— Ты больной? Я чуть не задохнулась! — хотела наорать, а получился хрип, за рёбрами нестерпимо жгло, как будто мои лёгкие окунули в жидкую лаву, — придурок, — добавляю мстительно. Но этот гад и не думал обижаться. Стоял себе спокойно, засунув руки в карманы брюк, и посмеивался надо мной:

— Лили, ты слишком слабенькая. Надо почаще тренироваться.

— Тренируйся со своей дамочкой как-там-её из фотографии в журнале или вон у тебя чудная секретарша имеется, за которую ты стоишь горой, — знаю вышло плаксиво, а предполагалось язвительно. Но это не самая большая из моих проблем. Пока я, наклонившись вперёд, делала вдохи, за своими колкими словами позабыла, что хорошо бы временно попридержать язык или хотя бы проследить за сменой выражения лица главного босса. Но порочный поцелуй выбил из меня всё здравомыслие быстренько заменив на похотливые мыслишки. Посему Эдриану ничего не стоило вновь меня проучить. За мгновение он схватил меня ручищами разгибая мою спину и цепляя пальцами подбородок. Карие глаза высекали молнии, мои в испуге таращились. Что-то мистер главный босс сегодня чересчур буйный, а я слишком беспечная, рановато расслабилась в присутствии властного мужика… хм, сексуального властного мужика, подсказали мои яичники.

— Ли-ли-ан, — как же порочно и греховно он растягивает моё имя, влагалище сжалось, сетуя на пустоту, — ты слишком неопытна, чтобы играть со мной во взрослые игры. Я спишу неуважительное отношение на вспышку ревности. — Мой рот открылся, ибо в мозгах готовность номер один — изрыгать проклятия в ответ на беспочвенные обвинения в ревности. — Но если это была не ревность, а дерзость…, — он сделал паузу, иронично вздёрнув бровь, — то прямо сейчас я начинаю воспитательные действия.

Мой рот закрылся, а глаза вопили: «За что?». Эдриан правильно расшифровал мой немой вопрос:

— У тебя было предупреждение номер один за выходку с чашками кофе. Не прошло и десяти минут, как ты вновь позволяешь себе оскорбления в мой адрес. Если ты оказалась плохо воспитанной девочкой я не возражаю, но тебе придётся принять все последствия своего дурного поведения.

— Но…, — мои мозги отказывались работать в новой искажённой реальности. Сознание буксует на полную, увязнув колёсами намертво. Я не понимаю, как мне себя вести. Почему я вообще должна фильтровать своё поведение рядом с этим типом? «Может потому что он действительно твой самый главный начальник?» — первые проблески ума не внесли ясности, зато добавили раздражения. Не могу воспринимать его как своего босса, он постоянно нарушает мои личные границы, хватает, целует, теперь ещё и командует моим поведением. Только как разобрать на составляющие ужасную мешанину в своих мозгах и чувствах я не знала.

— Лилиан, — его голос казалось смягчился, но глаза оставались сердитыми, поэтому я продолжала молчать, решительно не поддаваясь чарующему до мурашек тембру, — для тебя многое в новинку. Я понимаю. Ты можешь не знать, как вести себя со мной, и это я тоже понимаю. Со временем мы узнаем привычки друг друга и обоим станет легче. Но ты должна прямо сейчас запомнить одну истину. Никогда и ни при каких обстоятельствах ты не будешь мне хамить. Я на многое закрою глаза: на твою неопытность, на твой дерзкий язычок, на твои страхи, которые мешают не только тебе, но и мне. Но глотать твою грубость я не намерен. Лучше тебе прямо сейчас вспомнить о манерах, чтобы не доводить ситуацию до того, как мой ремень окажется на твоей белоснежной сладкой попке.

«Господи Иисусе, святая Мария, Иосиф, куда я вляпалась? И куда делась привычная Ана?». По-моему, от шока я проглотила язык.

Эдриан видя моё замешательство и растерянность, обнял меня, не сильно прижимая к груди, его рука бродила по спине, возвращая уверенность, заставляя расслабиться и отпустить напряжение.

