Вроде бы с церковью вопросы порешали, должен быть порядок, и настоятель не должен под меня копать. Я же дал понять, что могу и деньгами помочь.
Как-то мы с сестрой шли вдоль реки. Здесь кварталы зажиточных граждан и вроде бы безопасно, но на всякий случай у нас есть сопровождение. Вдруг я увидел на берегу паренька, который пытался пристроить камень у себя на шее. Преодолев рывком метров семьдесят, я схватил его, когда он уже шагнул в воду. Я швырнул его на берег, и кинжалом срезал верёвку. Тут же ко мне подбежали два охранника, не понимающих, что случилось, и грозит ли мне опасность. Я всех успокоил, и приказал поймать две пролётки. Загрузились все и поехали в наш дом. Там паренька отдал дядьке, чтобы отмыл, покормил, представил на беседу.
– Натали, я буду изображать строгого графа, а ты поговори с пацаном, как бы на равных. Ты ему не говори, что ты моя сестра. Может, он тебе расскажет, чего топиться собрался?
Всё оказалось банально просто. Паренёк работал подмастерьем у ювелира, но тому он не нравился, и ювелир хотел его выгнать. Там же работал старый мастер, который не давал выгнать подмастерья. Но у него стало совсем плохо со зрением, и он перестал работать в мастерской. Уходя он объявил, что оставляет свои инструменты этому пареньку. После этого ювелир задался целью травить и выживать парня из мастерской. Тот всё сносил, так как у них со старым мастером не было других доходов для пропитания. А сегодня мастер заявил, что парень украл у него кристалл сапфира и пока не вернёт, пусть не появляется. От отчаяния парень и решил искупаться с камнем на шее.
Я дал команду привезти старого мастера, потом оплатил его лечение у мага жизни. Спросил, что делать с инструментами. Решили забирать инструменты у того негодяя. Я приказал вызвать стряпчего и дознавателя из мэрии, наряд городской стражи во главе со знакомым сержантом, и только после этого мы пошли к ювелиру. Увидев нашу группу поддержки, ювелир сначала струсил, но потом решил «взять на горло». Он начал кричать на парня, обвинять его в воровстве, попытался даже схватить и ударить его, но получил дубинкой в лоб от стражи. Когда старый мастер потребовал вернуть ему инструменты, этот тип заявил, что он этого человека не знает, никаких инструментов тот ему не оставлял, и, вообще, всё это наговор на честного человека. Только он забыл, что в этом квартале все ювелиры, и все друг про друга всё знают, а его непорядочность уже многих достала. Поэтому дознаватель быстренько опросил свидетелей, стряпчий составил протокол, и ювелира поставили перед выбором: отдать инструменты и заплатить штраф в десять золотых, или пойти в тюрьму и там ждать судебного решения. Этот человек был настолько жадный, что вполне серьёзно думал, не пойти ли ему в тюрьму. Я подсказал стряпчему, и тот объяснил этому скряге, что решение суда не будет мягче этого протокола. С него ещё затребуют оплатить содержание в тюрьме, судебное разбирательство и заседание суда.
Главное, мы забрали инструменты мастера ювелира. Не то, чтобы они были дорогими, просто их негде было купить.
Теперь у меня были свой ювелир с учеником. Я подписал с ними договор. Честно говоря, он был для них почти кабальный. Но без меня они бы уже умерли: парень, Семен, в реке, а старик, Тадеуш, с голоду. Сейчас старика излечили, и он может заниматься любимым делом. Я поручил ему обучение парня, который должен отработать на меня не менее десяти лет. При выполнении внешних заказов он пятьдесят процентов прибыли перечисляет мне. Сейчас я им выдал пригоршню драгоценностей из шкатулки Матиаса Гофмана и поставил задачу переделать их все. Камням улучшить шлифовку, где-то изменить огранку, золотую и серебряную оправу переделывать так, чтобы изделие становилось красивым. Пусть трудятся, пока у меня для них нет работы над амулетами.
Матушка, наконец, устала от контактов с городскими бездельницами, я ещё удивлён, как это она три месяца продержалась. И мы вернулись в замок. По моей просьбе, нас с сестрой стали учить ездить на лошадях. Мне исполнилось четырнадцать, а сестре двенадцать лет. Меня по-прежнему гоняют в плане физической подготовки, но я уже начал отрабатывать движения и стойки для фехтования.
