— Понимаю ваше удивление мистер Ганн относительно моего вида. Но хочу заверить, что мне не нужны глаза, потому что все, что они передают мозгу, лишь очередная иллюзия, симуляция или как ближе вам некий реалистичный игровой спатиум. Видите ли, нахожусь в состоянии абсолютного квалиа[1] и мир, созданный мною и в моем мозге, уже существует в виде целостной картины того, что происходит вокруг. Любое изменение вносит лишь небольшие коррективы события, а я благодаря своему сознанию могу менять свой мир так, как мне этого захочется.

— Я не знаю, что такое квалиа.

— Это восприятие в себе и само по себе. Все мои ощущения постигнуты в результате прямого переживания долгой жизни. Они не изменяются от взаимосвязи с другими переживаниями и ощущениями так же, как и не имеют зависимости. Я абсолютно индивидуален, никто не может познать мои переживания и ощущения. Межперсональные сопоставления невозможны. Все мои восприятия прямо и непосредственно воспринимаются мои сознанием и телом. Я ощущаю Вселенную цельно, одним взглядом.

«Да чтоб тебя…», — я понимал, что передо мной не простой человек, но, чтобы настолько.

— Но я все же, вам зачем-то нужен… И смею предположить, что все это ваше состояние квалиа, имеет значение лишь только здесь, в вашей обители.

К нам подошла миловидная девушка и поставила поднос с тремя комплектами столовых приборов и посуду на три персоны. Потом он вернулась с небольшой вазой из фарфора и специальными щипцами положил на тарелки по небольшому белому шарику. В следующий заход она принесла кувшин и налила в высокие стаканы прозрачную жидкость.

— Благодарю Герда, — поблагодарил ее Артур Кверитас и обращаясь ко мне сказал, — думаю мистер Ганн вы не пробовали пищи альтиоров. Это нектар и амброзия, простая пища, дающая нам бессмертие.

Он выдержал паузу и усмехнулся.

— Относительное бессмертие.

Я же терял терпение.

— Мистер Кверитас, я хочу услышать причину моего здесь присутствия. Не хочу, чтобы это прозвучало как-то бестактно в отношении такого человека как вы. Но все же…

Я взял стакан, улыбнулся и сделал маленький глоток. Ничего более вкусного я не пробовал в своей жизни. Мои руки на несколько секунд потеряли способность двигаться, а тело наполнилось невероятным ощущением тепла и умиротворением. Сделав еще несколько глотков, я закрыл глаза и все ощущения в этот момент во мне сосредоточились на том, что я пью. Не знаю сколько времени это длилось, но когда я поставил стакан то мне показалось, что я здесь уже нахожусь целую вечность.

— Разве не вы сами искали со мной встречиRi_ʞΔекарт?

Я не сразу понял, что он сказал.

Какого черта?! Старый придурок, подумал я.

— Мистер Кверитас я уже несколько раз опроверг свое отношение, к человеку которого вы называете Ri_ʞΔекарт. Я иногда вижу кошмары, где присутствует человек с этим именем и не более того. Если вы в курсе, то развитые и перцептивные синоплойды имеют проклятое свойство прорастать в области мозга ответственные за долговременную память, привнося свои разрушительные изменения в нейроны. Они вызывают ошибочные галлюцинации и изменяют сознание наполняя его несуществующими образами. Меня зовут Мартин Ганн. Я точно знаю кто я! И поэтому понятия не имею о ком вы говорите. Вы меня сами пригласили на свою станцию…, — я не выдержал, — К чему, вы черт возьми, ведете? Что вам от меня нужно?

— Думаю, нам с вами стоит быть откровенными от этого зависит, как сложиться наш договор. И поверьте, я хочу искренне вам помочь…

— Чем? Сделать мое существование еще более невыносимым?

— Мистер Ганн, как вы оказались зависимы от Accipementemmeam?

Я хотел рассказать ему историю своего низкого падения, но открыв рот вдруг понял, что мне нечего рассказать. Все попытки найти в своей памяти отголоски событий приведших меня к своему нынешнему состоянию оканчивались безрезультатно. Я натыкался на стену забвения и лишь обрывки воспоминаний клочками ветхой ткани возникали в моем мозгу. События в игровых спатиумах кружились в моем сознании калейдоскопом. Я выхватывал отдельные моменты, вспоминал игры, симуляции, блэкспаты, но целостной картины пригодной для связанного повествования создать не мог. В конце конов борьба с собственной памятью закончилась жалкой фразой.