— Лили, вовсе не обязательно волноваться из-за каждой мелочи. Просто допусти, что я сам могу принимать за себя решения. Ведь как-то я добился того, что моя фамилия включена в название RLSCP?.. Я хочу целовать тебя! Только тебя! Не Бритни из журнала, не секретаршу Оливию, а тебя, свою Лили. И я в состоянии позаботиться о том, чтобы мой персонал не плевал в напитки, кому бы они не предназначались.

Бархатный тембр против моей воли всё же окутал меня приятным коконом, я разнежилась и расплавилась в уютных объятиях. Слова Эдриана лились ручейком, не уверена, что я вообще запомнила хоть что-то. Но то как он говорил и как обнимал, без агрессии, напора, выставления условий — это делало меня размякшим пластилином в его руках.

Твёрдые пальцы приподняли мой подбородок, а вторая рука провела нежно по щеке:

— Ты в порядке? — мой утвердительный кивок в ответ, и невольный взгляд на его губы. Зачем?! Не могу оторваться, они притягивают будто магнитом. Эдриан распознал мою безмолвную мольбу и, склонившись, подарил нежный ласковый поцелуй без языка, просто короткая ласка губами по моим.

— Пора вспомнить о работе детка.

Скомандовал мистер главный босс, отстранившись и разрывая объятия. Я почувствовала себя одинокой, но выглядеть озабоченной и сохнущей по мужику недалёкой девицей в глазах этого самого мужика — мой самый страшный позор. Поэтому плотно сомкнула губы, деловито кивнула и отважно зашагала к вороху бумаг, полностью покрывшему приставной стол, примыкающий к начальственному.

Отобранные Эдрианом специалисты, представляющие собой его личную маленькую армию, каждый в своей профессиональной области, были устроены в отдельный кабинет, огромнейшей площадью с большим количеством столов и самой разнообразной компьютерной техники. Принтеры, распечатывая бесконечный поток информации и различных документов, работали без перерыва. Фанкойлы, охлаждая воздух в помещении, где техники было раза в три больше чем людей, работали на полную мощность.

Майк-маркетолог из моего отдела теперь тоже трудился в новом кабинете для личных помощников мистера Сторма.

И только неудачница Ана, была удостоена сомнительной чести оказаться единственным выделенным сотрудником самим мистером главным боссом.

Как я и ожидала, за моей спиной шушукались. Все! В одночасье я превратилась из неизвестной новенькой — бывшей стажёрки, в супер-мега популярную одиозную личность. Ибо известность моя была настолько же далека от положительной, как если искать схожие черты, сравнивая Калифорнию и Аляску.

Подсознание невольно прокручивало фразу Эдриана, брошенную мне в лифте, что главное кем я сама себя считаю. Признаюсь, невозмутимость давалась мне с трудом, аутотренинговую мантру приходилось прокручивать в голове всякий раз, когда мне приходилось сталкиваться с многочисленными коллегами. А уж чего стоил каждый брошенный в мою сторону взгляд от мисс-убойный-бюст и говорить не следует. Хорошо, что Оливия не суперженщина, наделённая фантастическими способностями, иначе боюсь она бы давно прикопала меня в Долине смерти*.

[*Долина Смерти — межгорная впадина в районе пустыни Мохаве в штате Калифорния, известна как самое жаркое место на земле и самое засушливое место в Северной Америке]

Я так боялась опростоволоситься и показаться глупой студенткой перед главным боссом, что с маниакальной одержимостью сортировала, разбирала документы. Те, которые относились к маркетинговым и в которых я хоть что-то смыслила и могла дать свою профессиональную оценку откладывала в сторону, чтобы в дальнейшем изучить их более тщательно. Моё самомнение видимо не меньше чем у Эдриана Сторма, иначе как ещё объяснить собственную глупую мысль, в которой я была уверена, что мне хватит одного полудня чтобы разобрать ворох распечатанных бумаг. Какого же было моё удивление, когда Эдриан позвал меня по имени, я подняла голову и, ошарашенно оглядев стол передо мной, не сдержала разочарованного стона.

— Да что же это такое?! Я думала, что наверняка закончу с этой горой до конца вечера!

— Милая, ты так увлеклась, что даже не заметила, как сотрудники заносили новые документы раз двадцать.