На политическое кабаре вечного лицемерия разумным людям было тошнотворно смотреть уже к 2005–2006 годам, когда из-под ширмы евроинтеграторов под брендом Ющенко полезли рейдеры, бездарные управленцы, международные аферисты, министры юстиции без юридического образования, но с паспортом США, националисты бандеровского и петлюровского толка, классическая олигархия второго эшелона, ЦРУ и USAID[6].

Все это не мог не видеть рядовой украинский житель. И он видел. Наблюдая за происходящими процессами изнутри, будучи включенным на уровне бытовой жизни, обыватель вырабатывал презрение к постоянным обманам. Тем не менее понимая, что с каждым годом общественного и государственного становится все меньше, поэтому главное – выжить. Выжить, маневрируя между уличной преступностью, повесткой из военкомата, курсом доллара, рыночной ценой на отопление и европейской – на бензин. Жить в таких условиях, имея перед собой перспективу встретиться с отморозками, описанными выше, – не самое простое испытание. Но куда лучше, чем когда отморозки каждый день обстреливают полуторамиллионный город.

Под угрозой террора, понимая безвыходность ситуации, подавляющее большинство жителей постУкраины перешли в режим максимально отстраненного обывателя – «хатаскрайника».

«Хатаскрайник»[7] – украинская национальная форма максимально отчужденного от общества и государства обывателя. Эгоистическая, прагматичная, многоликая и многовекторная социальная форма жителя постУкраины.

«Хатаскрайник» – это не только национально-культурная традиция, но и общественно-политическая практика. Евроинтеграция привела к тому, что самые работоспособные уезжали в ЕС, потому что разница в доходах позволяла содержать родителей и детей. Так на постУкраине выросло целое поколение, воспитанное бабушками, которое с рождения получало деньги из Евросоюза. Сколько миллионов таких местных жителей из самой крайней хаты?

«Хатаскрайник» – это форма политической мимикрии для адекватного человека, который просто боится называть вещи своими именами, потому что любые споры с вооруженным опэгэшником не имеют смысла.

Наконец, для бывших «сепаров» и так называемых пророссийских «хатаскрайничество» сегодня – единственная возможность физически выжить.

Плюс не надо забывать, какой взнос в формирование «хатаскрайничества» сделали отечественные пропагандисты со своим «не так восстали», «оккупацию еще надо заслужить», «криптобандеровцы» и прочими ехидными насмешками из безопасных мест. Трагическая судьба Олеся Бузины показала всем жителям постУкраины, сколько реально стоит жизнь и какое количество вооруженных людей с радостью выполнит подобные заказы.

Поэтому винить «хатаскрайников» в «хатаскрайничестве» не следует. Только пожив вне террора как минимум полгода-год, житель постУкраины опять начнет доверять окружающим.

России предстоит интеграция миллионов людей, у которых доминирующая «хатаскрайная» позиция сформировала общественную модель коммуникации. На постУкраине роль общественного мнения выполняют «ястребы», требующие новых и новых «перемог». «Хатаскрайники» занимаются своими делами и слушают пропаганду с точки зрения безопасности – нужно знать обо всех нововведениях, чтобы не попасть под раздачу.

Интеграция регионов постУкраины – серьезное испытание для России. Общество не только нацифицировано, но также крайне подавлено и отчуждено. Публичное политическое насилие как форма унижения стало там нормой. На освобожденных территориях по мере налаживания мирной жизни «хатаскрайная» идентичность будет разлагаться, а доверие в обществе – восстанавливаться. Главный риск – проглядеть за «хатаскрайниками» мимикрировавшее нацифицированное меньшинство, которое таким образом уходит от ответственности.

Удобная позиция обывателя-«хатаскрайника» позволяла жителю постУкраины не замечать магистральных процессов, которые происходят в республике. «Хатаскрайник» просто вычеркнул из своего сознания бесконечную АТО на Донбассе, через которую «прокачали» несколько сотен тысяч мужчин. Не замечал работы иностранных инструкторов на полигоне. Церковный раскол воспринял как обычную телекартинку. Взрыв ЛЭП на границе с Крымом, перекрытие воды Крыму и Донецку тоже прошли мимо его внимания.

«Мои дети не сидят по подвалам, как чужие, – и слава богу!» – привык рассуждать «хатаскрайник» за восемь лет. Винить ли его за это? Каждый решает сам.

В нашем случае важно, что 24 февраля в виртуальную реальность «хатаскрайника» ворвалась настоящая жизнь, которой постУкраина живет уже восемь лет.

Поход в подвал, ночевка в метро, воздушная тревога, комендантский час, вода по графику, сокращения на работе, падение доходов, рост цен, дефицит и нервозный курс доллара. А еще – много вооруженных людей вокруг, каждый из которых несет потенциальную опасность, от которых «хатаскрайник» все эти годы держался подальше.

24 февраля 2022 года виртуальная реальность «хатаскрайника» раскололась, будто зеркало Снежной Королевы. Один осколок попал ему в сердце, и сейчас он ненавидит тех, кто разрушил его виртуальную реальность.

«Ведь все было так хорошо, пока все было только на Донбассе! У меня в Днепре (Киеве, Одессе, Львове, Харькове) все было спокойно! Верните мне мое 23 февраля!» – украинский «хатаскрайник» в бешенстве. На одной волне с ним – российский либерал и «общечеловек», которые все эти восемь лет находились в режиме «я – ромашка!».

Впрочем, не совсем. Украинский «хатаскрайник», разбуженный 24-м февраля, – это стихийная общественная эмоция. До 80 % жителей постУкраины ушли в «хатаскрайничество» и около 20 % так или иначе были выгодополучателями безгосударственной жизни.

Российские либералы и «общечеловеки» ориентируются на медиасигналы, поступающие из США и Великобритании. Как только можно будет перестать изображать украинца, наша прогрессирующая интеллигенция сразу сбросит маски. Этой прослойке глубоко плевать на судьбу «хатаскрайников» постУкраины, они просто отрабатывают повестку дня. Потребуется изобразить русских националистов или коммунистов – будут изображать. Шоу-политика строится на основе шоу-услуг. Возникает прослойка шоу-интеллигенции, для которой Владимир Зеленский – безусловный герой своего времени. Солидарность московско-питерской «тусовочки» шоу-интеллигенции с «тусовочкой» киевской – связи гораздо более крепкие, чем гражданство. Особенно если шале находятся в соседних швейцарских кооперативах, а дети учатся в одном частном заведении Лондонской области.

До тех пор, пока не завершится стадия «демилитаризации» в рамках СВО, в обществе постУкраины будет доминировать «хатаскрайническая» модель поведения.

Демилитаризация – необходимое условие для избавления от «хатаскрайнической» модели поведения.

Денацификация – переформатирование «хатаскрайников» из обывателей в граждан с позицией.

Будет происходить умиротворение постУкраины на районном уровне. После того как полгода-год населенный пункт поживет без комендантского часа, его можно будет считать нормализованной территорией. Пока эти условия не соблюдены, сложно говорить о состоянии мира в обществе и порядке в государстве.

ДНР и ЛНР уже восемь лет живут в состоянии комендантского часа, что не могло не сказаться на обществе. Ежедневные новости о гибели людей на соседних улицах и знакомых перекрестках не добавляют оптимизма. Не надо питать иллюзий – и в ДНР, и в ЛНР, и в Крыму предостаточно собственных «хатаскрайников». И они аналогичным образом деструктивно воздействуют на общество.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».