— Я игрок… Я принимал участие в игре… Проклятье! В блэкспате есть закрытый уровень… «#rungustay_al!»…

— Что это была за игра? — спросил Артур Кверитас, — это был закрытый уровень?

— Я не помню…

Мое сердце бешено колотилось, я чувствовал, как синоплойды активировались словно дождевые черви в увлажнённой дождем земле и все тело словно пронзили миллионы раскаленных тонких игл. Перед глазами плыла бесконечная череда образов и локаций. Ухающий молот черноты бесконечного пространства бил по мне с силой Тора, плюща до толщины одного атома.

«Проклятье…»

Я, наверное, свалился со стула так, как когда пришел в себя то лежал на земле. Тонкие травинки склонили свои стебли и прильнули к моей коже, как тысячи лилипутов к телу Гулливера. Уолш стоял надо мной и держал в руке пузырек с аэрозолью Accipementemmeam.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Я отключился?

— Да.

Голова кружилась, и я не сразу сфокусировал свой взгляд. Я сел, оставаясь на земле.

— Что вам от меня нужно?

Он не ответил, помог мне подняться, я снова переместился на стул. Герда принесла еще один стакан с напитком. После него мне стало намного лучше, и я успокоился.

— Я не помню всех последних событий. Я помню игровые спатиумы в которых принимал участие, локации, какие-то сюжеты, но не помню последних событий. Синоплойды разрушили мое сознание, сделав его клиповым, отрывочным.

Артур Кверитас повернул ко мне свою «мраморную голову».

— Хорошо мистер Ганн, я расскажу вам кто вы на самом деле. Многое из того, что я скажу вам очень хорошо знакомо. Вы просто не помните многое… Но, чтобы не потерять последовательность, которая является самой важной частью «свойства убедительности», я начну с самого начала. Несколько десятков лет назад мозг человека «столкнулся» с самой сложной задачей в своем эволюционном развитии — поток информации увеличился настолько сильно, что люди уже не могли больше справляться с ним без серьезного ущерба своему здоровью, а чаще это становилось вопросом жизни и смерти. Изобретение «развитых синоплойдов», которые представляли собой тончайшие искусственные синапсы из антропоморфного металла спасли человечество от катастрофы. Синоплойды имели способность прорастать в мозг человека, не нарушая целостности тканей и устанавливали устойчивые связи с синапсами нейронной системы коры головного мозга, в частности неокортексом и со всей нервной системой организма. Они имели уникальную способность накапливать в себе данные и выдавать их в определенный момент. Это предотвратило гибель человечества от информационно-цифрового коллапса. Человеческий мозг с помощью синоплойдов подключался к коннектомному интерфейсу, соединяя сознание, и вычислительные мощности дата центров в одно целое, значительно снижая нагрузку на нейронную систему мозга. Синоплойды распределяли эту нагрузку, включаясь в процесс формирования человеческого сознания. Это дало долгожданную возможность не только лечить самые тяжелые и смертельные заболевания, связанные с мозгом, но и значительно расширило возможности сознания человека, его продуктивность, новые способности. Ведь, как удобно иметь в памяти всего несколько ключевых слов-тэгов из поэмы Гомера, а все остальное недостающее повествование при необходимости подгружается в мозг в режиме реального времени и вы не зная и не заучивая всю поэму можете безошибочно декламировать ее всю. Альтиоры всегда были против выхолащивания человеческого сознания. Но увы современный мир требовал другого. Может быть вы подскажете мистер Ганн что произошло дальше?

— Виртуальный мир приобрел новые более реалистичные свойства и жизненное значение для существования человека. Люди могли создавать свои реалистичные миры и Вселенные на квантовых серверах. И даже переносить сознание на цифровые носители, где они могли и дальше развиваться Такое объединение человеческого сознания, нейромашинного интерфейса и цифрового пространства дата центров получило название — спатиум.