Получив от сестер достаточно навыков для проведения древних ритуалов, в тот же вечер я обратилась к лесным богам. Они откликнулись на призыв и дали подсказку, хотели, чтобы я разобралась. В первую очередь следовало раскрыть, чем парочка занималась до того, как попала сюда. Мне указали на тонкий след, ведущий на другой континент, и уже следующим днем я отправилась на поиски. Где я только не колесила, точно повторяя их путь. Мерзавцы скитались по миру, будто искали смысл бытия. Они творили ужасные вещи! Либо я не знала Вильяма, либо, связавшись с подлой шлюхой, он сильно изменился. Очевидно одно: тварь давно мечтала раскопать нечто личное и очень важное. Ирика была очередной в ее списке. Осознав трагичность ситуации, я примчалась обратно, но, по наивности, вместо того, чтобы отправиться прямиком к королеве, поехала к мужу.

***

Прежде чем постучать, Анезка пятнадцать минут стояла в подъезде, истекая холодным потом и набираясь смелости. Но даже после затянувшихся душевных терзаний у нее вышло так неуверенно, словно скребся маленький мышонок. Послышались едва уловимые, осторожные шаги, спутать которые было невозможно. Вильям. Сердце в груди бешено заколотилось, отбивая такт молота об наковальню. Дверь распахнулась, и взгляд гостьи непроизвольно скользнул по роскошному полуголому телу: расстегнутая рубашка оливкового цвета обнажила упругие кубики пресса, а облегающие боксеры приличное достоинство. Если он кого-то и ждал, то точно не ее. Приветливая улыбка медленно сползла с губ, и, из восхитительного самца, хозяин дома мигом превратился в разъяренного мужлана.

– Мне казалось, мы все выяснили. Зачем приперлась? – не успел он опомниться, как девушка бесцеремонно вломилась в помещение и с безуминкой в глазах забегала по квартире. – Кого-то потеряла?

– Мелинду!

По лицу молодого человека пробежала тень, в которую поочередно вмешались: сомнение, замешательство и напоследок – боль и обида. Но также быстро, как появились, эмоции исчезли, и, сквозь зубы, он прошипел:

– Ее здесь нет. Не утруждайся!

– Хочу убедиться! – резко бросила Анезка, не поворачивая головы. – Твоя сучка – исчадие ада! От нее можно ждать, чего угодно. Как ты посмел?! – верещала она, не обращая внимания на возмущенные возражения и продолжая носиться от штор к шкафу и обратно. – Я боготворила тебя, а ты… Что она предложила? Деньги, власть? Или гадина умеет нечто особенное? Уверена, ты ее не любишь, причина в другом. Убью дрянь!

– Ты никого не тронешь, – надменно заявил Вильям, облокотившись на кухонный дверной косяк, где сейчас вела поисковую операцию незваная гостья. Уверенности в голосе было столько, что она еще больше раздражала и без того раздосадованную девицу.

– Неужели?! Ты унизил меня, хладнокровно предал и прогнал. Стерва – твоя главная ценность. Расправлюсь с ней и сделаю тебе больно!

– Кишка тонка, – самодовольно усмехнулся молодой человек.

– У меня – да, но не у Ирики.

– Ты не посмеешь, – не теряя самообладания, парень расправил сложенные на груди руки. Как бы он ни храбрился, чувство дискомфорта заставило его нахмуриться и запахнуть рубашку.

– Еще как «посмею», – ехидно передразнила Анезка. Воцарилась тишина, и она вдруг ощутила, что муженек прекрасно понимает, кто перед ним стоит. Девушка замерла, как вкопанная. – Ты в курсе о нас, так? И не Первосущная тебе рассказала, – суровое лицо собеседника подтвердило догадку. – Как давно? – он неопределенно пожал плечами. – Значит еще с момента расставания. Она тебе донесла? Вот почему ты возненавидел меня и стал призирать. Неужели тебя заставил сбежать страх? Ты же ничего не боишься.

– «Страх»? – по комнате раскатился презрительный смех. – Ты бредишь, детка. Это вам, уродливым отродьям, надо бояться. Я ушел, потому что сама мысль, что я делил ложе с мерзостью, была противна и выворачивала наизнанку. Впервые увидев ваш истинный облик, я чуть не блеванул.

