Политическая обстановка в Северной Ирландии в течение этих первых трех месяцев 1972 года становилась все более нестабильной. Широкомасштабные гражданские беспорядки привели к насилию, которое быстро выплеснулось на улицы. Дела были плохи, но им предстояло стать еще хуже. Во вторник, 28 марта 1972 года, премьер-министр Эдвард Хит отстранил правительство Стормонта и установил прямое правление. Уильям Уайтлоу стал первым государственным секретарем Северной Ирландии.

На занятиях один из наших сержантов проинформировал нас об этих событиях и обо всех возможных политических последствиях. Он сказал, что каждый из нас должен подумать о том, чтобы подать заявку в Книгу рекордов Гиннесса как обладатель, возможно, самой короткой полицейской карьеры за всю историю! Ходили слухи, что КПО должна была быть немедленно распущена.

Также поговаривали о поступлении в наши центральные склады в Спрюсфилде новой униформы, на которой больше не было надписи «Королевская полиция Ольстера», а вместо этого «Полицейская служба Северной Ирландии». Это было время замешательства и серьезной озабоченности для всех нас. В те первые дни моей службы в КПО угроза расформирования нашей полиции или, по крайней мере, ее переименования и реформирования была очень реальной.

В конце нашего трехмесячного обучения нам сказали, в какое подразделение и в какой участок КПО нас направят. Как одинокий мужчина, я не имел права ни на какие поблажки. На собеседовании в полиции я четко заявил, что готов служить в любой точке Северной Ирландии. Поэтому я был приятно удивлен, когда получил назначение в участок на Гленравел-стрит в Белфасте. Это было совсем недалеко от дома моей семьи в Холивуде. В то время это также был окружной штаб округа КПО «D». Однако некоторым из моих коллег повезло меньше. Джо обнаружил, что ему предстоит остаться в Эннискиллене, очень далеко от дома его семьи в Даунпатрике, графство Даун.

Наш прощальный парад состоялся в четверг, 27 апреля 1972 года. Всего в отряде «Т» насчитывалось 38 человек. Двое из наших сотрудников были из полиции аэропорта, и они будут служить в этом качестве. Присутствовал наш офицер по обучению, главный суперинтендант Дж. (Джек) Си Хермон.

Наши друзья и родственники были там в большом количестве, чтобы нас поддержать. Это было радостное событие. Никто не заострял внимания на предстоящей сложной задаче. Мы были просто рады, что преодолели это первое препятствие на нашем пути к тому, чтобы стать полноценными полицейскими. На следующий день мы в последний раз покинули центр.

Следующим шагом в нашем обучении было прохождение обучения стрельбе из огнестрельного оружия в старом комплексе Роупворкс близ Коннсуотера. Менее чем за две недели мы прошли обучение и были признаны опытными в обращении с револьвером «Веблей» 38-го калибра, который мы обычно носили с собой в качестве вспомогательного оружия в целях самообороны. Каждому из нас выдали служебный револьвер и 30 патронов.

Нас также обучили обращению с пистолетом-пулеметом «Стерлинг» и потрясающим помповым ружьем Браунинга. Каждого из нас предупредили, что любое использование нашего огнестрельного оружия станет предметом как уголовного, так и дисциплинарного расследования. Огнестрельное оружие, которое мы традиционно носили, предназначалось исключительно для самозащиты от нападения и защиты широкой общественности от вооруженных террористов или преступников.

Находясь в Учебном центре, я сдал экзамен по полицейскому вождению, поэтому после обучения обращению с огнестрельным оружием мне разрешили явиться в свой участок в качестве квалифицированного полицейского водителя. Остальные мои коллеги, имевшие водительские права, но не сдавшие экзамен по вождению в центре, отправились в автошколу КПО в Каслри, чтобы пройти обучение вождению полицейских машин, прежде чем явиться в свои участки. (Полицейское управление Каслри было центром содержания террористов и проведения допросов в Восточном Белфасте.)

Что касается тогдашнего начальства КПО, то теперь мы были готовы присоединиться к нашим участкам и начать наш двухлетний испытательный срок. Именно в течение следующих двух лет мы должны были доказать, что у нас есть все необходимое, чтобы стать полноценными полицейскими.

