Там, где храм, полный богатств, там и дворец короля рядом. А там, где дворец, там и резиденции аристократов. Аппетит, как говорится, приходит во время грабежа.

Тут надо сказать, пусть мы на тот момент этого и не знали, но проблемы с архетипами начались по всем землям смертных. Что прояснилось в следующие дни. Не по всем стихиям. Как мы подозревали, какие-то боги выжили. В общем, к чему я это... Пока шёл грабеж, Сарко как-то умудрился передать весточку Октону. Который в тот момент свои проблемы решал в связи со взбунтовавшимися стихиями. Но отказаться от грабежа страны, которая ему, считай, войну объявила, не смог. И через пару часов в столицу амаранцев вошли войска короля, на скорую руку, без подготовки, переброшенные через порталы.

К тому моменту Сарко главные ценности уже переправил к себе во дворец, так что не жалко.

Потом была бойня. Аристократическую верхушку, пользуясь тем, что они были в большинстве своём не в кондициях, вырезали. Что я благополучно пропустил. Сидел у храма, недалеко от трупа короля-мистика и медитировал. Силы восстанавливал. Вполглаза наблюдая за тем, что происходит.

Ещё через несколько дней по нашему королевству прокатилась новость, что король Октон вместе с верным вассалом, Сарко Тоном и наследником павшей империи, императора и Убийцы Богов, уничтожили вражескую армию, вторгшуюся на земли королевства, и победили Безумного Жреца, виновника в сговоре с принцем Этаном, для свержения бывшего правителя и последующего захвата Семнадцати Герцогств.

Ну и да. Отныне на наших землях, благодаря развернувшейся пропаганде от Октона, наследник, то есть я, фигура положительная. Чуть ли не герой легенд и мифов, который в одиночку уничтожил целую армию и, будучи знающим, убивал мистиков. Как мне шепнул Сарко, эта пропаганда была частью их с королем соглашения, когда он приглашал его к грабежу амаранцев.

Вот такие дела.

Которые разворачивались по большей части без нас. Мы же с Каей отправились на заслуженный отдых и уже четыре дня занимались тем, что… Ну, пили в основном. Точнее, я пил. Кая всякие вкусности уничтожала. Власть над светом к ней где-то наполовину вернулась. Я же таких проблем не испытывал. Получается, бог путей жив ещё. Ну, пусть живет, мне не жалко.

— Что дальше? — спросила Кая, болтая ногами.

— А? — вяло повернул я голову.

Думать не хотелось. Пить-то я пил, но опьянеть получалось с трудом. И пил вовсе не празднуя победу, а чтобы заглушить ту гадость, что появилась внутри. Как-то определить, что это за гадость, у меня не получалось. Причины возникновения я знал — мне теперь кошмары снились, каждую ночь напоминания о том, сколько я убил. Как глаза прикрою, так сразу тысячи и тысячи трупов появляются в воображении. Это не чувство вины. Виноватым я себя не чувствовал. Сделал то, что должен. Выбрал трагедию для чужого королевства, а не этих земель. За что тут себя винить? Нет причин. С точки зрения солдат и воинов, я поступил абсолютно верно. Отчего менее тошно не становилось.

Кая то ли сама в раздрае пребывала, то ли тактичность проявляла, но с вопросами не лезла. И правильно. Мне достаточно было того, что она просто рядом. Посмотришь, как за обе щёки что-нибудь вкусное уплетает, и сразу как-то легче на душе.

— Ты долго хандрить собираешься? — спросила она, прервав период молчания. — Надоело уже, если честно. Я эмпат, если ты забыл.

— Не знаю, что с этим делать, — честно ответил я.

— Алкоголь явно не помогает.

— Почему же. Немного — помогает.

Эта гадость, которая не поддавалась определению, находилась в центре груди, растягивая свои щупальца по всему корпусу. И с каждым днем она становилась чуточку меньше.

— Да-а? — протянула она со скепсисом. — Не похоже. Может, тебе чем полезным заняться? А то, знаешь ли, я бы не хотела, чтобы у меня муж был алкоголик. Ещё пузо себе отрасти. Представляешь, каким боровом станешь с твоими-то кондициями? На меня залезешь и раздавишь.

— Смешно, — улыбнулся я. — Если уж на то пошло, то ты столько ешь, что рискуешь первой растолстеть.

