В этом вся Татьяна. Злится, что он ввязался в бессмысленный конфликт, но тут же от всей души желает ему решить его без серьезных последствий. Вполне искренне улыбнувшись, крепыш отбил короткий ответ.

Все нормально! Пока друг друга не прибили. За яблоко спасибо! А то пообедать я так и не успел!

Что-то негромко бухтел Ростов, но Алексей на него внимания не обращал, в ожидании очередного ответа. Судя по индикатору "пишет...", он должен был прийти совсем скоро.

Ладно, рыцарь*смеющийся смайлик*. Освобождайся из узилища и прекрасная дама угостит тебя кофе!

Интересная черта характера. В переписке Татьяна была куда раскованнее, чем в жизни. Без вольностей, конечно, но чтобы она произнесла без смущения подобную фразу в жизни... Это было довольно сложно представить. А ведь Алексей, не смотря на технический склад ума, отсутствием воображения не страдал от слова совсем!

— Чего лыбишься! — Надулся Артем.

"А фразы все короче, слова все грубее!", — решил темноволосый, вынеся однознвчный вердикт: "истерикой удовлетворен". Конечно, до "чрезмерно бурной эмоциональной реакции" боевику из Рода Ростовых было как до Китая неудобным ходом. Но из себя его вывести явно удалось. Отметив про себя, что нужно будет проанализировать, что именно вызвало достаточно острую реакцию сноба, крепыш вновь вернулся к доске. К рисунку. И яблоку.

На получившийся герб он нанес еще несколько штрихов, а второе доел.

— Готово! — Сообщил он сам себе довольно, ведь вряд ли кто-то еще из здесь присутствующих сможет по достоинству оценить его труд.

В пару укусов доев яблоко до аккуратного огрызка, парень оглянулся. Мусорная каорзна обнаружилась у входа.

"А, была не была!", — прикинул он, отправив остаток яблока по пологой траектории прямо в ведро.

— Три очка! — Радостно заявил он, убедившись, что глазомер и твердая рука его не подвели.

Ростов комментировать "штрафной" не стал, но по кислому виду можно было судить, что он очень обрадовался бы промаху. Не как факту, а как возможности еще раз уязвить соперника. Не сложилось. Ну ничего. Это не последний день их противостояния, а, значит, поводов будет еще тьма.

Конфликт дворян — штука интересная. В нем столько всяких смыслов и оттенков, что порой не сразу разберешь, где кончается оскорбление, а начинается прямое военное столкновение. Взять хотя бы неожиданное улечение герольдикой Приимковым. В данной ситуации девяносто девять человек из ста за это изображение имели бы очень неплохие шансы огрести серьезных неприятностей за оскорбление Рода. Но именно в данный момент и именно Алексей себе такую шутку на грани мог позволить. Да, это дико злило Ростова. Но урона его дворянской чести в себе не несло.

— Закончил? — Лениво поинтересовался светловолосый.

— Не нравится? — Удивился Приимков, продолжая рассматривать рисунок.

Артем промолчал. Лишь скрипнули негромко зубы. Будь бы у его собеседника чуть тоньше слух, то он обязательно бы услышал "Да иди ты" сквозь вырвавшееся изо рта наследника Великого Рода.

— Странное отношение к собственному гербу. — Нарочито задумчиво покачал головой Алексей. — Не ценит молодежь собственную историю, а ведь сей герб...

Что именно решил припомнить "хужожник" из богатой на события истории Род Ростовых так и осталось неизвестным.

— Ты закончил? — Сквозь зубы процедил наследник.

Тонкий момент. От ответа будет зависеть превратиться ли тонкая шутка в прямое оскорбление с соответствующими последствиями.

— Нет! — Улыбнулся парень.

Взвизгнул мел по доске от размашистого движения, перечеркнувшего герб косой линией.

Вот и все.

Красивая ситуация: Ростов может злиться сколько угодно, но прямого оскорбления нет. Теперь нет.

Дверь в аудиторию распахнулась. Вошли двое в форму службы безопасности ММГУ.

— Прошу вас пройти с нами. — Бесстрасно предложил старший в паре.

Молодые люди подчинились без споров. Связываться с "серыми", как нередко называли безопастников сего учебного заведения, было чревато.

Правда, перед тем как покинуть помещение, Артем задержался, чтобы тщательно стереть с доски творчество своего неприятеля.

