-Шестью гранатами?

-Важен не размер, а умение им пользоваться.

Бронислав удивился: -Ты сейчас о чём?

-Так… сукубская мудрость, -отмахнулась демоница. -Когда я пробивалась в донжон, то видела в одном из нижних залов источник чистой тьмы. Если мы сумеем поджечь его…

-Будет большой бабах, -закончил Бронислав. -Знаешь, может получится. Где ты видела источник?

-Не помню, где-то внизу.

-Тогда нужно найти его раньше, чем эта образина загонит нас в угол и, предварительно слегка поджарив, съест на ужин.

Сзади раздался громкий треск и злобный, но при этом торжествующий, вой.

-Похоже дверь всё, -прокомментировал Бронислав. -Теперь вопрос кто первый сумеет найти искомое: мы – источник или Кащей – нас.

-Матерь моя бездна, вот за что мне всё это: бегать в каменном лабиринте наперегонки с чудовищем за спиной, -взмолилась Аграт.

-Может быть за то, что дружишь с паладином? -нашёл в себе силы улыбнуться Бронислав.

-Определённо дело в этом, -согласилась она и, замечая краем глаза движение за спиной, крикнула: -Бежим!

Впрочем, они и так не останавливались, обмениваясь колкостями на бегу. Но теперь, после её стимулирующего крика, побежали ещё быстрее. Шкала выносливости уменьшилась уже на три четверти и продолжала уменьшаться.

Источник чистой тьмы представлял собой исходящий тёмными эманациями колодец. Полностью пустой зал с выложенным из красного гранита полом. Источник – фактически трещина в полу, окружён полосой из тёмного мрамора. Должно быть тёмные архимаги дроу собирались здесь, проводя свои нечестивые ритуалы или восстанавливая ману пока не были выбиты все до одного при штурме крепости.

Плохо то, что вход в зал был, а вот выхода не было. Точнее вход, по замыслу архитектора, должен считаться и выходом тоже. Но когда его перегородила потерявшее последнее сходство с человеком тварь, то выхода, можно сказать, что и не было.

-Добегались мышки? -осведомился Кронос-Кащей.

Казалось, что он совсем не запыхался. Хотя… он уже мало чем походил на человека.

-Приятно побеждать без особых усилий? -спросил Бронислав.

Кащей задумался, а потом кивнул длинной, слишком длинной шеей: -Понимаю, что ты хочешь сказать. Но, знаешь, побеждать всегда приятно. Даже если победа была предрешена с самого начала и иного выхода не предусматривалось.

-Не стыдно играть с читами?

-Вообще ни сколько, -из сомкнутых губ на мгновение выглянул кончик раздвоенного языка. -Совесть, мораль, честно – не честно. Всё это просто чушь! Лишь костыли для умственно ограниченных, неполноценных особей. Истинно разумный не станет терпеть сковывающих его цепей.

Аграт предупредила: -Знаю целую страну, которая считала абсолютно также. Она плохо кончила.

-Чепуха! Всё человечество плохо кончило. Виновный – не виновный. Святой или подлец. Энергии атомного распада или совершенному биологическому оружию без разницы каким ты был и как ты жил. Оно убьёт тебя в любом случае. Убьёт всех. И героям, и негодяям – всем уготовлен один итог, подведена последняя черта.

Бронислав достал из инвентаря пару гранат и показал Кащею.

-Что это за пукалки? Я мог бы на спор проглотить одну такую и мне бы ничего не было, -похвастался Кащей.

Бронислав предложил: -Так попробуй съешь?

Кащей лишь рассмеялся.

-Не хочешь? Тогда это лишний мусор и его следует выбросить.

За разговором Бронислав связал шнуры для всех гранат в один. Взглядом попросил Аграт поджечь его и когда яркая точка поползла по грязно-белому запальному шнуру, швырнул всю связку прямо в трещину под ногами.

-Что ты делаешь? -заволновался Кащей.

-Любишь фейерверки? -поинтересовалась Аграт. -Лично я их просто обожаю.

И затем волна пылающей тьмы, разрушительный вихрь тёмной энергии взметнулся вверх, легко пробивая потолок, плавя камень и нанося всем живым и неживым колоссальный комбинированный урон силой стихий и тьмы. Гордая башня донжона, казавшаяся символом неприступности, внезапно сложилась сама в себя и на месте, где она находилась бушевал костёр тёмной энергии, не позволяя никому приблизиться, обжигая даже на расстоянии.

