– Правильно, чтобы я ничего не украл, – одобрительно заметил Игорь. – Вам бы надо повесить на дверь предупреждение «Осторожно, злая охрана!»

Но мужчине шутка не понравилась. Он презрительно хмыкнул, и его тусклые глазки злобно блеснули. Он явно не любил, когда над ним подшучивали. Чтобы не спровоцировать конфликт, Игорь отвернулся от него и начал смотреть на одну из картин на стене. На холсте было изображено штормящее море и старинное двухмачтовое парусное судно, терпящее бедствие. «Интересно, это военный или купеческий бриг?», – подумал Игорь и перевел взгляд на монету, все еще одиноко лежавшую на столике. А ведь могло быть и так, что художник изобразил то самое судно, в трюме которого Айи нашла свой сундук, вдруг пришла ему в голову мысль. Это было бы почти мистическим совпадением, но разве то, что с ним произошло за последние дни, можно назвать обыденной реальностью?

Однако его размышления были прерваны. Портьера снова дрогнула, и на этот раз из-за нее вышел очень худой, словно он страдал анорексией, высокий мужчина средних лет. Он что-то тихо сказал приземистому громиле, и тот ушел, бросив на прощание злобный взгляд на Игоря. Он все еще не мог простить ему обидную шутку.

– Спасибо, – сказал Игорь. – А то я боялся пошевельнуться из страха, что ваш цербер воспримет это как угрозу и набросится на меня.

– И совершенно напрасно, – бесцветным голосом сказал мужчина. – Кирилл безобиден, как ребенок, но природа дала ему внешность злодея. Разве бедный мальчик виноват в этом?

– Наверное, он сильно страдает от этого, – предположил Игорь, не сумев скрыть иронии.

– Или вот возьмите меня, – продолжал мужчина. Видимо, эта тема была его любимой. – Мой лоб с выпуклыми шишками, что должно указывать на музыкальную одаренность. Однако мне, что называется, медведь на ухо наступил, я абсолютно бездарен в этом отношении.

– Я что-то слышал об этом, – заметил Игорь. – Кажется, это называется физиогномика. На мой взгляд, явная чушь, что-то вроде ясновидящих экстрасенсов и потомственных ведьм. Еще один способ отъема денег у доверчивых простаков.

– Ну, не скажите, – возразил его собеседник. – Вот, например, у меня волосы растут треугольным выступом на лбу. Это как роковая печать, которой я был отмечен с рождения. Считается, что люди с таким выступом всего в жизни должны добиваться тяжким трудом, чтобы обрести какой-то достаток. И что бы вы думали? Так оно и есть. Вы не представляете, как мне нелегко…

Внезапно мужчина смолк, вероятно, подумав, что он слишком разоткровенничался.

– Прошу меня извинить, – сказал он. – Как только я начинаю говорить об этом, то теряю всякое чувство меры.

– Ничего, – успокоил его Игорь. – Мне было интересно.

– Если не возражаете, мы поговорим об этом как-нибудь в другой раз, – предложил его собеседник. – Кстати, меня зовут Игнатий Леопольдович. Но это не важно, можете не запоминать.

– Игорь Артемович, – представился Игорь и протянул свою визитную карточку.

Игнатий Леопольдович, не читая, положил ее в карман и спросил:

– Изольда сказала, вы принесли что-то особенное на экспертизу?

Игорь взял со стола и подал ему монету со словами:

– Вот это.

В руках Игнатия Леопольдовича неизвестно откуда-то появился прибор, похожий на утолщенный монокль, который он вставил в глаз. После этого он начал осматривать монету.

– Как вы понимаете, я смогу сейчас провести только предварительный беглый осмотр, – заметил он. – Например, определить наличие особого «штемпельного блеска», который появляется только у монет, выполненных методом чеканки. Ну, и проверить ценность и состояние вашей монеты по таблицам и каталогам. Если у вас есть время…

– Сколько? – спросил Игорь, взглянув на часы.

– Полчаса, может быть, час.

– Хорошо, – подумав, кивнул Игорь. – Приступайте.

