Естественно, любители хоккея ждать не могли, и с раннего утра телефон в редакции разрывался. Выдержать этот шквал звонков было невозможно. Сотрудники разбегались по аппаратным, по монтажным, в бар – подальше от телефона.

А вот на Старой площади в ЦК КПСС все было тщательно продумано. Я принимал в Останкино четыре ночные трансляции, и мне в Первом отделе под расписку о неразглашении дали телефонный номер, который после матчей в Канаде следовало немедленно забыть.

Сразу после финальной сирены я звонил по этому телефону, представлялся и лаконично сообщал результат и фамилии игроков, забивших голы. Меня внимательно выслушивали, записывали информацию, благодарили и вешали трубку. Откровенно говоря, до сих пор не знаю, с кем я разговаривал. Скорее всего, с оперативным дежурным. Часов с восьми, когда я уже ехал домой, в кабинете Главного редактора программ начинал звонить телефон спецсвязи. Звонившие представлялись: «…из приемной Андропова», «…из приемной Черненко», «…из приемной Устинова»… Кто-то довольствовался счетом, кто-то интересовался подробностями. А потому, уезжая, я оставлял страничку быстро написанного текста с составами команд, с перечнем интересных моментов и особо отмечал: были ли драки. Об этом спрашивали очень часто. От Брежнева никогда не звонили. Много позже мне рассказали, что запись переданной мной информации с утра лежала у него на столе на самом видном месте.

Кстати, с тех пор «засекреченность» ночных хоккейных видеозаписей стала традиционной и нарушилась один-единственный раз. В сентябре 1981 года сборная СССР выиграла Кубок Канады в тот самый день, когда произошло очередное повышение цен. С утра во всех информационных выпусках сначала сообщали о ценах, а потом, чтобы «поднять» настроение народа дикторы бодрыми голосами рапортовали о той радости, которую подарила нам славная хоккейная дружина.

Эти матчи шли одновременно с Летними Олимпийскими играми в Мюнхене. Озеров прокомментировал их открытие и полетел в Канаду.

Вел репортажи о трех встречах, последняя проходила в ночь с 8 на 9 сентября. А 10 сентября – церемония закрытия Игр. Лапин настоял, чтобы её обязательно комментировал Озеров. Искали выход и вновь нашёл его Юшкявичюс. Видеоканал с интершумом приходил из Канады в Москву. Из Москвы Юшкявичюс «поворачивал» видеоизображение в Мюнхен, куда только-только прилетел Озеров. И в одной из студий Олимпийского телецентра он комментировал игру под «картинку». Его голос возвращался в Москву и уже здесь смешивался с интершумом, которого в Мюнхене Озеров не слышал. Экранная графика была в то время мало похожа на нынешнюю, а потому из Останкино по прямой связи в озеровский наушник редактор сообщал то, что слышал со стадиона от судьи-информатора. К примеру: «Александр Рагулин, две минуты за удар соперника клюшкой» и т. п. Николай Николаевич эти подсказки честно повторял. Все было проведено на высшем уровне, никто не сомневался, что Озеров сидит у микрофона в канадском Дворце спорта. А уже через день он вел репортаж о закрытии Мюнхенской Олимпиады.

И ещё один пример, подтверждающий особое место хоккея в истории советского телевидения. Удачные матчи с канадцами в 1972-м, а потом, в 1974-м с командой ВХА, где играли суперзвезды Бобби Халл и Горди Хоу, стали цениться даже выше, чем привычные победы на чемпионатах мира и Олимпийских играх. В программе «Время» дважды показывали напрямую возвращение сборной из Канады. Прямые репортажи в передаче, где хронометраж был просчитан до минуты, случались крайне редко. Требовали они мастерства их авторов и совершенного технического обеспечения. Ради трёх-четырех минутного включения направлялись в «Шереметьево» ПТС, автобус с осветительной аппаратурой, дизель для её подключения и, конечно, бригада самых опытных операторов и режиссеров.

Они вместе с руководителями аэропорта выбирали лучшее место для съёмки, куда после посадки нужно было направить самолёт.

