Парень понимал. Не зря же всех дворян учат строго на строго оставлять как можно меньше своих биологических жидкостей. Для любой силы придуманы приемы, позволяющие уничтожать "следы", с помощью которых потом можно навредить владельцу. То есть, например, если Приимков ходил где-то в туалет, то он не только смывал за собой, как человек воспитанный, но и перед этим "пускал" едва заметную энергетическую волну на аспекте Огня, разрушающую структуру того самого "отложения". Или "отливания". И так со всем. Ничего сложного, на самом деле. Просто дело привычки. Человек же не задумывается, когда выключает свет выходя их комнаты. Вот и дворяне некоторые вещи делают просто на автомате.

Татьяна:

Ваша кровь может просто не иметь нужной совместимости. И тогда во время активации... Плохо будет. Если и выживете, то отсюда у вас точно сил уйти не будет.

О таком эффекте Алексей не слышал. Хотя, тут, наверное, дело в том, КТО будет активировать.

— И как понять, можем ли мы быть вместе? — Поинтересовался он вслух, кидая взгляд на девушку.

Та пожала плечами.

— Не попробуем, не узнаем...

— А что может повысить наши шансы?

Девушка задумалась и вновь прикрыла глаза. Парень тоже уставился в потолок.

Татьяна:

Вы родственники? Не по роду, по крови?

Сложный вопрос. Во-первых потому что его просто не принято задавать. Все равно что потребовать у человека ключ от квартиры где деньги лежат.

Алексей:

Родственники.

Это, к слову сказать, не было его любимой темой. Относился он к ней примерно так же, как и Ростов. С раздражением.

Татьяна:

Тогда шансы есть. Чем ближе родство, тем проще... Энергии.. Нет... Аспекту... Я не могу объяснить. Тем меньше шансов на негативные эффекты.

Алексей:

Мы готовы.

Отвечать за обоих он не стеснялся. Хотя Артема в известность поставить бы все-таки стоило.

Татьяна:

Как ты будешь напитывать поражающий конкур Воздухом?

Алексей:

Лучше не спрашивай... Ты не хочешь этого знать!

Он сидел у мониторов уже третий час. До конца смены оставался еще один. И кто бы знал, как его достали эти три экрана, на которых выводилось пять одних и тех же изображений.

И ничего нового. Уже который день. Минута за минутой.

Разве что просыпался какой-то интерес, когда девчонка в душ ходила. Да и то ненадолго. Техник их ошибся при установке камеры. Практически сразу после включения воды "глазок" запотевал. И смотреть было абсолютно не на что?

— Кофе? — Поинтересовался негромко тот, кого пленники прозвали "третьим".

"Нервный", по той же классификации, вздрогнул и оторвался от мониторов. Он и не заметил, когда его "коллега" с пластикой низкорослого гризли появился в кабинете.

— Давай, Тигран! Не помешает! — Потребовал он, прикинув, что если он за сегодня уже выпил четыре чашки, то пятая ему уже явно не повредит.

В последние дни он свое прозвище среди пленников вполне оправдывал. Дергался не по делу. И нервничал. Ничего он не мог с собой поделать, сообразив, КОГО именно они похитили. Даже командир, спокойный как удав татарин Василь, уже начал косо поглядывать. И выходы в город запретил. Но оно и к лучшему. В тот единственный выезд, когда он все-таки вырвался в свою очередь за продуктами для команды и "содержанцев", ему постоянно казалось, что вот-вот схватят и самыми неприглядными методами заставят рассказать, где именно содержат молодых дворян. Дошло до того, что ему даже по ночам стали сниться кошмары. Вот его захватывают неизвестные, и начинают пытать. Он честно отвечает на все вопросы, но ему никто не верит, и "процесс" продолжается.

Кавказец, только хмыкнул, устраивая на примусе гейзерную кофеварку. Ему происходящее с "коллегой" было очевидно. Но вот сочувствия круги под глазами и тусклый взгляд никакого сочувствия не вызывали. Не дети, в конце концов, все знали, на что шли.