– Тогда пройдемте в мой кабинет, – предложил Игнатий Леопольдович. – Конечно, можно и здесь, но мне будут нужны весы, чтобы взвесить монету, штангенциркуль – замерить ее толщину и диаметр, и кое-что еще. Например, микроскоп, чтобы сделать визуальное исследование аверса, гурта и реверса монеты на разном увеличении.

– Я не возражаю, – сказал Игорь. И вздохнул. – Как все это сложно!

Игнатий Леопольдович направился к портьере, бережно держа монету в руках. Но вдруг, словно только вспомнив, он остановился и сказал:

– Но если нужно официальное заключение, то вам надо обратиться в Государственный исторический музей в Москве, – в его голосе проскользнуло скрытое презрение. – Даже Эрмитаж отказался от подобных экспертиз. Правда, тогда вам, возможно, придется объяснять, где вы взяли свою монету.

– Мне будет достаточно ваших выводов, – заверил его Игорь. – Куда идти?

Игнатий Леопольдович жестом предложил следовать за ним и скрылся за портьерой. Игорь поспешил за ним, опасаясь, что снова появится звероподобный Кирилл и преградит ему дорогу. Игорь не был уверен, понимает ли этот «бедный мальчик» человеческую речь. Может быть, он, как Тарзан, долгое время жил среди обезьян, и потому принял их образ и подобие, а природа здесь совсем не при чем. Игорь от кого-то слышал, что если муж и жена долго живут вместе, то внешне становятся похожими друг на друга. Не исключено, что то же самое верно и по отношению к людям, попавшим в обезьянью или волчью стаю. Но за портьерой он наткнулся не на Кирилла, а на Изольду. Она посторонилась, одарив его ослепительной многообещающей улыбкой. Но Игорь прошел мимо, не ответив тем же.

Кабинет Игнатия Леопольдовича оказался крошечным, как китайская шкатулка, и таким же таинственным. Он был буквально напичкан разными техническими приспособлениями, инструментами, колбами и книгами внушительного размера, в основном это были справочники. На окнах висели жалюзи, не пропускающие дневной свет.

– Похоже на лабораторию средневекового алхимика, – заметил Игорь, оглядываясь.

– Мне повезло, что я живу не в средние века, – усмехнулся Игнатий Леопольдович. У него была неприятная улыбка, если ее можно было так назвать. Словно у черепа вдруг откинулась нижняя челюсть, обнажив полусгнившие зубы. – Иначе гореть бы мне на костре инквизиции. К счастью, в наше время поиски философского камня, с помощью которого любой металл можно превратить в золото, не караются смертной казнью.

– Неужели вы ищите? – спросил Игорь заинтересованно. – Вот бы уж никогда не подумал, что в наши дни еще остались подобные… энтузиасты.

Он хотел произнести другое слово, но в последний момент заменил его, чтобы не обидеть собеседника. Игнатий Леопольдович понял это. Поморщившись, словно надкусил незрелый плод, он буркнул:

– Давайте проверим вашу монету. Где она?

– У вас в руках, – сказал Игорь. – Не пугайте меня.

Следующий час ему пришлось просидеть на стуле в углу комнаты, перелистывая страницы книг с техническими описаниями разного рода экспертиз предметов антиквариата. Вероятно, это была ценная информация для специалиста, но очень скучная и чаще всего непонятная дилетанту, каким был в этом деле Игорь. Он отчаянно зевал, в конце уже даже не скрывая этого. Игнатий Леопольдович не обращал на него никакого внимания, увлеченный монетой. В полусумраке комнаты его худое костистое лицо, туго обтянутое похожей на пергамент кожей, напоминало адамову голову, в глазницах которой сверкали почти безумным блеском по какой-то причине не подвергшиеся тлению глаза.

Наконец экспертиза была закончена.

– Поздравляю вас, – сказал Игнатий Леопольдович. Его равнодушный тон противоречил произносимым им словам. – Это не подделка.

– И это все, что вы можете мне сказать? – с удивлением спросил Игорь. – Я это знал и раньше.

– А что вы хотите услышать? – сухо спросил Игнатий Леопольдович. Казалось, он потерял всякий интерес к монете, на которую смотрел теперь почти с отвращением. Почти тем же самым взглядом он смотрел и на Игоря. Но, возможно, это было не отвращение, а зависть. Этого Игорь не мог понять.

– К примеру, за сколько ее можно продать, – сказал он.