Они прошли почти весь лагерь и остановились у маленькой палатки, представлявшей собой просто растянутый на трех шестах кусок ткани. Слепой вытянул из нее какую-то подстилку и мех с вином и предложил Дэниелу сесть. Потом он откупорил мех, пролил несколько капель вина на землю, отхлебнул и передал мех Дэниелу. Хотя хозяин и не мог видеть его, Дэниел повторил странный жест, прежде чем пить. И как только он откашлялся и проглотил застрявшее в глотке невиданной крепости вино, слепой спросил:

- Чего ты ищешь здесь, воин Дэн? Чего ты хочешь?

Дэниел задумался, а потом единым махом вымолвил, словно бросаясь головой в холодный омут:

- Уничтожить камень Саргола и победить орден, - потом замялся и добавил: - Только не знаю, как это сделать.

- Значит, ты ищешь ответов, - подытожил слепой. - Тогда задавай вопросы.

Дэниел сглотнул внезапно вставший в горле комок и спросил:

- Что такое камень Саргола?

- Камень? - Старик чуть задумался. - Камень как камень. Здоровенный кусок вороньего глаза, только очень чистый и красивый. В свое время на него именем одного из богов было наложено заклятие, охраняющее город. Только в конце концов, этот камень остался одним из немногих предметов, связываюших людей с этим богом, предметов, на которых лежал отпечаток древней силы. Специально для камня в центре Саргола была построена небольшая часовня. Камень удерживал город лучше, чем самое сильное и могучее войско. Люди весьма долго просто в него верили. А если верить во что-то, то оно обязательно сбудется, не важно когда: сейчас или через поколение. Если верить в какого-нибудь безвестного бога, он может и вправду начать оказывать влияние на твою судьбу. Если верить в даже не очень сильный камень, он станет могучим талисманом. Только вот использовать этот талисман могли только слуги Всеотца, чье имя на нем и лежало - вернее, одно из многих имен.

- Простите, - сказал Дэниел, с трудом подбирая слова. - Но ведь Камень - вещь для мага, а вы все говорите о богах.

Слепой рассмеялся.

- А кто принес магию на землю первым, если не боги? Между магом и жрецом вовсе нет пропасти. Иногда эти понятия даже соединяются. Например, маг, когда пишет заклинание, нередко поминает в нем имена богов и их деяния. А хороший жрец предпочитает знать магические приемы, чтобы не тревожить своего покровителя по пустякам.

Все это ни на шаг не приближало Дэниела к решению проблемы и он продолжил спрашивать:

- А почему этот камень дает черным такую силу? При чем тут боги?

- Вполне даже причем. Рыцари из Трандаля раньше изредка обращались к силе одной из самых темных сторон Всеотца, именуемой Повелителем Павших, а этот камень дал им неограниченные возможности для экспериментов. Вот тогда-то и появились эти полумертвые. Ведь морион, черный хрусталь, называемый вороньим глазом, сам по себе тяготеет к некромантии.

Дэниел потер виски. У него уже в голове бурлило от всяких богов и их воплощений, соответствий камней силам и прочей магической науки, которая едва ли могла помочь ему сейчас.

- Тогда я спрошу так: что нужно, чтобы уничтожить камень, и каковы будут последствия?

Старик развел руками.

- Я уже битый час толкую тебе. Что это почти обычный камень и его можно просто разбить. От этого уже ставшие измененными не погибнут, но без камня едва ли появятся новые, потому что сил и знаний у самих трандальцев на это не хватит, а поддержки Повелителя Павших они лишатся. Да и у этих измененных сил поубавится. А они все же вполне смертны и их можно просто убить мечом.

Дэниел ненадолго задумался. Да, Рейвен был прав, и именно Камень Саргола являлся ключом к сверхъестественному могуществу рыцарей. Значит, его нужно было уничтожить любой ценой. Он снова обратился к слепому:

- Я благодарю за все сказанное. Оно помогло мне принять окончательное решение. Этим синеглазым полутрупам на земле не место, а если они еще и будут плодиться... Эавтра я попытаюсь проникнуть в цитадель, и...