Наемничество — штука весьма специфическая. Связанная с кучей рисков. И обязательств, ценой которым твоя собственная голова. И понимать нужно, что рано или поздно "рванет". А длины фитиля ты не знаешь никогда. Просто потому что. Словно курильщик, систематически напитывающий легкие смолами, канцерогенами и другими производными, которому никто не гарантирует, что вот после именно этой сигареты процесс образования раковых метастазов не станет необратимым. Однако, как и никотинозависимый человек, они вновь и вновь брали следующий заказ. "Вот завтра точно завяжу!", — полагал каждый из них. И ставил очередную подпись. Когда в прямом, а когда и в переносном смысле. Есть такие задачи после которых бумажек и прочих улик, связывающих заказчика и исполнителя, оставаться не должно ни в коем случае.

Ну а теперь вот оказалось, что именно это задание станет для всех них последним. Без вариантов. Умом это понимали все, но оставалась надежда, что все как-нибудь да образуется. Но это больше походило на надежду висельника и его безумной вере в то, что либо веревка оборвется, либо палач и судьи проявят неожиданное милосердие и сострадание.

— Угощайся. — Негромко сказал Тигран, ставя кружку с дымящимся напитком перед коллегой с позывным Лис.

Настоящее имя рыжеволосый веснушчатый наемник с многократно перебитым носом предпочел не называть. Хотя, казалось бы, какая кому разница. Особенно теперь. Но вот за эту "ниточку" дерганный здоровяк предпочитал держаться до конца.

Лис схватил кружку и сделал резкий глоток.

— Ащщщщ... — Тут же зашипел он, вскакивая с древнего стула.

"Еще и на пальцы пролил, балбес!", — без каких-либо особых эмоций отметил Тигран, наблюдая за скачками коллеги.

Однако, не смотря на ожоги, кружку рыжеволосый детина не уронил, а все-таки умудрился бухнуть на столешницу. Пространство перед мониторами он все же залил. Да и на них самих попало немало разлетающихся темных капель. Однако в целом "разрушения" вышли вполне приемлемыми.

— Мда. — Коротко прокомментировал "третий", в глазах которого теперь плясали насмешливые огоньки.

Как нередко в последнее время, рыжий взорвался в миг, едва ему показались, что над ним насмехаются.

— Чего ржешь?! — Тут же вызверился "нервный", смешно потрясывая рукой. — Лучше бы помог!

Впрочем, ничего кроме слов детинушка выдать не смог. И уж тем более не попытался ничего предпринять. Если бы у него хватило сил признаться хотя бы самому себе, то "нервный" и сам был неприятно удивлен открытием: он побаивается Тиграна.

— Чем именно? — Удивленно приподнял брови кавказец. — Даже не могу представить, чем бы я смог предотвратить нападение столь страшного противника.

С этими словами он уставился на кружку, на стенках которой весело отражали свет лампочки темные капли.

— Да пошел ты!.. — Совсем уж вызверился рыжий, моментально вспыхнув.

Как же рыжий ненавидел в себе эту врожденную черту. В момент обуревавших его сильных эмоций, лицо моментально краснело, и сам он становился похож на перенапрягшуюся морковку.

Тигран реагировать не стал. "Куда уж дальше-то? Все мы уже там...", — только и мелькнула мысль. Сложно было бы, конечно, и призвать "коллегу" к ответу за такие слова, но смысла он уже не видел. Равно как и воспринимать их близко к сердцу. Собака лает, караван идет! Не стоит забывать об этом.

— Извини. Переборщил, — тут же поправился "коллега", демонстративно потрясая пострадавшей конечностью. — Обжегся просто.

Не то чтобы для Тиграна это был серьезный аргумент, но в конфликт он вступать попросту не видел смысла. У него здесь совершенно другие задачи. А потому "третий" просто пожал плечами.

Они не друзья. Строго говоря, даже не единый отряд. Их всех собрали вербовщики Томилиных. Причем на каждого был такой крюк из компромата и сведений о самых разных делишках, что можно было и крейсер подвесить, не говоря уже об одном человеке. Тигран читал, что именно попало в руки Томилиных на его счет, а потому не сомневался, что если и на других собрана хотя бы четверть такого же материала, то выбора ни у кого не было.