– Простите, но кто Вы?

– Простите мои манеры. Я сенатор Ростак Альпин, к Вашим услугам, – мужчина положил руку на грудь и поклонился. Он попытался подойти ближе, но варвар тут же перегородил ему дорогу, и мужчина резко остановился. Хоть варвар и был без оружия, но его габариты устрашали и без этого.

– На входе нас уже встретил секретарь маркиза Булиэнна. И попытался убить, – сдержанно и настороженно произнесла эльфийка.

– Именно так мы о вас и узнали, – сказал старик. – Госпожа Хааман, я, полагаю. Позвольте и мне представиться. Я, маркиз Булиэнна, собственной персоной.

Старик поднялся и чуть склонил голову. Рей увидел разницу между приветствиями. Альпин приветствовал их как равных, маркиз же, как нужных.

– Это не снимает вопроса о ваших личностях, – Юиль стала сильно мнительной, подумал Рей. Конечно, у девушки были предпосылки быть такой, но перемены в ней его настораживали. Он подумал, что после того как все кончиться нужно отправить своих учеников на отдых, разгрузить мозги.

– Тогда, Вы должны помнить мой герб, – старик извлек из-под кафтана большой золотой медальон. Это был, один сплошной вензель размером с ладонь, с изображением единорога.

– Это точно герб рода Булиэнна, – подтвердила девушка и повернула голову к сенатору, – а сенаторам выдают печатки, если мне не изменяет память.

– Вот она, – Альпин снял с руки кольцо и передал его ближе стоящему варвару. Тот, не глядя передал его назад, и чуть было не угодил рукой в лицо Юиль.

– Да, это печатка сената, – девушка рассмотрела кольцо и передала его сенатору, – и все же, думаю, что вы позволите нам быть более подозрительным, учитывая обстоятельства.

– Хорошо, думаю, у вас есть причины на это, – подтвердил старик.

Они сели напротив мужчин: Рей сел напротив маркиза, Тог’рек напротив сенатора, а девушка сидела одна; молодой человек так и продолжил молчаливо стоять за спиной старика.

– А он? – спросил Рей, кивнув на парня.

– Это мой секретарь, Таюс Понг. Настоящий, Таюс Понг. А не то недоразумение, что пыталось вас убить.

Молодой человек кивнул и продолжил стоять.

Они перекинулись обычными приветствиями, и Реймонд вкратце рассказал обо всем, что с ними произошло.

– На Ваши плечи легло так много забот, – обеспокоился Альпин, – думаю, Вам тяжело их переносить в таком-то возрасте.

Рей вспомнил свои «стариковские» посиделки с архиепископом Вудбурга и сделал усталое лицо:

– Откровенно говоря, это лучше, чем сидеть на месте. Нам старикам очень важно находиться и чувствовать течение жизни, иначе можно сразу лечь и умереть.

– Ой и не говорите, господин Д’Энуре, – так же обеспокоенно произнес маркиз Булиэнна, – вот я и сам иногда чувствую себя ненужным. Чем больше дел передаю своему внуку, тем больше начинаю скучать по всем перипетиям политики. Вам сенатор, еще предстоит это узнать. Лет, эдак, через двадцать…

Они улыбнулись. Над столом повисла тишина, и Реймонд почувствовал, что время для приветствий прошло.

– И так, господа, что дальше? – спросил он. Настроение в кабинете стало чуть мрачнее.

– Мы ждем Леди Просвир.

– Последняя проверка?

– Верно.

– А потом? К чему мне готовиться?

– Возможно, что не к чему.

– Простите?

– Завтра у меня состоится званый ужин, – объяснил маркиз, – я пригласил много знатных людей. Среди них будет много послов из разных стран и полисов. Все приглашения розданы, и послы подтвердили свой приезд. Изначально, это день рождения моей супруги, но реальной примой вечера будете Вы, господин Д’Энуре.

– Я думал, что выступлю на официальном заседании.

– Политика твориться не на заседаниях, политика твориться там, где льется вино. Вы должны будете максимально подробно рассказать всем о причине своего приезда. А на заседание мы сопроводим Вас, через несколько дней. Ваша задача будет уведомить послов о стиле правления Матери и ее фаворита. Чем громче скандал мы поднимем, тем больше шансов на мирное разрешение конфликта. Заседание лишь поставит точку в этом вопросе.

