– И кто же вам продал этот дом?

– Сама графиня!

– Говорите, где эта купчая лежит, я хочу её увидеть.

– Если вы её порвёте, это ничего вам не даст, в мэрии хранится контрольный экземпляр.

– Нет, нет, я к таким документам отношусь очень серьёзно, поверьте. Так, где лежит этот документ.

Он сначала сказал про сейф, за шкафом, а потом его глазки забегали.

– Как-то неправильно ведёт себя господин управляющий. Делайте всё очень осторожно.

Третий, или Мартин, взял управляющего за горло и сказал:

– Если там есть ловушки, и кто-то пострадает, то ты умрёшь, и умирать будешь очень долго, и очень болезненно, понял?

– Нет, просто там мои деньги, я надеюсь на вашу порядочность господа. Жалование у меня небольшое, и скопить такую сумму мне было непросто.

Действительно за шкафом был сейф, точнее вделанный в стену железный шкаф. Ключ нашёлся у Матиаса в кармане, когда сейф открыли, там было несколько полок. На нижней полке лежала стопка документов: купчие, расписки, удостоверения на право собственности.

Среди них действительно нашлась купчая, согласно которой этот дом графиня продала Матиасу Гофману за пятьсот золотых. Внимательно посмотрел на подпись. Рука подписывающего слегка дрожала. Матушкина ли это подпись уже было не важно, так как сверху стояла графская печать.

Как я удержался, чтобы не вонзить кинжал в горло этого мерзавца, я не знаю, но удержался.

– Итак, вы господин Гофман участвовали в мошенничестве в особо крупных размерах, что усугубляет вашу вину. Вы якобы купили дом у человека, который являлся по факту хозяином этого дома, но документально это нигде не оформлено. Матушка не вступала во владение этим домом.

Ой, как заметались глазки у господина Гофмана!

– Если не хотите сесть в тюрьму, садитесь и пишите дарственную. Мол, я, весь такой хороший, понял, что по отношению к молодому графу поступил неправильно, купив дом, который должен был перейти ему по наследству. Поэтому я этот дом просто дарю Томашу ту Фишеру, в знак многолетнего служения дому Фишеров.

Когда он написал эту дарственную, подписал и поставил свою печать управляющего, я снова подошёл к тому железному шкафу. Что тут ещё? На другой полке стояла шкатулка с драгоценностями и магическими амулетами. Ещё здесь был большой кошель с золотыми монетами и солидный мешок с серебром. По весу получалось около двухсот золотых и пятисот серебряных.

Оглянулся на управляющего, он судорожно сглатывал, понимая, что провалился. Не с его зарплаты столько скопить! Если ещё и драгоценности оценить, сумма возрастёт в разы. Мне не понравилось, что верхняя полка, находящаяся на уровне глаз взрослого человека была пуста. Я подставил стул и, поднявшись на него, внимательно осмотрел верхнюю полку. Её глубина была меньше, чем других полок.

– На верхней полке тайник, надо открыть, – на эти слова управляющий рванулся из комнаты, но я упал ему под ноги, он запнулся и рухнул на пол. Сверху на него навалился дядька.

Потом меня подняли, похвалили, сказали, что я дурак, и лезу не в свои дела. А Гофману связали ноги, посадили на стул, и примотали к стулу. Павел ещё раз обшарил одежду управляющего и за воротником нашёл потайной карман, в котором был ключик, больше похожий на отмычку. Этим ключом он открыл тайник на задней стенке шкафа. Там лежала графская печать, графский перстень, два магических амулета и тетрадь. Это была тайная бухгалтерская книга господина Гофмана. Полистав эту книгу, я взялся за стопку документов с нижней полки. Оказалось, что почти три тысячи золотых вложены Гофманом в виде пая в различные предприятия, которые должны были приносить доход до пятисот золотых в год.

– Пиши расписки, что ты передаёшь мне все эти паи.

– Вы меня убьёте, потому что мне ничего не оставляете. Зачем мне что-то писать, если всё равно смерть.

– Мне должно быть стыдно? Да? А кто тот молодой человек, который представился мажордомом?

– Нет! Господин граф, Ваше Сиятельство, я вам всё отдам, только пообещайте мне, что вы его отпустите. Я дам вам любую клятву, что отдам всё, только не трогайте его.

