«Здесь был уже Семичастный, будущий председатель КГБ СССР. Он приехал из Вены с двумя чемоданами вина. Два огромных чемодана! Сидели всю ночь, до утра, ну и, конечно, никто не успел отойти к началу заседания. В лучшем случае кто-то мог стоять на ногах, все остальные лежали вповалку. Семичастного в его комнату отнесли. Он так весь день и не вышел. А я днем все-таки пошел на заседание».

В 1947 году в Лондоне проходил Международный конгресс молодежи мира. В составе советской делегации был и Петр Машеров, первый секретарь ЦК комсомола Белоруссии.

Позднее он посетил Югославию, Францию, Болгарию, ГДР, Польшу. В последний год жизни возглавлял делегацию Верховного Совета СССР во Вьетнам. В поездках встречался со многими политическими деятелями.

В 1973 году в Минск приезжал Фидель Кастро. На Кургане Славы он изъявил желание подняться на смотровую площадку. И сразу же устремился по винтовой лестнице наверх. Машеров последовал за ним. Они легко преодолевали ступеньки. Когда осмотр закончился и надо было спускаться с Кургана, кубинский гость вдруг спрыгнул с лестницы на траву и направился вниз по крутому склону напрямик.

Машеров словно ожидал такого поворота событий, пошел вслед. Он ни разу не поскользнулся, хотя на ногах были обычные туфли, а не военные ботинки пехотинца, как у Фиделя. Вместе с гостем они благополучно преодолели спуск и ждали, когда по бетонным ступенькам, опоясавшим несколько раз Курган, вернутся остальные.

Этот шаг Фиделя все расценили как шутку. Даже охрана за ним не пошла, не осмелилась, а вот Петр Миронович не оплошал. Видимо, ему неудобно было, что гость отправился к подножию Кургана в одиночку...

В день своего шестидесятилетия указом Государственного совета НРБ Машеров был награжден орденом Георгия Димитрова за огромные заслуги в развитии советско-болгарской дружбы, укрепление сотрудничества ме^ду Белорусской ССР и Народной Республикой Болгарией.

Народный поэт Белоруссии Петрусь Бровка к ноябрьским праздникам 1979 года и к этому событию посвятил ему стихотворение:

Ізноў вялікасная дата,

Хвалу Кастрычніку я шлю.

Пятро Міронавіч! Са святам,

Вас асабіста i сям’ю!

…Яшчэ адно ад сэрца слова —

Пра гэта радасна сказаць:

3 узнагародай Дзімітрова

Дазвольце Вас павіншаваць!

- Этой награды муж очень долго ждал, — вспоминала его жена Полина Андреевна. - В то время все поездки нужно было согласовывать с Политбюро ЦК КПСС. Однажды, когда он отдыхал в Сочи, из Москвы раздался звонок: «Срочно вылетайте в Болгарию!» Тодор Живков сердечно принял высокого гостя из Белоруссии. В первый день они побывали на охоте, а на следующий - вручил награду. В честь белорусов был дан обед. Переночевали с мужем в Золотых Песках и назавтра улетели.

Виктор Шевелуха рассказывал:

- Всем нам и, думаю, членам Политбюро ЦК КПСС запомнилось возвращение Петра Мироновича из Болгарии. По протоколу, кандидатов в члены Политбюро могли встречать только такие же кандидаты. Но на этот раз во Внуково-2 прибыл министр иностранных дел Андрей Громыко, член Политбюро. Мы с постоянным представителем Белоруссии в Москве Александром Горячкиным также оказались в компании встречающих.

Главам делегации и команд встречающих можно было целоваться. Ритуал был тут же исполнен у трапа самолета. Но что было дальше? Обычно после поцелуев встречающий брал под руку прилетевшего и медленно направлялся с ним в аэровокзал, там они становились друг против друга в окружении всей свиты и обменивались незначительными общими фразами - о том, как долетели, как принимали, какие остались впечатления. На этот раз произошло иначе.