— Мне-то тебя даже толстой не раздавить, — засмеялась она.

Говорю же. От того, что она просто рядом, уже легче.

— А мы ведь не женаты, — заметил я.

— Ты это к чему?

— Ты про жену только что сказала.

— Да? — удивилась она. — Это у тебя пьяные галлюцинации.

— А почему мы не женаты, кстати?

— Потому что ты не звал, а я не соглашалась.

— Так давай.

— Что давай? — невозмутимо спросила Кая.

— Поженимся. Чего тянуть?

— Ты в курсе, что это ужасно не романтично?

У меня крутились на языке ответы, но ни один не тянул на красивый, поэтому я заткнулся. А то так и поссориться можно.

— Кажется, — Кая верно оценила мою паузу, — ты забыл, что я, вообще-то, герцогская дочка.

— Мне попросить твоей руки у Сарко? — мне это показалось настолько забавным, что я глупо… хотел сказать, что захихикал, но нет, забулькал.

— Это было бы интересно, — ответила Кая. — Но я про другое. Жених должен соответствовать. А с тебя что взять? Ни кола, ни двора. Ещё и пьешь.

— Вообще-то, я прославленный герой.

— Нищий герой, — засмеялась Кая. — Все деньги на специи пустил.

— На этих землях правят знающие, если мы говорим о герцогствах. Не думаю, что для меня сейчас проблема захватить любое из них.

— И получить восстание с саботажем в ответ. Так себе тыл, чтобы детей растить.

— То есть надо вырезать всех потенциально несогласных и поставить во главе своих людей? Это не проблема. Уж учеников я найду и подрастить в силе их смогу.

Кая покосилась на меня, оценивая, насколько серьезно я говорю. А я и сам не знал. Шуточки про очередную резню в моем исполнении теперь звучат как-то… странно, что ли. Ведь и правда могу устроить.

— Эрано, — очень серьезно, тихим голосом сказала Кая. — Про герцогство я шутила. Не надо свергать аристократов. Устроиться по жизни мы и так сможем.

— Так это значит, ты согласна?

— Согласна, — не стала вилять она хвостом. — Но сначала давай разберемся с проблемами.

— Какими? Теперь непонятно, что происходит и есть ли кому-то дело до нас.

— Слава имеет разные стороны. Не все из них приятны.

Как мне показалось, Кая это в тот момент брякнула просто так. Точно попав в суть. О чем мы с ней ещё не знали.

— Это всё пустое. — Я решил, что пора поставить точку в этом разговоре. — Так что становимся мистиками, разбираемся со всеми врагами и... уходим на покой? Или вперед, к обретению бессмертия?

— Знаешь... Мы ведь много с тобой путешествовали, с разными врагами дрались, боги на нас целую охоту устроили. Так?

— Так, — кивнул я, не понимая, к чему она клонит.

— Но ни разу, даже на уровне слухов, мы не слышали о детях богов.

— Эм... — подвис я. — А ведь и правда. Их скрывают? Боги не заводят детей? Учитывая, что мы о них знаем, большой передел власти случился две тысячи лет назад и их потомки могли банально не дожить до этих дней.

— Звучит неубедительно, — ответила Кая. — Во-первых, мы знаем, что боги могут появляться на этих землях. Во-вторых, мы также знаем... Точнее, можем логически предположить, что их, богов, в целом не так много. Несколько сотен богов и бессмертных? Ну, пусть тысяча. Это размер крупной деревни. Где обитатели знают друг друга многие века. Это я к тому, что они по-любому должны выбираться куда-то сюда, чтобы развлечься. А ведь развлечения часто приводят к появлению бастардов...

— Это лишь догадки.

— Догадки, которые лучше проверить, — заметила Кая.

— То есть ради детей ты готова отказаться от божественности? — несколько удивился я.

Не тому, что Кая готова на это. А самой формулировке вопроса и тому, что он может встать перед нами.

— Почему это? — вскинулась она. — Воспитаем маленьких засранцев, выпустим в мир, а потом уйдем дальше.

— Как и говорил мой отец, — вспомнил я.

— Мудрый человек, — хмыкнула Кая. — Не хочешь его найти?

— Надо бы. А то как-то завертелось всё...