Оружие отца я вернул в кабинет, но что-то не даёт мне покоя. Когда мастер ювелир перебрался сюда, в замок, я принёс ему ножны от шпаги и спросил можно ли их разобрать, а потом снова собрать? Мастер сказал, что попробует. Он пробовал три дня, а потом за мной прибежал Семен. Оказалось, что внутри ножен спрятаны две карты, точнее, два небольших фрагмента карты. Ножны заняли своё место в шкафу, а я каждый день пытался найти на карте графства те места, которые указаны на картах из ножен. И, кажется, я их нашёл. Ориентиром послужили деревни, на картах из ножен не были указаны названия деревень, но сами деревни были показаны кружками. Главным на этих картах было то, что на них были нанесены два крестика. Около одного стояли цифры, обозначающие число тридцать, и была заштрихованная надпись. Около другого крестика стояло число двадцать. Заштрихованную надпись я прочитал, как «аметист».
На северо-востоке графства расположились невысокие горы, как на северо-востоке Башкирии, старые, поросшие лесом с покатыми склонами. Старые горы вполне могли скрывать пещеры с месторождениями драгоценных и полудрагоценных камней. А может быть, там старые шахты, и указана их глубина. В любом случае, надо ехать.
Я честно рассказал, своему командиру дружины, бывшему капитану, виконту Матею тот Беккеру, о том, что собираюсь сделать. С этого дня меня начали тренировать лазать по верёвке, подтягиваться, карабкаться по стене замка, цепляясь за неровности и щели между камнями. На интенсивные тренировки ушло два месяца. Параллельно с этим мы занимались с магом. Он сумел разобраться с назначением наших амулетов, и всех тех, что были в шкатулке Матиас Гофман. Из числа полезных для меня и нашего поиска были три: небольшой светлячок, очень мощный светляк, и щит. Щит был в кулоне сестры, именно его хотел прикарманить маг, который мою информационную матрицу загрузил в это тело. Больше я с ним дел иметь не хочу, но об этом позже. Так вот, всё упирается в то, что мне нужно уметь управлять этими амулетами. Тот Беккер подтвердил, что слишком рано инициировать мага опасно, внутренний источник ещё не закончил формирование, и его очень легко сжечь. Ни один маг не возьмётся за такое, если будет чувствовать ответственность. Так что раньше шестнадцати лет, мне это не светит. Кстати у девушек, обычно это пятнадцать лет, или, даже, четырнадцать, у них организм взрослеет раньше.
В общем, я решил первый раз съездить в те края без магических амулетов, с фонарём на основе свечи. Есть ещё масляные фонари, но они слишком опасны при путешествии в пещере. Собрались быстро, за два дня, и поехали. Сначала доехали до деревни, которая была ближайшей к крестику на карте, но деревня нам не понравилась. Население смотрело на нас как на врагов. Вроде бы мы им ничего сделать не успели. Кстати эта деревня входит в баронство Мардел. А другая деревня и территория где стоит крестик, входит в баронство Ляруг. Переехали в эту деревню, тут к нам отношение ровное. Мы наплели, что в этих местах сто лет назад была битва, погиб родственник графа, и он приказал искать место захоронения. Обещали, что могилу раскапывать не будем, но там должны быть памятные знаки, если их найдём, значит это и есть могила родственника графа. Девять дней мы методично прочёсывали местность. Здесь были три карстовых воронки, но пещер или шахт не нашли. На девятый день я принял решение обследовать эти карстовые воронки. Начать решил со средней воронки, точнее ямы, она более других совпадала с крестиком. Эта воронка представляла собой небольшой овраг, поросший травой и деревьями. В середине этого овражка была яма, стенки которой представляли собой крупные камни, а на дне стояла лужа с водой. Меня обвязали верёвкой, и я спустился в эту яму. В одной из боковых стен между камней обнаружилась дыра, в которую спокойно мог пролезть человек. А дальше это пространство между камнями уходило вправо и вниз. Я бросил туда камешек он простучал по камням и, вроде бы, остановился, но через несколько секунд послышался слабый всплеск.
