— Ты нетерпелив красавчик, — пьяно расхохоталась, подсознанием помечая проверить завтра рёбра на наличие синяков.

С моей стороны дверь резко распахнулась, меня бесцеремонно вытащили из машины и горячий порочный рот заткнул губы властным поцелуем. Нет, этот парень не целовал меня. Он намеревался сожрать мои губы и всё, что я ему позволю. Усмехаюсь, про себя, поскольку позволять я намерена сегодня многое.

Он подхватил меня под попу, заставляя обвить торс ногами, и понёс к крыльцу. Спустя несколько минут поисков, всё же затруднительно целоваться и одновременно вставлять ключ в замочную скважину. Но когда дело было сделано, дверь с оглушительным треском захлопнулась за нами, а я оказалась распластана на диване. В свете уличного фонаря детали интерьера было не рассмотреть, но меня не интересовала окружающая обстановка. Всё что я хотела узнать — это какова на вкус кожа Гриффина и размер его члена. Он нервно освобождал себя от одежды, не отрывая глаз от моего тела. Наша кожа поблёскивала в темноте, моя светлая сильнее, чем его загорелая.

— На тебе слишком много одежды детка.

— Всё в твоих руках ковбой.

С этим я погорячилась, поскольку нетерпеливый парень едва не разорвал мою единственную одежду в клочки. Я поспешила поднять руки, чтобы он не вздумал устроить акт вандализма. Лифчик я предусмотрительно расстегнула сама, он в это время стягивал с меня трусики.

— Детка, ты такая горячая для меня, поэтому первый раз будет быстро. Но до утра ты из моей кровати не выберешься.

— Заткнись Гриф.

Я потянулась к его губам, и он наконец-то перешёл к делу. Твёрдый язык бесцеремонно толкался в мой рот, вынуждая посасывать его как леденец. Мужские пальцы безошибочно отыскали вход во влагалище, с меня натекла должно быть целая лужа. К чёрту прелюдии, я хочу жёсткого горячего траха, чтобы мозги превратились в сахарную вату.

— Ты собираешься надеть презерватив Гриф? Или мы до утра будем целоваться, — поторопила парня. Поскольку сдерживать собственную похоть мне уже не под силу.

Он выругался, но выполнил мою команду.

— Детка, ты сама напросилась.

В следующую секунду его сильные руки перевернули меня как пушинку, ставя на колени на диване, грудью я упёрлась в спинку. И, Святой Боже, этот жеребец вошёл в меня одним толчком!

Как же мне этого не хватало! Член чувствовался туго и будто доставал до самой матки. Жёсткие пальцы вцепились в мои бёдра, с яростью насаживая на всю длину. Видать парень дошёл до предела не меньше чем я. Я стонала в ответ на каждый толчок, он рычал на каждый стон. Зубы впились в моё плечо. Как же хорошо!

— Ещё Гриффин, — выдавила между стонами и послушный жеребец, поднажав, активнее заработал бёдрами. Обожаю спортсменов…. Гриффин работал как отбойный молоток, и моя вагина с благодарностью сжималась в ответ на каждый толчок.

— Детка я совсем скоро, поднажми, — простонал Гриф мне в шею. Затем одна его рука нырнула под мой живот находя волшебный бугорок. И он с давлением начал растирать его. Мне было больно…, но как же сладко!

— Ох, Гри-иф, — застонала прежде чем слепящие вспышки взорвались под веками, а мои бёдра затряслись в конвульсии. Стенки влагалища дико сокращались, наконец достигнув желаемого и, выдаивая жеребца по максимуму.

— Детка, твою мать… — зашипел Гриф, вжался в меня бёдрами до предела и впился зубами в заднюю часть шеи. Мне снова больно, но при этом так хорошо, что влагалище всё ещё сокращается и оргазм никак не отпускает меня.

— Ты до сих пор доишь меня малышка, — стонет Гриффин, а я не могу успокоиться. Тело трясётся как припадочное, снаружи и внутри. Перед глазами расплывчатые пятна и я молюсь об одном, чтобы этот член ни при каких обстоятельствах не вышел из меня, когда мне так хорошо!

— Не вздумай выходить Гриф, — рычу будто одержимая.

Его пальцы продолжали описывать круги на клиторе, пока влагалище спазмировало с членом внутри.

— Бл*дь, такого охеренного оргазма у меня отродясь не было. Ты как? Я могу выходить?