Я знал, что это будет очень сложное время, но я совершенно не представлял, насколько сложным оно окажется. Я погрузился в образ жизни, который был близок к тому, что ощущаешь на американских горках, который испытал меня до предела. Как сотрудник КПО, я смотрел смерти в лицо почти ежедневно. Каждый день мог стать для тебя последним.

Многие коллеги придерживались мнения, что с ними этого случиться не могло. Я решил ошибиться в сторону осторожности. Я брал по одному дню за раз. Я старался всегда быть начеку. Я был осторожен, но никогда не впадал в уныние. Я поступил на службу в полицию, чтобы бороться с громилами в нашем обществе. Исходя из опыта моего детства, я уже болезненно осознавал связанные с этим опасности. И все же я намеревался сделать все, что в моих силах. Большего я сделать не мог.

Глава 4

Участок Королевской полиции Ольстера в Ньютаунабби, май 1972 — август 1976

В мае 1972 года я доложил о своем прибытии в первый день службы в качестве сотрудника КПО в полицейском участке на Гленравел-стрит в Белфасте, но вскоре оказался на пути в участок в Ньютаунабби: из-за административной ошибке оказалось, что меня направили в полицейский участок внутри города.

Это был прекрасный весенний день. Жаркое солнце раскалывало камни. Пробираясь через Уайтабби, я вспоминал, как в 1971 году сделал первый телефонный звонок в рекрутинговое отделение КПО из тамошнего паба «Халфвэй Хаус». Это совпадение от меня не ускользнуло.

Двадцать минут спустя я стоял в кабинете участка в Ньютаунабби перед его сержантом. Он меня ждал. В резком контрасте со зрелищем участка Гленравела, из которого я только что вышел, здесь не было безумного потока телефонных звонков или очередей личного состава, ожидающего приказов от сержанта участка. Я завладел его безраздельным вниманием. Он отвел меня на крышу здания и очертил границы нашего подокруга.

На нашем участке находился жилой комплекс Рэткул, и, будучи вторым по величине жилым комплексом в Соединенном Королевстве, он представляло для нас серьезные проблемы с точки зрения охраны порядка. В этом районе были и другие жилые комплексы, которые тоже доставили бы нам неприятности, такие как Ратферн, Фернах и Монкстаун, но ничего такого, с чем мы не смогли бы справиться, заверил меня сержант участка.

— У нас есть сотрудники полиции и их семьи, живущие во всех этих кварталах, — добавил он.

Слушая своего нового сержанта, я обнаружил, что мой взгляд постоянно возвращается к палисаднику полицейского участка. Он был хорошо озеленен, разбит на лужайке с удачно расположенными клумбами, где в изобилии росли кустарники и розы. Я похвалил сержанта за представление палсисадника здания. Затем я допустил ошибку, упомянув о своем страстном интересе к садоводству. Он был впечатлен. Он стоял там в рубашке с закатанными рукавами, попыхивая трубкой, и распевал лирические стихи о саде участка, который, очевидно, был для него большим источником гордости. Все было безукоризненно. Газон был коротко подстрижен и подстрижен полосами. Его окружала низкая стена из красного кирпича. Новый забор из проволочной сетки высотой двенадцать футов прочно стоял по всему периметру, портя в остальном спокойное впечатление от места. Тем не менее, это было далеко от бедлама хорошо охраняемых и укрепленных участков старого города на Гленравел-стрит в Белфасте. Мы спустились в сад, и сержант показал мне свои любимые розовые кусты один за другим, называя каждый по имени. Мы простояли там, казалось, целую вечность, прежде чем его позвали внутрь, чтобы разобраться с каким-то запросом об огнестрельном оружии.

Если бы не наличие примитивного блиндажа из мешков с песком, построенного военными и расположенного словно бельмо на глазу, у больших передних ворот участка из цельного листового металла, в этой благоухающей, наполненной цветами обстановке было бы мало свидетельств реальности проблем. Яркое майское солнце светило на меня сверху вниз, усиливая общее ощущение умиротворения. И все же это была сцена, которая противоречила реальному положению дел в этом районе.