– Ты что, не понимаешь, как ранят твои слова? Куда делся добрый, нежный, заботливый Вильям? Когда он успел превратиться в подлеца? Негодяйка затуманила твой разум, заставила поверить в то, чего нет.

– То есть, ты не выглядишь, как уродливое корявое нечто, с колючками, торчащими по телу и отвратительными перепончатыми крыльями за спиной? – усмехнулся парень, брезгливо искривляя рот.

– Ты прав, я тошнотворна, но люблю тебя искренне, а она использует. Ты нужен гадине для достижения своих целей. Она же, как и я, не из вашего рода!

– Пускай! Зато ей хватило смелости открыться, – молодой человек подошел к бывшей жене впритык и, грозно нависнув, с ненавистью прошипел: – И не тешь себя иллюзией, что наш брак разрушила Мелинда. В его крахе виновата ты одна! Истерики, ревность, глупость, – я бы еще стерпел, но вранье… Ты лгала столько лет, скрывалась под чужой личной и после рассчитывала, что я прощу и никуда не денусь? Как бы ни так. Доверься ты раньше, – ядовито добавил он, желая добить и растоптать ее чувства, – возможно, я и не посмотрел бы на другую.

– И как? Доволен финалом романа? Стоят ваши гнусные преступления отказа от тихой, достойной жизни?

– Не понимаю, о чем ты.

– Все ты «понимаешь». Я отследила ваш путь от Дании до Финляндии. Мне открылось много любопытного.

– И что же ты узнала? – отступив на три шага назад, парень вернулся в прежнее положение и скептически хмыкнул.

– Зря ухмыляешься. Меня направили лесные покровители, указали исходный пункт, – с фанатичным благоговением затараторила Анезка. – Начав с него, я исколесила пол планеты, пока не попала в небольшой камерунский город, близ фаунистического заповедника Джа. Вы много путешествовали, но конкретно в этом месте оставили настолько яркий отпечаток, что я сразу учуяла «кровавый след». Поначалу я сомневалась, что трагедия, случившаяся там – ваших рук дело. Сунуться в опасные и хорошо известные проклятому миру земли, хватило бы наглости разве что сумасшедшим. И не потому, что там осел африканский клан, а потому что среди прочих шести бытует мнение, будто он наиболее свирепый и беспощадный. Представительницы общины предпочитают большую часть жизни проводить в естественном обличие, блуждая с феями-мужчинами в экваториальных лесах. Мало кто из них выбирает цивилизацию. Среди смертных постоянно обитает лишь матка, сотня ближайших соратников, да охрана. Все как на подбор: остервенелые, жестокие и безжалостные. Коренное население считает их богами, что усугубляет ситуацию троекратно. Тронь хоть одну «азизу», как нас называют в тех краях, и люди сами забьют тебя до полусмерти. Но вы оказались безумнее, чем я предполагала, и действительно посещали камерунский улей. Я была обескуражена и напугана вашим выбором. Скажу честно, мне понадобилась вся смелость, чтобы отправиться на разведку к своим же сестрам.

– «Кровавый след», отлично, – парень раздраженно приподнял брови, всем видом показывая, что бредни бывшей жены бесили больше, чем ее присутствие. – Не стесняйся, продолжай нести чушь.

– Не смей выставлять меня дурой. Мои слова подтвердит ни один свидетель.

– И все они, разумеется, твои сородичи.

– От чего же. Пусть не твою пассию, но тебя легко вспомнили и местные, – девушка жеманно скривилась и язвительно изобразила несколько писклявых голосов: – «Такого красавца забыть сложно». «О, он такой милаха!». «А какая у него шикарная попка», – она мигом сменила тон на серьезный и с сожалением заключила: – Порой внешняя привлекательность играет против того, кто хочет держаться незамеченным. Отсюда вопрос: не смущает, что стерва всегда в тени? Подставляет тебя, а сама прячется. Что она натворила, если без конца скрывает личность?

– Я убежден: у Мелинды нет проблем с законом.

– В вашем мире – да, а как насчет нашего? Кому нечего опасаться, тот не таится от окружающих. Почему ты ее выгораживаешь? Скажи правду!

– Вот тебе «правда», – внутри Вильяма закипал адский котел, – но, только чтоб ты отстала. Мы заезжали в то гиблое поселение, гнили почти неделю. Но зачем и почему – оправдываться не обязан, ни перед тобой, ни перед кем-то другим.