– Сын, что ли? Я его оставлю в живых, а он будет всю жизнь мне мстить?

– Нет, я напишу ему записку, чтобы он уехал из этого королевства.

– Ну, давай попробуем. Но если он тебя не послушает, и попытается кого-то убить, он умрёт.

– Развяжите мне правую руку, я напишу ему письмо.

Когда он закончил писать, я протянул руку за письмом и прочитал его. Если верить содержанию, то всё нормально. Матиас Гофман написал, что он попался, ищейки идут по следу, и он бежит из этого королевства. Афера с домом тоже раскрылась, поэтому ему также нужно срочно бежать из королевства. Даже была фраза: «Не вздумай кому-то мстить, и сам погибнешь и мне навредишь». Вроде бы всё нормально, если только сам факт такого письма не является условным сигналом.

Я дал слово, что пока его сын не нападает сам, его не тронут. После этого управляющий написал дарственные на все те вклады, которые он сделал в разные предприятия.

– Я готов, – сказал этот человек, ещё сохраняющий долю мужества. Хотя он вор и негодяй, но ведёт себя достойно.

– Господин Гофман! У меня бухгалтерия не сходится, ещё две тысячи не хватает. Я понимаю, что вы хотели их оставить сыну, но пусть радуется тому, что останется жив. А деньги пусть сам зарабатывает. Так, где эти деньги?

Привязанный к стулу человек вздохнул.

– Там нет двух тысяч, там только тысяча семьсот золотых, они в банке, на моём счёте.

– Выпишите вексель!

– И ещё, господин Гофман, в кабинете отца на полке лежали такие длинненькие штучки, где они?

– Вон под той половицей.

Я не знал, что управляющий забрал из кабинета, но на пыльной полке остался след от чего-то длинного и узкого. Павел подцепил ножом половицу, под ней оказался свёрток, а в нём шпага и кинжал, инкрустированные некрупными камнями красного и синего цветов. Ножны у шпаги были немного странные, они были слишком толстые для шпаги, как будто их делали для меча.

После этого управляющего графством увели в подвал, и он там умер.

Мы поручили служанке развязать теперь уже бывшего мажордома и внебрачного сына бывшего управляющего, и передать ему записку от отца. Я поручил «серым» проконтролировать ситуацию.

Они пришли ко мне с печальными лицами.

– Ну?

– Он ударил девушку ножом и хотел добить, но я метнул нож, имеем два трупа в подвале.

– Что с девушкой?

– Пока жива, но не выживет.

– А если к магу жизни, к целителю?

– Это очень дорого!

– Она пострадала из-за моего чистоплюйства, и нашей общей глупости. Неужели я на неё денег пожалею? Организовывайте быстро! Что правильно: её туда, или мага сюда?

– Ваше Сиятельство, вы решение приняли, дальше мы всё сделаем!

Девушку спасли. Мои подчинённые, несмотря на мои ошибки, стали относиться ко мне ещё лучше. В вопросах принятия решений, относились как к взрослому, а вопросах тренировок гоняли меня так, словно с цепи сорвались, но никогда не переходили черту, когда тренировки могли нанести мне вред.

– Томик, там приехали какие-то люди, говорят, что они новая стража замка, говорят, что ты всё знаешь. Томаш, что происходит?

– Матушка, всё правильно, они должны были приехать, пойдём я тебя познакомлю, потом ты подпишешь кое-какие бумаги.

Во дворе выстроились новый и старый состав дружины, а так же присутствовали командир моей дружины капитан, виконт Матей тот Беккер, и новый управляющий графством капитан гвардии Милан ту Наворотный.

Я поблагодарил старый состав дружины, выдал каждому по пять золотых, это им подъёмные на новом месте службы. Попросил показать и рассказать новичкам, где они прячут выпивку от лейтенанта и от графа, указать на особенности службы. Всё это до завтрашнего утра, завтра построение с передачей полномочий. Познакомил матушку с командиром «нашей» дружины тот Беккером. Всё что связано с охраной замка производило на матушку отталкивающее впечатление. Эти изверги, в последнее время, издеваются над Томиком, и он сам заявляет, что ему это нужно. Ужас!