Но что это?

Вдруг оплавленная куча камней зашевелилась и словно бы треснула изнутри. Из эпицентра тёмного пламени выползло сильно обгоревшее существо, в котором только при некотором воображении можно было узнать человека. Помогая себе руками и ногами, извиваясь словно змея, существо сумело то ли отползти, то ли откатиться в сторону от бушующего пожара. Стоило ему выйти из области поражения тёмной энергией как раны существа начали стремительно заживать.

-Я победил! -шептало существо. -Отомстил им всем! Победил. Я!

Большая война света и тьмы закончилась потому, что самозванному тёмному властелину сумевшему удачно занять эту роль в соответствующем мировом событии эпического уровня вдруг стало не интересно продолжать дальше. Союзная армия светлых рас разбита, вторжение адского легиона на земли тёмных дроу остановлено. Но что толку если больше никто не отдаёт приказов драконам разорять граничные города и сжигать эльфийские леса? Тумены степных орков маются бездельем. Некроманты из Рэвенделла привели новую порцию мёртвого мяса, но нет больше воли, которая посылала бы их в бой.

Прошла зима, словно ненадолго заглянула на огонёк, чуть посидела, да и пошла себе дальше. Снег сначала укрыл тысячи тел, оставшихся на перевале у уничтоженной крепости дроу, потом сошёл. Звонкие весенние ручьи бежали между оставшихся костяков в ржавеющих доспехах. Больше не объединённые общей волей, некроманты и дроу снова принялись резать друг дружку в вечной полутьме глубоких пещер. А высоко над ними, на пиках гор, немногие оставшиеся драконы занимались только тем, что сидели на своих кладках, ожидая появление крылатых и огнедышащих малышей.

Гномы восстановили Западную Твердыню и, осторожно, принялись за восстановление Восточной и Южной Твердынь.

Эльфы западного леса принесли на пепелище, оставшееся на месте восточного леса девять ростков волшебных мелоренов которые должны будут дать начало новому лесу.

После того как огромное множество орков погибло в сражениях, в опустевшую степь потянулись разведчики из Халифата. Обескровленные оркские племена не могли дать им достойный отпор и скоро можно ожидать, что Халифат прирастёт новыми территориями. Он обретёт общую границу с эльфами молодого восточного леса и с одной из человеческий империй находящейся под властью объединённой церкви. Без всякого сомнения этот факт запустит новую цепочку эпических событий, но какое-то время до их начала ещё есть.

В мире Королевств, как и всегда, происходило множество событий. Следить за ними всеми – всё равно, что наблюдать за движением облаков. Королевства – изменчивый, постоянно обновляющийся мир. Немного в нём таких мест, где время, казалось, застыло, словно желе. Как, например, замок повелителя драконов на одинокой горе. Самая высокая из гор, окружённая гнездовьями ящеров. Небольшой, в сравнении с теми строениями, что возводят себе короли и императоры, больше похож на богатый загородный дом, чем на замок. Ажурный и невесомый. В нём не укрыться от постоянных сквозняков, как ни крутись. А ещё воздушный замок вечно полнится различными звуками. Разница температур между теневой и освящённой прямыми солнечными лучами стороне столь велика, что где-то, что-то то и дело хрустнет или выгнется и эти звуки, сливаясь вместе, гуляют по пустым залам, разносимые вездесущими сквозняками.

Красивое, но, пожалуй, не самое удобное для жизни место. Замок повелителя драконов на одинокой скале.

Внутри нет никого. Ни единого живого или даже неживого слуги. Пустые залы, уставленные минимумом мебели. Прекрасные картины и роскошные гобелены на стенах, которыми никто не любуется. Напрасная трата времени нейросети на генерацию контента, но всё должно быть аутентично.

Единственный обитатель воздушного замка, он же его хозяин, почти не выходит из главного зала – просторной комнаты, занимающей весь верхний этаж. Вместо стен там большие окна. Повелитель драконов сидит, словно в стеклянной луковице и может смотреть во все стороны. Он видит, как мимо проходят седые, от множества собранных внутри них молний, тучи. Как величественно, но по-детски непоседливо, проплывают белые барашки облаков. Редко, когда мелькнёт вдалеке чёрная точка – значит кто-то из ящеров, охотясь на горных козлов, увлёкся и поднялся слишком высоко, рискуя обморозить себе крылья.