В 1972 году все прошло успешно, а двумя годами позже включение едва не сорвалось. Руководителям аэропорта о намеченной съёмке никто не сообщил, и строгий полковник, начальник погранслужбы, приехавшие машины на территорию аэропорта не пустил. Ответственный за подготовку репортажа обозреватель спортивной редакции Сергей Покровский каждые полчаса сообщал по телефону, что ничего не меняется. Наконец, когда времени для подготовки практически не оставалось, мы обратились к Главному редактору программы «Время» Юрию Александровичу Летунову. Он тут же позвонил Энверу Назимовичу Мамедову, Первому заместителю Председателя Гостелерадио. Тот по вертушке связался с Борисом Павловичем Бугаевым, Министром гражданской авиации СССР. Все решилось мгновенно, и меня поразила та скорость, с которой высокие руководители бросились исправлять сложившуюся ситуацию.

Поверьте, серьезным, государственным делом был телевизионный хоккей!..

Покровский потом рассказывал, что ворота открыли и все пограничники бросились на помощь, бегом доставляя на назначенное место камеры, прожекторы, телевизионные кабели. И старательно, не жалея себя, трудился полковник, несколько часов назад закрывший ворота перед приехавшими автобусами. Закончили уже в то время, когда самолёт из Канады подлетал к Москве.

Завершая тему «Телевидение и хоккей» нельзя не упомянуть исторический, чисто символический факт. Леонид Петрович Кравченко, руководивший Гостелерадио в 1990–1991 годы был одновременно Президентом федерации хоккея СССР.

Николай Николаевич Озеров

11 декабря 2022 года юбилей. Сто лет со дня рождения Николая Озерова. В этом же году столетие футбольного клуба «Спартак». Совпадение знаменательное. Озерова-комментатора хорошо знают. А о том, что Николай Николаевич один из самых знаменитых спартаковских спортсменов, известно не многим. В команде мастеров, правда, сыграл он только в двух-трех матчах за дублирующий состав. А вот в теннисе Озеров 24 раза выигрывал звание чемпиона СССР, долгие годы был первой ракеткой страны. И два популярных слова: «спартаковский дух», которые теперь можно постоянно услышать в разговорах болельщиков и журналистов, были произнесены им под впечатлением от игры молодой хоккейной тройки «Спартака»: братья Майоровы и Старшинов.

Болельщики старшего поколения репортаж Озерова слышали. Видеозаписи знаменитых футбольных и хоккейных озеровских репортажей можно посмотреть в интернете (их здесь очень много). О нем десятки публикаций в самых разных газетах, несколько документальных кинофильмов и телепередач.

(В скобках скромно замечу, что самую первую передачу, показанную по первой программе ЦТ в 1968 году готовил я). Так что работу Озерова у микрофона детально описывать нет смысла. Каждый, кто ею заинтересуется, найдёт много интересных материалов. Чтение их или просмотр могут занять не один день. И в этой книге едва ли не в каждой главе вы найдёте его имя.

Расскажу лишь несколько подробностей, мало кому известных. Такую, например. В зарубежных командировках Николай Николаевич всегда жил один, но номер его был центром, где обычно собирались все приехавшие на Олимпиаду или на чемпионат мира. На столе – большая стопка блокнотов. «Так, – произносил он, – сегодня играем с чехами» и из стопки извлекался один блокнот с надписью на обложке «СССР-Чехословакия». В нем собранная за много лет информация и любимые фразы, переходящие из репортажа в репортаж. Типа: «Советские и чехословацкие хоккеисты впервые встретились в 1947 году, когда в нашу страну приехал пражский клуб ЛТЦ…» И все в том же духе. Признаюсь, эти свои заготовки Озеров использовал излишне часто, за что его нередко критиковали. Но была ещё большая тетрадь с той же надписью на обложке. Историческая тетрадь. Лежала она отдельно. В нее Озеров записывал «запрещенные» слова. После «Пражский весны» 1968 года в репортажах о матчах советских и чехословацких хоккеистов нельзя было употреблять «военную терминологию». Типа «выстрелил по воротам», «прицелился в дальний угол», «атака следует за атакой» и т. п. Озеров старательно большими буквами их переписывал на отдельный листок и всегда клал перед микрофоном.