— Как в американском фильме! — Не смог удрежаться темноволосый, проследовав на выход.

Ростов, хоть и не желал согласиться с оппонентом вслух, но по сути придерживался того же мнения. Ну что за идея запередь двух родовитых абитуриентов в одном помещении сразу после конфликта? Так ведь и до смертоубийства дойти может.

Пубертат и накал эмоций, помноженные на уже вполне оформившиеся Силы некоторых слушателей подготовительных курсов действительно могли привести к беде даже не смотря на оборудованную по самым высоким стандартам медсекцию. Она, кстати, пустовала крайне редко.

Впрочем, и сам Алексей комментарий адресовал скорее воздуху, чем своему "сокамернику".

В общем коридоре было малолюдно. Студентов еще нет. Они прибудут через три месяца. А вот абитуриенты уже с июня съезжаются со всей империи, чтобы получить лучшее образование в стране. Для многих это действительно жизненный шанс добиться положения своими усилиями. И, надо сказать, возможность была вполне реальной. В это заведение если и зачисляли по блату, то только под очень большим прессом. А такой на курируемое лично императором Петром Романовым учебное заведение по определению оказать могли очень и очень немногие. Так что могли сюда пробиться и слабосилки, и простолюдины.

В общем-то, темноволосый крепыш считал подобный шанс и своим. Это Артем без труда устроится по жизни как официальный наследник Великого Рода. А вот ему придется постараться. С другой стороны, Приимков своему неприятелю не завидовал. Слишком велико ожидание общества — попробуй ему соответствуй. И да, он не перестанет прикалываться на эту тему, но прекрасно осознавал, что вид "с иголочки" вызван вовсе не метросексуальностью, а той самой необходимостью доказывать, что достоин столь высокого звания.

Двое мужчин молча наблюдали за изображением на видеопанели, занимающей едва ли не полстены кабинета. Впрочем, объективности ради, следует добавить, что не слишком большого кабинета.

Однако вполне себе комфортного. Его владелец, седой широкоплечий мужчина со шрамом на левой половине лица, искренне считал, что пусть в огромных залах сидят те, кому положено по статусу и званию. Например, его начальник. Некогда генерал, а ныне ректор Пожарский. Вот уж у кого самый настоящий аквариум!

— И что я должен тут увидеть? — Поинтересовался тот самый генерал-ректор, удобно устроившись на одном из стульев в кабинете своего зама по безопасности. — Ингварь Григорьевич, сейчас, конечно, не разгар учебного года, но дел у меня полно!

Обычно он обращался к своему заму по имени-отчеству только когда был сильно недоволен, либо хотел подчеркнуть свои слова.

Глава службы безопасности ММГУ откинулся на спинку своего кресла, но отвечать не спешил. Тут следует отметить, что именно про него в московских салонах можно было нередко услышать шепотки "тот самый Минин", неизменно отпущенные тоном хоть и приглушенным, но обязательно уважительным. А иногда и с нотками страха. Обоснованного.

Его начальник, кстати, на ответе настаивать не стал. Не смотря на собственное же ворчание, он прекрасно понимал, что Московский Ловчий, как его зама нередко называли в определенных кругах, просто так дергать его не будет. Значит, что-нибудь интересное он сейчас расскажет. Однако сложившийся за многие десятилетия стиль общения доставлял удовольствие им обоим. Так что ворчали они оба по поводу и без постоянно. Ходит легенда, что в особо острые моменты их "обсуждений", иные секретарши в приемных сидели на глазах. Так ли это, доподлинно неизвестно. Но пару раз их дебаты рукоприкладством заканчивались.

Пока же на экране видеопанели не было ничего особенного. Всего лишь изображение одной из запасных аудиторий, где расположились двое мальчишек. Первый сел за одну из парт, сложив руки перед собой. Не было в нем ничего заслуживающего внимания. Длинные светлые волосы, завязанные сзади в хвост, да темный пиджак. Большего не позволяли сказать неудачный ракурс камеры и "естественное" увеличение. Впрочем, если бы Ловчий хотел акцентировать внимание на чем-то конкретном, то наверняка бы увеличил изображение. Второй абитуриент был стоял у доски. Темная рубаха скрывала явно спортивную фигуру, а светлые джинсы... Ректор поморщился. Да, в угоду демократичности ныне допустимо ношение этого изобретения американских рабочих в стенах университеты, но лично он помнил еще времена...