До конца не отдышавшись, не находя сил на разговоры, я пошевелила бёдрами, давая понять, что согласна на разъединение.

Гриффин вытащил член, заставив ощутить мгновенную пустоту, сел на диван и устроил меня на коленях заключая в объятия.

— Чёрт, Харп прости, но кажется я влюбился, — жаркий шёпот опалил ухо. Я захихикала.

— Ты быстрый.

— Не всегда, и я тебе сегодня покажу, когда я бываю не быстрым.

— Сначала докажи, потом поговорим, — нагло провоцирую парня. Моя матка счастлива, я тоже, но не откажусь от добавки.

— Гриф, — окликаю сопящего в мою макушку парня, — мне нужно в туалет и душ.

— Моя крошка хочет пи-пи? — его тон приобрёл игривые нотки. Я не пугаюсь, но смущаюсь.

— Надеюсь ты не извращенец?

— Может быть самую малость.

— Хорошо, так как не думаю, что «пи-пи» это то, с чем можно играть, — расставляю все точки над «и». Он конечно превосходный самец, но извращённые забавы меня не интересуют. Особенно с парнем на одну ночь.

Проводив меня в душ на второй этаж и показав где его спальня, Гриф отправился на кухню за водой.

После душа я разомлевшая растянулась на кровати, не знаю чей это дом, но комната больно смахивает на берлогу одинокого холостяка. Никаких милых фотографий в рамках, никаких сувениров. Голые стены, кровать гигантского размера, прикроватные тумбочки и шкаф с комодом. Больше в этой комнате ничего не было. Но я здесь по другому поводу, поэтому прикрываю глаза и позволяю себе провалиться в короткий сон.

Тёплые губы нежно порхают на моём лице, вырывая из дрёмы.

— Детка, ещё не время спать, мы не закончили, — сообщает о своих планах парень и я рада, что мы на одной волне.

Впиваюсь в горячий рот агрессивным поцелуем, приподнимая голову от подушки и вжимаясь в его обнажённое тело, провоцирую на большее.

— Полегче крошка, сейчас я хочу попробовать всю тебя.

Он отстраняется от меня, не давая вовлечь в бешеный ураган. Тогда я со стоном откидываюсь обратно на спину, раскидываю руки в стороны и готовлюсь взлететь к облакам.

Гриф не подвёл, губы и язык тщательно исследовали шею, ключицы, спустились к груди. Рот сомкнулся на моем соске с силой всасывая и выпуская с пошлым звуком, прохладный воздух после горячего рта заставляет сосок сжаться до камушка. Затем тоже самое происходит со второй грудью. Он поднимает голову и возвращается к моему рту нежно посасывая сначала одну губу, затем другую.

— Милая, я действительно влюбился, не представляю, как смогу отпустить тебя завтра.

Его тихий проникновенный голос вспарывает мои нервы. Лучше тебе заткнуться красавчик, сегодня мне нужны только оргазмы, разговаривать будем после…, если найдётся о чём.

— Гриффин не заставляй меня умолять, — подталкиваю парня к активным действиям. Намёк он расценил верно. Влажные губы вернулись к груди. Пока рот ласкал горошину соска, другая рука пальцами сжимала вторую вершинку. Острые молнии разбегались по всему телу, оббегали круг и сосредотачивались в развилке бёдер. От нетерпения моя попа елозит по простыням.

Я кусаю губы, с величайшим трудом сдерживая стоны. Иисусе, этот парень жутко трудолюбив…. От долгих ласк грудь ноет, а я чувствую, что если бы не предыдущий оргазм, то наверняка бы кончила только от ласк груди.

— Гри-иф, — визжу, выгибая спину дугой до хруста в позвонках. Этот наглец одновременно прикусил зубами один сосок и оттянул пальцами другой. Острая боль вихрем окатила меня с головы до пят, возвращаясь жаром, который тут же свернулся клубком в паху. Ещё чуть-чуть и я действительно начну умолять о разрядке. Мне кажется невозможно возбудиться больше чем я сейчас. Я буквально парю над чертой, всего один шаг — и окажусь в раю.

— Какая же ты дикая кошка, — пробормотал парень и его губы отправились вниз вдоль живота, обласкивая впадинку пупка, оставляя влажный след. Мои бёдра ходят ходуном, а живот мелко дрожит. Не знаю сколько я смогу продержаться на болезненной, но невыносимо сладкой грани.