- Андрей Андреевич! - обратился Машеров к Громыко. - С болгарами можно иметь значительно больший объем товарооборота. И не только помидоры завозить к нам. Они выпускают прекрасные электрокары, радиотехническую продукцию, морские и речные суда, паромы. У них отлично развиваются многие направления науки. Да и мы, в свою очередь, можем поставлять им не только нефть, газ и другие виды сырья, но и многие виды машин, станков, оборудования.

Он все больше распалялся, входил в роль. Действовал там, как будто обсуждает проблему с нами, членами бюро ЦК КПБ. Громыко, как очень воспитанный, культурный и тактичный человек, слушал его, кивал головой в знак согласия, но по всему было видно, что он почти не реагировал ни на горячность, ни на настойчивость, с которыми говорил Машеров, и не воспринимал самой сути его предложений. Это ему, как и остальным членам Политбюро, было ни к чему. Подумаешь, невидаль какая, побывал в Болгарии. Там бывали уже все члены Политбюро, а некоторые по нескольку раз. Ну и что из этого? Они, видите ли, не заметили большой выгоды для нашей страны от развития экономических и научно-технических отношений с Болгарией, а он, Машеров, заметил. Возможно, Громыко и не думал так, а, поддаваясь общему настрою в Политбюро в подобных ситуациях, не реагировал на «аэродромный» доклад Машерова.

- Надо ли ездить в другие страны, тратить время и деньги, отрывать людей от дела, если все это заканчивается тостами за дружбу и общими, никому не нужными впечатлениями, - еще не раз говорил Машеров после этого случая, когда ему предлагали отправиться во главе делегации в очередное турне по свету. Не мог он мириться с пустым времяпрепровождением, сочетающимся с большими застольями.

- Разве дружба укрепляется словами? - вопрошал, глядя на нас, сидящих или стоящих рядом. - Нет, дорогие друзья! Не словами, а делами. Работать надо не покладая рук, чтобы люди видели: да, эти товарищи действительно крепят наши отношения день и ночь, делают все, чтобы людям лучше жилось. Вот в такой работе рождается и укрепляется большая дружба.

- А посмотрите, что пишут газеты после поездок руководителей нашей страны за рубеж, - не раз говорил Машеров. - «Делегации подтвердили курс на развитие дружеских отношений». Как будто для этого надо было им ехать на много дней в другую страну.

Во всем он не терпел формализма, бездумья, пустозвонства и комчванства.

***

Через одиннадцать лет после гибели Машерова на Тодора Живкова выльют всю грязь: бездушие, эгоцентризм, разбазаривание народных денег, тяжелая экологическая ситуация, предоставление родственникам «хлебных» должностей, гонения на интеллигенцию; книги с его романами и докладами издавались и переиздавались астрономическими тиражами; около тридцати охотничьих особняков, возведенных в дивных уголках Болгарии; выстрелы его ружья звучали и в Беларуси…

«Самое тяжелое наследие, полученное партией за 33-летнее правление Тодора Живкова, — прозвучало на пленуме ЦК КП Болгарии в декабре 1989 года, - это само явление Тодора Живкова, как явление деформации, в ряде случаев - деградации партийных принципов, партийной морали и руководящей деятельности партии».

Но тогда, газеты, ораторы писали и говорили совсем другое…

Позднее Эрих Хонеккер, Тодор Живков, Янош Кадар за авторитарный режим, духовно разлагающий нацию, будут освобождены от занимаемых должностей, исключены из партии, лишены почетных наград, некоторые осуждены. А Николае Чаушеску за тяжкие преступления против румынского народа, геноцид, жертвами которого стали тысячи человек, подрыв государственной власти путем организации вооруженных акций против народа и государства, вывоз из страны более чем миллиона долларов, вложенных в зарубежные банки, вместе с женой Еленой Чаушеску будет приговорен к смертной казни с конфискацией имущества. Для апелляций приговоренным и вмиг осужденным слова не давали. Спешили скорее расправиться…

Тодора Живкова за должностные преступления тоже осудят на семь лет лишения свободы, но определением Верховного Суда Болгарии его оправдают, позже оклеветанного будут восхвалять в панегириках.

После падения берлинской стены Хонеккер на некоторое время нашел убежище в Советском Союзе. Но Горбачев и Ельцин предадут самого верного друга СССР и выдадут немецким властям, которые заточат его в следственный изолятор.