– Ясно. Тогда, мне бы привести себя в порядок, а то с дороги я выгляжу не очень.

– Вы сможете сделать это в моей усадьбе. Я распорядился выделить Вам отдельный гостевой домик. Там Вы точно будете в безопасности.

– Хотя есть шанс, что Вам и не придется в этом участвовать, – встрял сенатор Альпин.

– Что Вы имеете в виду?

Маркиз и сенатор переглянулись; маркиз кивнул.

– Дело в том, – продолжил сенатор. – что, может быть, нам удастся договориться.

– Что у Вас есть такого, чтобы расстроить их планы? – со скепсисом спросил Рей. Он знал, что политики этого мира такие же засранцы, как и в «том» мире, но ему все равно стало противно.

– Это Вы, господин Д’Энуре. Позвольте прояснить. Поднятый скандал, конечно, поможет решить нашу проблему. Но породит новую: если мы выставим Правящую Мать, регента Императора, бессердечным правителем, способным на геноцид, то это нанесет удар, как по самому юному Императору, так и по Империи. Соседние государства и полисы могут договориться и напасть на нас. Не то, чтобы угроза была серьезной, но последующие торговые блокады, недоверие к нашим дипломатам и позор нашей армии, растопчут авторитет Империи. А имперские дворяне всех рангов поймут, что большая политическая игра теперь окончательно ведется без правил. Государство, раздираемое внутренними склоками и живущее под внешним давлением, не будет иметь светлого будущего. Кризис Империи на лицо и справляться с ним придется слишком юному Императору. Будь он постарше, лет так на десять, возможно и смог бы все это разгрести, но не сейчас.

– У Вас не гарантий того, что на Империю могут напасть.

– Нет, не могут. Но то, что такой шанс упускать никто не станет, вы понимаете не хуже моего.

Реймонд понимал. Если кто-то упал, затопчи его. Простой и понятный принцип, характерный для всех, кто хоть что-то понимает в политике. Он перевел взгляд с маркиза на сенатора и обратно несколько раз. Эти люди не мечтали о светлом будущем Империи, они мечтали лишь усиления собственного влияния. Так что и предложить могли Правящей Матери и Сувору лишь одно: или вы уходите, или мы потонем все вместе.

Скотская логика. Реймонд думал, что сейчас больше всего напоминал путника, плывущего по океану на маленькой лодочке и попавшему в шторм: его, кидало во все стороны. Ему не важно, кто победит в сражении этих сил, важно чтобы от него больше ничего не хотели. Может встать на сторону Матери, и пусть творит с Приграничьем все, что захочет? Так она может его просто убить и дело с концом. А так ли надежны эти двое? Нет, конечно. Может сбежать в одно из соседних государств и там обосноваться? Если что, то можно и Империю обвинить во всех грехах, а потом заставить, с помощью чужой армии, вернуть земли эльфов назад? Только вот предателей нигде не любят.

Мысли роились в его голове, так и не складываясь в целую картину. Верить до конца, он мог только своим ученикам. А почему своим? Или проведенное с ними время, все-таки породнило их? Наверное, да. Столько людей и эльфов потратили слишком много сил на достижение результата. Лучше будет согласиться с ними. Если что, у него, хотя бы появиться время, для принятия нового решения.

Он улыбнулся:

– Отлично. Я понял Вас сенатор. Я согласен, что может стоит, все сделать по-тихому. Поднять шум мы всегда успеем.

– Вот и отлично, – сенатор сиял, – тогда осталось…

Звук открывающейся двери прервал его на полуслове. В дверях появилось пара жрецов и аббат Калеб, а за ними вошла женщина. Все за столом сразу же встали, и Реймонд поднялся последним. Женщина была ростом Рею лишь до плеча. Ее одежда была серой, и простой по крою, как у деревенских жителей, но чистой. Роскошные одежды маркиза и сенатора лишь усиливали диссонанс. Одежда покрывало все ее тело и лишь один седой локон, свисающий из-под серого платка, говорил о почтенном возрасте. Главным выделяющимся элементом одежды была повязка, закрывающая глаза женщины.