет. У нас нет формы. И вообще дело к обеду идет (на часах было 10утра), пусть зайдет после обеда, а лучше завтра.
Рита поняла.
– Господа офицеры, если вы потратите свое законное обеденное время на мою справку, то обед будет за мной. Я на машине, можно пообедать в ближайшем ресторане или мой брат доставит обед сюда, пока мы работаем. Форма у меня есть из Киргизского МВД.
Господа офицеры обрадовались.
– Что предпочитаете выпить за обедом? Водку? Коньяк?
Они решили, что на обед лучше пойдет коньяк, а закуска на ее усмотрение. Рита вышла и попросила Андрея съездить за обедом и коньяком. Дело закипело.
– Ты привлекалась к уголовной ответственности? – спросил Петрович.
– Нет, – честно сказала Рита.
–С какое по какое время ты жила в Кургане?
Рита сказала.
Молодой лейтенант скопировал форму справки на пишущей машинке, вписал Ритины данные, поставил печать. Все это заняло десять минут. Риту попросили подождать в коридоре, начальник должен справку подписать, пояснили они, но Рита поняла, что они будут ждать обеда. Обед прибыл через полчаса, справка была уже подписана, хотя никто из кабинета не выходил, и никто в кабине не входил. Еще одна проблема была решена.
Пообедав дома у Щербацких, Андрей повез Риту с отцом к нотариусу составлять разрешение на выезд за границу. Здесь обошлось без приключений. Нотариусы теперь были частные, плати деньги, и они тебе что хочешь напишут и заверят.
Вечером Рита отправилась навестить любимую тетю Сашу, мать Андрея и младшую сестру матери. Тетя Саша в молодости была спортсменка, комсомолка и просто красавица. Она закончила филфак Курганского пединститута. По лыжам и бегу всегда занимала первые места не только среди женщин, но даже и среди мужчин. Рита картавила в детстве, и тетя учила ее говорить букву «Р». «Повторяй, – учила ее тетя, -крышу красят красной краской». Племянница старательно повторяла: «Кгышу кгасят кгасной кгаской». А однажды, когда мать болела и Риту некуда было деть, она жила несколько дней в общежитии пединститута, где тетя Саша и ее подруги прятали Риту от коменданта. Уходя на занятия, они ставили ей банку вместо горшка, оставляли еды, давали играть своими бусами и пустыми флакончиками из-под духов. Ах, как они замечательно пахли! Рита забиралась с ногами на тетину кровать, раскладывала рядом свои сокровища и старалась не только не шевелиться, но даже не дышать, чтоб грозный комендант не нашел ее. Ей было тогда четыре или пять лет.
После института тетя Саша, теперь уже Александра Павловна, попала по распределению работать в школу-интернат, где познакомилась с будущим мужем Алексеем Петровичем Бухаровым. Вышла она замуж по тем меркам поздно, в 26 лет. Муж был старше ее на шесть лет. Не пил, умел копейку в кулаке держать. Жили они зажиточно. Первый телевизор на Увале появился у них. Рита любила приходить к ним и разглядывать красивые салфеточки, статуэточки и вазочки. Дома такого не было. Она мечтала, что, когда вырастет, у нее все будет так же, как у тети Саши. Тетя была единственный человек, кто ее не предал. Жили Бухаровы ровно и спокойно, растили сына. Рита очень завидовала им, потому что у нее дома постоянно были скандалы. Знала Рита одну тетину тайну. Была у той любовь к скульптору, которому она с подругами позировала для скульптуры «Студентки». Это она случайно подслушала, когда мать разговаривала с бабушкой Леной. Но когда это было и что же случилось она не знала, а спросить не осмеливалась. Так и осталась для нее тетя в ореоле любовной тайны.
Рита очнулась от своих воспоминаний перед дверью тетиной квартиры. Бухаровы жили в трехкомнатной распашонке, так называли планировку, где из зала две спальни выходили направо и налево, как два рукава распашонки. Тетя Саша проводила Риту в зал, отгороженный от коридорчика металлической стойкой с многочисленными деревянными полочками, уставленными вьющимися растениями, вазочками и статуэтками. Она обняла племянницу.
– Как я рада, что ты приехала! Когда теперь увидимся, да и увидимся ли еще, – с горечью сказала она.
– Ты что, тетя Саша, умирать собралась или меня хоронишь? – засмеялась Рита.
Из кухни шли соблазнительные запахи.