- И пусть поможет тебе Тир, покровитель воинов, - закончил за него фразу старик. - Только не торопись лезть на рожон. Между двумя крайними башнями цитадели, там, где ров пересыхает, в стену между камней вбиты стальные костыли. Сильный человек сможет по ним подняться наверх.

Дэниел даже приподнялся на подстилке.

- Так значит, вы знали все это и еще не сделали ни одной попытки?

Слепой пожал плечами.

- Настоящий воин всегда побеждает, потому что знает, когда надлежит нанести удар. И если никто еще не совершил этого деяния, значит, никто не был к нему готов. А ты уже решил для себя, что выйдешь на этот бой, даже если он окажется для тебя последним, в тебе нет страха. И потому твоя единственная попытка может принести больше пользы, чем если бы мы насильно посылали туда добрый десяток лучших воинов. Сейчас я советую тебе лечь отдохнуть и привести в порядок перед завтрашней ночью мысли и чувства. Ты должен оставаться хладнокровным.

Но Дэниел не мог лечь спать, не задав последний вопрос.

- Вы назвали имя бога. Я ничего не знаю о нем и... Понимаете, я всегда считал, что единственно достойным для рыцаря является поклонение Митре.

Слепой засмеялся странным кашляющим смехом.

- Поверь мне, Дэниел, когда-то бывший королевским маршалом, Дэниел, имени которого боятся даже наемники из отряда Корвальда, таальского рыцаря-разбойника, поверь мне, когда-то носившему имя Эрика, рыцаря Железной звезды, что Тиру Победителю оказывали дань уважения тысячи наидостойнейших воинов, многие из которых не называли себя рыцарями.

- Ты... Ты - Эрик Эвелендский, дядя тамошнего короля? Герой романов и песен?

Удивлению Дэниела не было предела. А старик, почувствовав его мысли, лишь печально усмехнулся.

- Да, это я. Точнее, я был им. И получил за это слепоту и забвение. А когда я стал Свободным воином, то перестал быть фигурой в игре без правил и слава больше никогда не тревожила меня. Герои должны быть безымянны, Дэниел. Тогда им легче выполнять свое предназначение.

Сказав это, он удалился в палатку с достойным короля величием и оставил гостя осмысливать все услышанное.

Да, путь вверх по железным костылям оказался и вправду доступен не каждому. Неизвестно, кто и когда их вбил, но были они ржавые от постоянной сырости и какие-то осклизлые. Все время казалось, что очередная подпорка сломается или вырвется из рук. Как же екало сердце, когда Дэниел висел, распластавшись на крепостной стене, словно древесная лягушка, заслышав наверху стук подкованных сапог. И самым большим его желанием было, чтобы никакому идиоту не взбрело в голову, высунувшись между зубцами, посмотреть вниз. Но идиоты в саргольской цитадели в правление Ордена не иначе как вывелись. Видимо, никто и в мыслях не держал, что кто-то мрачной дождливой ночью полезет по крепостной стене, в одиночку рискнув проникнуть в замок. Не пришло это в голову и патлатому, видимо, изображавшему древнего морского разбойника-викинга, красавцу, с которым Дэниел столкнулся, поднявшись на стену. И нет бы хоть для порядку заорал, поднял тревогу, а то просто схватился за оружие. Наверное, решил этот самый "викинг" показать на незваном госте свою лихость и еще раз отточить мастерство. Но вытащить он свой длинный клинок так и не успел: Дэниел ударил коротким мечом снизу вверх, целясь ровно под подбородок. Широкое острие разорвало, не разрезало даже, горло, и красные капли звездами упали на черный плащ с белой эмблемой, совсем, как в том полусне, навеянном песней слепого Эрика. Только и дел осталось, оттащить труп в какой-то глухой закуток на стене.