–Как вкусно пахнет! Что ты приготовила?
–Специально для тебя голубцы, я знаю, что ты их любишь, а еще – караси.
–Ты меня балуешь, тетя Саша, – воскликнула с благодарностью племянница. – Где дядя Леня?
– Сейчас с огорода придет, зелени и ягод свежих принесет, домой возьмешь. Андрей с Оксаной скоро будут, полчаса назад звонили, что выезжают. Ну как хоть у тебя? Расскажи, пока никого нет.
Рита обстоятельно рассказала все этапы ее знакомства со Сри.
– Ой, смотри, Рита, это же логово империализма! Как ты там будешь?
Это в тетке говорила профессия. Она защитила кандидатскую диссертацию по политэкономии.
–Теть Саш, мы ведь сейчас тоже не при социализме живем, – напомнила Рита.
В замке заскрежетал ключ, вернулся дядя Леня. Сердечно поздоровался, обнял племянницу и стал хвастаться ягодами. Звонок. Это приехал Андрюша с семьей. Почти двухлетний Саша сидел на руках у отца. Увидев Риту, отвернулся от незнакомой тети и обхватил его за шею. Оксана приветливо поздоровалась. А тетя уже носила еду на красиво сервированный стол.
–Кушать, идите кушать, – позвала она.
«Как же у них хорошо и уютно», – подумала Рита.
Вернувшись в начале июля из Кургана и отправив документы в Американское посольство, Рита, как она делала каждый отпуск, пошла работать к подруге Маржан Куаныш, которая держала оздоровительный центр с сауной. Рита работала массажисткой. Еще до пединститута она закончила медучилище, затем курсы массажистов и несколько лет работала в больнице. Кроме зарплаты были еще неплохие чаевые, а некоторые клиенты договаривались приходить к Рите на дом, когда им будет нужен массаж. Случались предложения и иного рода, которые она вежливо отклоняла. Иногда ее вызывали поздно вечером, если какой-нибудь богатенький Буратино хотел попарить свои косточки. Она жила рядом, ей было нетрудно прийти. За вечер платили двойную цену. Обычно Рита ходила с трубкой от радиотелефона, который брал сигнал от базы из Ритиного дома. Они договорились с Данилом, что она будет звонить в экстренных случаях.
Два дня в неделю Рита бесплатно работала в Дианетическом центре. Сейчас она занималась с Ренатом, своим учеником. Мальчик был, мягко говоря, со странностями. В этом году он закончил девятый класс. Его мать – татарка, поэтому он – Ренат. Отец – немец. Жил Ренат с дедушкой и бабушкой с отцовской стороны, своими опекунами. Вместе с ними он ждал вызова в Германию на постоянное место жительства.
Тяжелую историю его жизни Рита узнала, в основном, из одитингов. Ренат всего боялся, его мучали непонятные боли, любимая фраза – «Не знаю, что делать». Сессия от сессии они шли все дальше и дальше по траку времени в прошлое. Теперь все эпизоды одитингов выстроились в историю жизни мальчика.
Он был внебрачным ребенком. Отец-геолог приехал в казахскую степь искать руду. Их отряд расположился неподалеку от маленького степного аула, где он встретил юную лихую наездницу, которая привозила им почту. Он тоже любил лошадей. Девушка приводила ему лошадь, и они уезжали далеко в степь, где никто их не мог видеть. Кончилось лето, геологи уехали. Вскоре девушка узнала, что беременна. Она вскочила на коня, погнала его по степи, а в голове одна мысль: «Я не знаю, что делать!? Геннадий обещал вернуться, как только сойдет снег. Где его искать? Надо ли его искать? Кто она ему? Может он женат? Я не знаю, что делать!?» Она неслась как вихрь по степи и мысли неслись как вихрь в ее голове. Резко остановив коня, девушка спрыгнула и упала на землю. Прижавшись всем телом к окаменелой от холода земле, она спросила ее: «Что мне делать?» Ничего не ответила Земля, только холодила ее тело и душу. Девушка поднялась, запахнула поплотней полы старенького чапана, обняла шею коня. «Я не могу здесь остаться. Родители не переживут такого позора». Потом мелькнула более прозаическая мысль: «Меня забьют здесь». Да, в далеком забытом Аллахом ауле ее могли просто убить, смывая кровью позор с рода. «Надо его найти. Я поеду в Караганду, я знаю адрес, где он работает, я сама возила им почту».
